Скверная жизнь дракона. Книга вторая

— Ты чего задумался, Ликус? Понял о чём мы тебе говорили?

— Да. Я готов провести время с Сонтьялой, но есть условие.

Условие было простым: в случае чего подтвердить, что мы сейчас обсуждали мои эксперименты. Сонтьяла должна будет сказать, что я действительно обсуждал с караванщиками возможность личных заказов. Неважно чего, главное — оно мне нужно, так как я ушёл с головой в изучение скверны.

— Ликус, ты о чём? — удивлённо спросил Бром, показав на свёрток. — Мы же вот, привезли, а сейчас и обсуждать будем.

Все согласились с этим крайне правдивым замечанием. Мы приступили к завершению сделки и стоически перенёс замысловатые процедуры, которыми так изобилует торговое ремесло. Только пару раз непроизвольно зевнул от накатившей усталости, когда Парт зачитывал все детали.

Если бы заказывал у караванщиков напрямую, то хватило бы нескольких минут, двух уколотых пальцев и подписи. Но в сделке сама гильдия свободных торговцев значилась как исполнитель, а это тащило за собой гурьбу бюрократических нюансов.

Одно хорошо для Сонтьялы: она значилась в документе как допущенный к исполнению торговец. То есть, могла самостоятельно купить заказанную вещь. Конечно, только под присмотром Парта. Если бы случилось так, что девчонка ошиблась и вместо моих инструментов привезла вазу или какую тряпку — Парт тут же бы вылетел из гильдии без права на восстановление. Но я даже не подумал проверить содержимое: в заказе лишь три пункта, и только откровенный дурак в них запутается.

Наконец всё завершилось, и Сонтьяла была поздравлена с завершением её первого, практически личного контракта.

— А это, — я потянул руку к сумке, — вам в благодарность от меня. Только купите серебряное черпало, а то загубите выпивку.

На стол была поставлена тяжёлая бутылка алкоголя. Сквозь толстое стекло едва просматривалась колышущаяся жидкость цвета густой кроны столетнего дуба. Она была подобна киселю: вязкая и тягучая.

— Это то, о чём я думаю? — Бром оживился при упоминании серебра. — Заонбакская настойка из пещерных слизней?

— Именно она.

Столь странный алкоголь готовят на южном континенте не менее странным способом из не менее странных ингредиентов. Только одно требование использовать живых слизней чего стоит. Благо те, кто варит и настаивает эту выпивку до сих пор так и не рассказали о своём рецепте — иначе бы просто не нашлось покупателей. Даже её восстанавливающее свойство не помогло бы.

Среди низшей знати, что постоянно борется за своё существование и не знает и минуты покоя, этот алкоголь пользуется особым спросом. Маленькую порцию необходимо смешать с горячим чаем или другим отваром. Именно горячим, иначе густая жидкость растворится не полностью и будет сильно горчить. Но если всё сделано правильно, и настойка полностью растворилась, то вместе с алкогольным градусом напитку добавится едва различимый привкус спелой дыни. Ну а если выпить такой чай и сразу лечь спать, то наутро полностью отдохнувший и всыпавшийся разумный будет готов к новым свершениям. Даже если он лёг спать впервые за последние четыре дня. Единственный минус у настойки в том, что употреблять её можно только раз в неделю — иначе почки отвалятся.

— Ликус, это лучшее, что ты мог нам подарить! У меня в повозке лежит черпало, не волнуйся.

— Это та самая выпивка, о которой ты рассказывал? — Парт смотрел на бутылку взглядом, горящим от желания поскорее испробовать столь необычный алкоголь.

— Да. Сто лет её не видел, — ответил Бром. — Ликус, она же жутко дорогая!

— Не дороже одного платья.

— Какого платья? — наконец-то подала голос смуглянка.

Я коротко рассказал про платье, а также кому оно было куплено и где сейчас Лина.

Все жутко обрадовались, что эльфийка смогла выжить. В последний раз они видели её, когда она была похожа на жертву многолетних пыток. К сегодняшнему дню она окрепла, поправилась и выглядела если не на все сто, то хотя бы на баллов семьдесят. Но что тогда, что сейчас я не собирался говорить главного — не надо им знать, что она троптос. Меньше вопросов будет.

Пока караванщики обсуждали, что некоторые рабы живут лучше свободных крестьян, я всё же раскрыл свёрток. Большой кожаный пенал, скрученный в трубочку, развернулся и первое, что я увидел — бумажный листок с надписями и печатью.

На одной стороне листка перечислялось всё входящее в набор, а с другой — написано подтверждение, что при изготовлении каждой из вещей магия не применялась. Именно это было основным пунктом, указанным в заказе. Второй и третий лишь пожеланиями: какие именно нужны инструменты и какой материал, из которого они должны быть изготовлены.

— Зачем тебе всё это? — уточнил Парт.

— Верёвка нужна, чтобы шкуру к сушильной рамке прицепить. Инструменты — чтобы шкуру почистить и подготовить.

— Мы знаем, зачем кожевенникам их инструменты нужны. Тебе они зачем?

— Хочу изучить шкуру одного создания, но она чувствительна к магии. Нужны правильные инструменты. Даже если проводишь исследование в чистом поле, всё равно надо сделать всё возможное, чтобы ничего не помешало.

— Что за исследование?

— Не скажу, так как результатов ещё нет. Но если к следующей нашей встречи оно будет законченно, то я обязательно расскажу о нём. Так что…

Донёсшийся с улицы удар колокола заставил нас замолчать и прислушаться. Шестой удар был последним. До главного представления остался час. Нужно было уходить, но вставать и куда-то идти не хотелось: ноги словно прилипли к полу, а вино в крови так и говорило, что спать за столом не так уж и зазорно. Подумаешь, уснул: с кем не бывает? Ну ладно встать — это полбеды. Ну ладно идти — это вторая половина. Но ведь есть ещё несколько так и не решённых проблем, одна из которых сейчас увяжется за мной. Я нехотя встал, попрощался с караванщиками и вышел из гильдии вместе с Сонтьялой. И хоть у меня на затылке глаз нет, но именно им я чувствовал одобрительные и подбадривающие взгляды караванщиков.

Сегодня была прекрасная погода, за весь день не образовалось ни единого облачка и ничто не мешало солнцу прогревать землю и воздух. Даже сейчас, в вечернее время, когда к ярким цветам праздничных украшений примешивались серые предзакатные тона — было так же тепло, как и днём. Хотя, скорее всего, меня просто согрело вино. Я бы не отказался о него и сейчас. И перекусил бы. Сонтьяла оказалась со мной солидарна: она сама за весь день так ничего и не съела.

Идя по улице, нельзя было не отметить одну деталь: народу стало сильно меньше. Но он и понятно, ведь многим крестьянам надо ехать обратно домой. И если жители деревни Вен могли себе позволить посмотреть главное представление, и отправиться домой часов в девять вечера — то другим такая роскошь не по карману.

По местным меркам — Вен достаточно зажиточная деревушка. В ней живёт много семей, и несколько из них занимается не обработкой полей, а только выращивает коров и свиней на продажу. Ещё есть добротный дом с облагороженным участком, садиком, баней и парочкой подсобных сарайчиков. Обычно его сдавали благородным на зиму, и это пользовалось хорошим спросом. Но пришёл ксат, у которого есть право снять этот дом без очереди и со скидкой. Но даже так — он всё равно приносил доход в деревенскую казну. Часть казны уйдёт налогами, часть уйдёт землевладельцу и останется достаточно денег, чтобы деревенские смогли себе позволить маленький подарок. Это другим крестьянам надо выезжать домой пораньше, чтобы за развоз платить поменьше, а жителям деревни Вен повезло. Как и мне, раз могу чуть дольше побыть в городе и наконец насладиться праздником.