Сквозь Навь на броне

Я замолчал, облизав пересохшие от такой долгой лекции губы.

– Фух, - выдохнул он.
– Кровь для Светы, а мыши для чего?

– Узнаешь, - ответил я, а потом показал в сторону автодороги, - Ты лучше туда глянь.

Повеселевший стажер вытянул шею. Там прямо по разделительной полосе бежала очень красивая девушка в ярко-розовом спортивном костюме и наушниках с красными светодиодами. Её лёгкими и непринуждёнными движениями нельзя было не залюбоваться. Редкие утренние машины объезжали, даже не сигналя, только раз остановилась на обочине легковушка, в которой водитель щёлкнул бегунью на профессиональный фотоаппарат.

По мере того как девушка бежала, становилось всё светлее. Уличные фонари гасли один за другим, извещая о наступлении дня.

– Красивая, - прошептал стажер, уже отошедший от шока ожидания неминуемой смерти.
– Кто она, не знаете?

Я улыбнулся.

– Телефончик хочешь взять?

Тот неопределённо пожал плечами, не отрывая глаз от красавицы.

– Дохлый номер. Это одна из близняшек Зарниц - сестёр Солнца, Утренняя Зоря.

– Но ведь красивая же, дух захватывает.

– Не спорю, есть такое.

– Пойду знакомиться, - произнёс стажер, поправив футболку.

– Стой, псих. Тебе голову открутят, даже не заметив.

Я схватил Сорокина за шиворот. Точно псих. Я его завтра же сдам берегиням, пусть осмотрят мальчика на предмет здоровья рассудка.

Дальше мы шли по улице, размышляя каждый о своём. Проезжая часть всё больше наполнялась автомобилями, а тротуары прохожими, спешившими на работу, отводящими детей в школы и садики. Открывались магазины.

– Товарищ капитан, - опять обратился стажер, - а как живут нелюди?

– Так же как и люди. Тут есть несколько спецкварталов, там они и проживают. Потом как-нибудь свожу поглядеть.

– Товарищ капитан, - позвал меня Сорокин, - глядите.

Я поднял глаза. Прямо у КПП в городок стояли два бойца с оружием и в полной экипировке.

– У батальона опять тревога?
– спросил стажер.

– Нет, - прищурившись и переходя на экстрасенсорное восприятие, ответил я.
– Это не батальонные. Тот здоровяк, что справа, в красном берете - из дружины Сварожича, а тот, что в синем - из гвардии Стрибога, владыки ветров. Если хорошо присмотреться аурным зрением, то можно увидеть, что всё оружие и вся экипировка зачарована под завязку. А ещё на каждом висит маркер, вернее, натуральное незримое знамя. Из видимых признаков - только шеврон.

Стажер присмотрелся, а потом повернул голову.

– Понятно, а вон та девка, которая на заборе сидит задницей на колючей проволоке, она тоже из гвардии?

– Это дитя Мары Моревны. Эта, как ты говоришь, девка опаснее, чем весь батальон поддержки Трассеров.

– И что они там делают?

– Сейчас узнаем.

Мы неспешно подошли к КПП. Ратники слегка скосили на нас глаза, но больше не шевельнулись.

Дневальный на калитке стоял, забыв дышать, и лишь стрелял глазами в разные стороны. Когда поравнялись, он тихим шёпотом заговорил.

– Товарищ капитан, они что здесь?

– Не знаю, а кто из них тут?

– По-моему, все.

Я скептически скривился. Все боги и духи тут при всём желании не поместятся.

Когда зашли на территорию городка в глаза сразу бросился огромный пылающий белым огнем круг на асфальте. Внутри его стояли люди и жрецы основных богов, участвующих в жизни города, при чем их очертания слегка размазывались и растекались, как мираж над раскаленным песком. Там, судя по мимике и жестам, о чем-то оживлённо переговаривались, но до нас не доносилось ни звука, словно его выключили. Наверняка заслон работает как система подавления утечки информации.

Я осмотрелся. Из окон казарм на это действо пялились солдаты. Некоторые снимали происходящее на телефоны. Снаружи этого круга через каждые пять метров спиной к середине стояло по ратнику, готовому по первой команде вступить в бой.

Наша группа тоже была под заслоном. Нас заметили и помахали рукой. Я пошёл вперёд. Чтобы пересечь пылающую линию, пришлось напрячь силы, до того был тугой воздух. Создалось впечатление, что я пытаюсь сблизить два однополярных магнита, которые друг от друга отталкиваются. Зато сразу нахлынули звуки, а фигуры перестали растекаться.

– Соснов, подойдите, пожалуйста, сюда, - позвал меня незнакомый генерал, одетый в офисную форму.

Я приблизился, покосившись на команду. Они стояли хмурые, но решительно на что-то настроенные.

– Повторите для него, - произнёс мужчина в возрасте, одетый в тёмно-серый свитер и джинсы. На груди у него был прицеплен золотой знак жреца Стрибога.

– Я сама, - разнёсся над кругом громкий голос.

К центру подошла красивая женщина в голубой с белой вышивкой одежде жрицы богини Мары. Подчинённый владыки ветров сделал два шага в сторону, уважительно кивнув.

Глаза жрицы периодически вспыхивали быстро мигающими, как индикатор работы жёсткого диска, огоньками. Эту моду ввела хозяйка реки Топь, стремившаяся сократить разрыв между ней и высшими богами если не силой, то новшествами. Сначала посмеялись, пошутили, а потом приняли за норму. Удобно, когда понимаешь, что через человека общаешься с божеством. Интересную новинку со временем переняли все.

– Посрединник, - заговорила она, - ты знаешь, что души людские после смерти сначала попадают в Навь, а потом, если осознают свои прижизненные ошибки, то в Славь. Мы все души допрашиваем, дабы узнать, кем они были при жизни, какую пользу из них можно извлечь. А затем сборщики сортируют души. И вот мне в дар от Великого Ящера приводят две души, которые почти ничего не помнят. Ни имени своего, ни рода занятий, ни родной речи, но, - жрица делала драматическую паузу, - но есть одна важная особенность. У недавно умершего человека, по его нитям судьбы, можно отследить, откуда он. И эти двое были люди, но их нити вели не к планете Земля.

Я стоял и молчал, пытаясь оценить масштабность произошедшего события. Люди, но не с Земли. Это значит, что обитаемых миров во вселенной много.

– И вы хотите отправить нашу группу на разведку. Раз эти пришли к нам, то можно найти логово врага, узнать, кто он и чего хочет. Можно заручиться поддержкой других цивилизаций, если они будут не враждебно настроены. Как вариант, подготовить плацдарм для контратаки. Так?

– Так, - подтвердила жрица.

Я посмотрел на товарищей. Все ждали моего слова.

Будь моя жена здесь, она бы встала перед богами со словами: 'Не пущу. Вы его отправляете в никуда и говорите, что вернёте обратно. Не верю!' А по её щекам потекли бы слезы. Но её не было, и не будет больше никогда.

– Но мы можем не вернуться.

– Если бы мы хотели отправить вас в один конец, - начала ответ жрица Мары, - то просто убили. А вы по Калинову мосту через реку Смородину можете идти не только туда, но и обратно, хотя это и нежелательно.

Я опустил взгляд. Нежелательно? А вот, хрен им, я обязательно пройду. Назло пройду и вернусь. У меня к ним слишком много вопросов.