Сквозь века. Право на жизнь. Книга 2

— Пещера чистая, — доложил вышедший Влад. — Можете отходить.

— Там никого не осталось?

— Нет.

Ушли наконец-то из туннелей. Нас сразу домой отправили. Я дома с удовольствием посидела в ванной отмокая и отмываясь. Отцу, Кристоферу и братьям пришлось заняться разделкой тушек. Владислав пришел на ужин. Майкл тоже пришел вслед за коллегой и был хмурым. Но сразу заулыбался, когда я его обняла и наклонив поцеловала.

— Ревнивец, — фыркнул Владислав.

Кристофер потушил вкуснейшее рагу и запек отдельно мясо. А я балдела от свежего домашнего хлеба.

— Ника, рагу тоже вкусное, — сказал отец с улыбкой.

— Угу, просто я раньше не знала, что хлеб настолько вкусный бывает.

Улыбка у родных стала напряженной, но я этого не заметила. В конце ужина, Владислав поблагодарил за трапезу и достал из кармана артефакт похожий на крупный медальон без цепочки.

— Думаю ваши родные Вероника, тоже не все знают о вашем детстве и юности.

— Что конкретно вы хотите узнать?

— Этот артефакт позволит вам вспомнить очень многое и одновременно показать это нам. Если что-то не захотите показывать, приложите немного усилий или для ускорения и событий.

— Ника, это совсем не обязательно, — сказал обеспокоенно отец.

А я быстро выхватила артефакт из рук вампира. Он только улыбнулся. Медальон нагрелся и над ним засветилась объемная картинка. Я увидела родителей склонившихся надо мной.

— Она у нас красавица.

— Игорь, ей два дня, — сказала мама с улыбкой.

Кто-то из родных усадил меня в кресло.

— Мам, она как я, — тихо сказала Ася — а он как папа, один в один.

Воспоминания мигнули, я сидела не далеко от мамы и играла страшной куклой.

— Игорь, я ведь по глазам вижу ты знаешь кто у нас мог быть? Док ведь сказал тебе? Я должна знать.

— Мальчик.

— Значит я правильно чувствовала.

В этот момент я подползла к ним и мама притянула меня к себе расцеловав в щеки.

— Солнышко ты наше. Жаль, что не будет у тебя братьев и сестер.

— Нам твое здоровье важней, любимая.

Следующее воспоминание, как отец подкидывает меня на руках высоко вверх, а я хохочу. Еще чуть позже я уже сижу возле Робина и смотрю внимательно, как он байк чинит.

— Так-с мелкая, где у нас ключ на тройку?

Я ему протягиваю. Он мне еще инструмент называет, а я ему подаю.

— Умная кнопка. Ничего, ты скоро заговоришь и будешь мне рассказывать, где что поломано.

— Да! — пискнула я довольно.

Механик замер и с неверием смотрит на меня. И спрашивает:

— Что у меня в руках?

— Куч!

— Правильно, ключ.

— Что мы чиним с тобой?

— Быр-быр!

Следующее воспоминание, меня друзья отца перекидывают между собой, а я довольно улыбаюсь. Потом в эту игру на доверие подключились еще ребята моего возраста и чуть старше.

— Так-с парни, эта мелкая очень легкая, не забываем.

Ощущение, что было очень классно, когда нас так перекидывали, я запомнила. Дальше воспоминание снова мигнуло и это был момент пробуждения дара. Я банально чихнула и передо мной что-то слабо взорвалось. А я села на попу.

— Молодец Никусь, хорошо чихнула, — похвалил отец.

Дальше меня стали учить контролю и мама стала загружать в мое сознание много знаний. Четко помню как она садилась передо мной на стуле с продолговатым медальоном на шее. А потом была темнота и в себя я приходила в кровати.

— Это артефакт легенда! — услышала я Никиту.

Следующие воспоминания были, как мама тренирует ребят показывая комплекс упражнений. Я тоже стояла повторяла. После маминой тренировки у ребят была рукопашная, а со мной отец занимался, учил пользоваться кинжалом и ставил удар. А потом еще с шестом работал. А в шесть меня пустили к мальчишкам.

— Ника, быстрей! — кричал тренер — Ты должна быть гораздо быстрей. Тебе не стать такой сильной как мальчишки. Но скорость и ловкость это твой козырь. Ты должна быть верткой и бить хлестко. Быстрей, еще быстрей.

Я четко помню, что тогда сильно уставала физически и морально. Отец с мамой всегда обнимали и хвалили. А потом я шла к Робину и он обучал меня магмеханике и поражался, как я схватываю с лету. И к десяти годам могла разобрать все, что угодно и потом собрать обратно, мало того, что правильно, но еще и работать будет лучше.

— Робин, у тебя вон какая замечательная смена растет! — шутили мужчины. — Я помню как Игорь побледнел когда увидел свой байк разобранным на части. А ему через час на выезд.

Да, было дело. Я тогда не поняла, чего отец испугался. Он очень быстро взял себя в руки и присев рядом спросил:

— Милая, что с моим железным конем?

— Он чихал. Я его почистила, сейчас соберу. Не переживай папочка, я быстро. Он будет бесшумно ездить.

— Спасибо, милая.

Было неожиданно вспомнить, что в тот период мы с Машкой не цапались. Моя мама ее обнимала и говорила ей ласковые слова. А потом вспомнила, что тогда ее отец был еще жив. Было сложно вспоминать, когда отец приехал без мамы. Вспомнила, что из всей группы, что тогда уехала, он один вернулся. Сильно покусанный и порванный. Робин тогда меня крепко обнимал и я рыдала ему в жилетку. Без звуков тихо плакала. Вспомнила, что Глафира тогда сильно голосила, ее супруг погиб. И она почему-то стала вымещать зло на мне. Говорить гадости и обвинять меня во всех грехах. А как отец оклемался мы поехали в лес, учиться выживать в лесу.

— Смелый, — сказал сипло Игорь смотря на своего предка.

Было забавно снова увидеть, как мы вдвоем сидим на дереве и ждем пока хищник уведет за собой мертвых. А потом я ловила ужин. А отец хохочет.

— Папа! — я тогда была возмущена его смехом.

— Милая, ты маг, — сказал он сдерживая смех. — Используй дар.

После этого быстро поймала дичь. Отец на практике показывал как разделать и приготовить. Еще показал какие травы добавлять в еду если ничего с собой нет.

— Вкусно, в поселке так не готовят.

Он тогда меня потрепал по голове. На быстрой перемотке были тренировки, обучение и работа механиком. Механик в нашем поселении чинил не только машины и байки, но и всю электронику.

До гибели отца воспоминания шли достаточно быстро не на чем конкретно не останавливаясь. А когда мне сообщили, что никто не выжил и Робин меня утешал, ощутила, что Майкл усадил себе на колени и обнял. Нашу ночь с Троем я затемнила и перемотала. Услышала смешок Майкла и поцелуй за ушком.

— Я не ревную.