Сквозь Тлен

— Или вообще погибнешь.

— Отлично успокоили так успокоили, — возникшее поначалу любопытство быстро сменилось тревогой.

— Грецкий орех можно просто расколоть, а вот орех макадаме опытные кулинары рекомендуют раскрывать специальным ключом, — Повар все не унимался хотя возможно в этот раз дух чуть подправил ему мозги.

— Попробуй представить ядро памяти в виде ореха. Найди в нем дырочку зазор щель не знаю, как еще тебе помочь. Используй собственную нить жизни будь предельно осторожен. Не повреди и не растеряй воспоминания, Трёхглаз явно сам не понимал, чем еще помочь.

— А может не нужно это делать?

— Поздно память уже у нас, а значить мы приняли условия Духа. Тем более ядро памяти в черепе непонятно как себя поведет если его не трогать. Рано или поздно оно сработает, — подвел итог нашей беседы Уголёк; — к чему это приведет тоже не ясно. Хотя скорее всего к разрушению.

— Я тебя на всякий случай отключу, вдруг ментально и нас зацепит. Как справишься подумай о нас. Мы это почувствуем. Удачи Половинка, здесь кроме тебя никто не сможет, ты у нас единственный целый.

Голоса исчезли. Я снова остался один в лесу, ночной лес ничуть не пугал в отличии от мыслей, бродивших в голове. Мы все шли по отдельности, но в верном направлении Кисть некроманта как магнит как мой Мертвоцвет ранее тянул нас к себе. Поэтому особо за дорогой следить не приходилось. По моим расчётам час полтора, и мы будем рядом с господином.

Так нужно собраться и представить себе ядро памяти как орех и раскрыть его при помощи своей энергии. Принявшись вспоминать разные виды ореха, я растерялся. Представить какой-то один не получалось. А поему именно орех, дух же явно водный, нужно представить что-то водное.

Перед моим мысленным взором возник клубок моей нити жизни он по-прежнему мерцал красноватым светом. И даже слегка увеличился в размере, все излишки энергии от моего Мертвоцвета я бережно накручивал в единый клубок — все как учили.

Ядро памяти предстало передо мной во всей своей красе прозрачный ледяной шарик с жидким центром в глубине. Шарик переливался, отражая мои красные блики. Ну точно, никакой это не орех, это кусочек замерзшего льда. Магический лед не имел ни трещин ни зазоров. И как его открыть?

Лед можно растопить, но откуда взять тепло у холодной костлявой нежити?

«Приступим к эксперименту» мысленно произнес я фразочку которой наш учитель химии любила начинать лабораторные работы. Я ухватил один из кончиков своей нити и принялся наматывать его на ледяной шарик виток за витком по началу не получалось, но приноровившись я медленно виток за витком стараясь не оставлять зазоров продолжил оплетать чужую память соей нитью. В какой-то момент я понял, что шарик будто начинает таять, пытаясь капельками просочится сквозь нить. Нужно ускорится, наматываем второй слой третий. Однако я явно не успевал. А если мою нить не наматывать, а сделать из нее ткань наподобие бинта, будет проще? Я решил попробовать.

Мысль явно оказалась верной я принялся плести из нити тонкие ленты и создавать из них некое подобие ткани. Тонкая в дырочку она в пару оборотов покрывала тающее ядро и подобно магическому бинту надежно держала в себе тающую ледышку. Бинт не просто держал он начал впитывать ее и поток чужих ощущении и воспоминаний захлестнул меня. Это сложно сравнить с любым человеческим чувством. Я как будто смотрел кино, находясь внутри фильма. Как в виртуальное кино все происходит вокруг тебя, но повлиять или изменить ты ни его не можешь.

* * *

Мы стояли не плотной толпой. Только что прошел дождь. На бережке небольшого озерка, прямо на берегу возвышался странного вида деревянный помост, часть его стояла на земле, а часть покоилась в воде. Он был ярко и вычурно разрисован синей и зеленой краской, скорее всего его разрисовали дети. Ни каких символов или текстов просто кляксы и каракули. Помост омытый дождем сиял праздничной чистотой. Вокруг меня толпились крестьяне. Я даже мог учуять запах пота, исходящий от них. Повару тут точно не чего делать.

Мужики детвора разного возраста, женщины и несколько стариков вот и все, кто собрались здесь явно с какой-то целью.

— Тарас в энтом годе, алтарь еще краше соорудил, — со знанием дела произнес стоящий рядом со мной мужик и запустил мозолистую пятерню в свою чёрную как смола бороду.

— О тож, и жертва нонче подстать. Васян Рябой из Грязнухи, — вторил ему второй мужик. В котором чувствовалась родство, такая же густая борода и похожие черты лица.

— Чего хорошего от Грязнушенских ждать, — кивнул первый.

— Батя, батя, а хто такой Васян? Бабы Тоси внук? — мужика за полу кафтана дернул мальчуган, лет восьми.

— Это не твово ума дело, — мужик отвесил легкий подзатыльник и мальчуган, захныкав больше для виду чем от боли. Юркнул в толпу. И быстро примкнул к кучке таких же босоногих малышей.

Один из ребят чуть постарше остальных зашептал заговорщицки остальным; — Васян Рябой, девку у себя селе снасильничал и потом убил. Дух Озера убийц не жалует особенно насильников.

— А шо такое снасильничал? — поинтересовался один из малышей.

— Вот родилка подрастет и узнаешь, — ухмыльнулся парень и те из ребят, кто постарше давольно оскалились в ответ. Веселье долго не продлилось. Стоявшая рядом бабка метко явно не в первый раз хлестнула парня по спине скрученным в тугой жгут головным платком.

— Поговори мне тут, поросячий выкормышь. Смотри какой вумник нашелся.

Толпа меж тем взволнованно загомонила все головы повернулись в сторону воды. Я повернулся тоже.

На помост поднялся богато одетый старик. Богато по сравнению с остальными конечно, в руке он сжимал пучок травы и серп.

— Пошли нам добрый урожай и прими это дар, — старик рубанул серпом по пучку травы колоски цветочки и ягодки рассыпались по помосту, но большая их часть упала в небольшое вырубленное оконце на которое я не обратил внимания сразу. По поверхности озера пошла мелкая рябь хотя ветра не было. По толпе селян прошёл одобрительный гул, дух озера явно принял дар.

— Пошли богатый приплод скоту нашему и прими этот дар, — старику уже передали пару кур и молодого испуганно повизгивающего поросенка. Новый взмах серпом струйки крови пролились на помосте. Почуяв кровь поросенок испуганно затрепыхался, но не тут-то было. Старик знает то делать и видимо ему этот ритуал не в первой. Еще мгновение и к крови птиц добавилась кровь сигалетки. Толпа замерла в ожидании, как только суета и трепыхание животных стихли по поверхности озера, прокатилась очередная волна в этот раз сильнее. На берегу снова загомонили. Я уже начал догадываться то будет дальше. Голоса стихли в одно мгновение. На помост вывели связанного парня с повязкой на глазах и кляпом во рту. Он покорно брел почти не сопротивляясь. Парня сопровождали трое крепких мужиков. Чуть поодаль плелась старуха она то и дело заламывала руки и срываясь на крик что-то повторяя. Это был единственный голос в молчаливой толпе даже птицы перестали щебетать в ветвях ближайших деревьев.