Сладкий подарок для императора Теней

Представление удалось Михаэлю блестяще. Феррис не выносил загадок, особенно если их подкидывала собственное сознание.

Он потянулся затянуть узел галстука; неизвестность следует встречать при полном параде. Однако рука нащупала лишь отвороты халата.

Император подбросил в воздух безадресное многоступенчатое проклятие, которое, наверняка, зафиксировал какой-нибудь очередной хранитель.

— Я принимаю подарок, — в никуда сообщил он.

Глава 1. Ребекка. Звездочка, зажгись

Знала ведь, что ничем хорошим это не кончится. Валери, моя средняя сестра, увлеченно рисовала гуашью звезду прямо в центре холла. Она аж кончик языка высунула — еще бы, наконец, хоть какое-то разнообразие в нашей, как она заявляла, пресной жизни.

Я-то ничем не лучше; помогала ей двигать кресла. И подолом платья мы обе подметали двухнедельную пыль. Ведь после того, как на прошлой неделе рассчитали еще пятерых слуг, в доме чище не стало.

Звезда получилась кособокой: две нижние вершины вышли заметно толще боковых — как будто она опиралась на две эти «ножки», чтобы стоять и не падать.

— Ребекка, не занудствуй, — невозмутимо заявила сестренка в ответ на мои совершенно обоснованные претензии. — Мы поставим вниз Мел и Рози. Они у нас пухленькие, а Дафна пусть займет место у верхнего луча. С ее красотой она сразу приманит демона. А ты отодвинешься на левый край. Своей скучной физиономией только беду накличешь.

От этих слов мне стало обидно. Дафна — это наша старшая сестра. Она родилась на год раньше меня, но от трех младших, которые тоже шли почти подряд, мы с ней не видели ни почтения, ни покоя. Только объеденные пирожные (они безошибочно угадывали места, где мы прятали сладости).

— Вэл, это не я пухлая. Это ты худющая, как доска! — воскликнула Мелани, которую все звали Мел. С этими словами она захлопнула толстенную книгу в кожаном переплете — но только после того, как убедилась, что закладка на месте.

Конечно, же Мел сидела в сторонке, с томиком проповедей святого отца Как его там и делала выписки карандашом, чтобы составить речь ее ненаглядному викарию , хватающую прихожан за душу (и за кошельки). Что мы нуждаемся в ее помощи гораздо больше, — кресла-то были тяжелые! — в ее забитую цитатами голову не приходило.

— Не нужно заранее продумывать, кто на какое место встанет, — учительским тоном начала она. — Каждая из нас, когда заклинание станет набирать силу, выберет свой луч. Будущая хозяйка демона окажется на центральном и замкнет звезду. Все же написано черным по белому.

Рози, стоявшая в дальнем углу и закутавшая лицо в шаль, страдальчески закатила глаза. Единственное, что ее волновало — это побыстрее покончить «с этим со всем» и не опоздать на репетицию. К тому же она опасалась, что, если наглотается пыли, то ее верхнее «до» не сможет раскрыться и ведущую партию отдадут мисс Бэнкс, ее давней сопернице.

Назревающая перепалка между Вэл и Мелани грозила не только Рози с ее репетицией — мы просто обязаны провести ритуал ровно в полдень. Следующего за зимнем солнцестоянием дня ждать еще год; за это время в особняке вполне может рухнуть крыша, и мы все погибнем прямо во сне. Вместе с девичьими надеждами и верной престарелой экономкой.

Да, воображение — это мое проклятие. Я лихорадочно стирала тряпицей две жирные подпорки у нашей пентаграммы, не обращая внимания на ворчание Вэл. Правда, из-под моих рук звезда выползала вытянутой, с отдельными непропорционально длинными лучами.

— Что вы такое творите? — зашипела Розалинда, отбрасывая шаль и вырывая у меня кисточку. — Нам нужна ровная звезда, а не паучок на веревочке.

Уже лет в пять эта девица возомнила, что отвечает в семье за искусство, потому что все таланты всевышний отписал ей одной. И, так как она отдувалась за нас на спектаклях, которые ставили по праздникам соседи, а также рисовала подарочные открытки для благотворительных вечеров, никто и не пытался разубеждать Рози.

Процедура ритуала подробно описана в гримуаре Дэшвудов, главной книге нашего захудалого, но древнего рода. Там есть целых три картинки, посвященных этому мероприятию, — пятиконечной пентаграммы, пяти детей одного пола и одного поколения... и зачем-то там же намалеван демон. На минуточку, абсолютно голый, рогатый, не прикрывающий срам даже ладошкой!

— Я считаю, что будет лучше, если каждая займет заранее выбранный луч, — упорствовала Валери. — Помните, что было на том балу, где мы играли в «музыкальные стулья»? Ребекка свалилась на пол, пока бежала к свободному.

— Это все потому, что Рози наступила мне на подол! — я почти орала.

Терпеть эту клевету я не буду, всему же есть предел. И пускай мы упустим своего демона и переедем в домик лесничего — эта постройка, из-за того, что ей почти не пользовались, сохранилась в имении лучше других — четыре дурехи сообразят, что иногда все же стоит прислушиваться к голосу разума, то есть ко мне.

Солнце поднималось все выше. В полдень солнечные луч пробьются сквозь заросли старых яблонь и терновника и достигнут полянки перед домом… Вообще-то в оригинале вместо терна значился благородный лавр, но не ждать же нам еще лет пятьдесят. Тем более в садоводстве ни одна из нас не сильна.

В общем, лучи отразятся в зеркальце, установленном на специальном столбике у входа на веранду, и оттуда прицельно бахнут в нашу пентаграмму. Но до полудня осталось всего… клятье!… восемь минут.

— Мда, ваши вопли слышно у центральных ворот. Я же говорила, что ничего не получится. Как повторял папа, мы не умеем действовать сообща, — этот мелодичный голос мог принадлежать только Дафне, первой красавице графства.

Зато теперь мы в сборе. Все пять сестер Дэшвуд, готовых поспорить с судьбой.

Глава 2. Ребекка. Почти никто не пострадал

Я рассчитывала, что с появлением Дафны дело пойдет быстрее, но не учла одну важную деталь — младшие, Вэл и Рози, с ней в последнее время были на ножах. Бюджетом распоряжалась в основном она, и девчонки крайне болезненно восприняли сокращение некоторых расходов.

Ну, то есть, они были не согласны со всем, что нам пришлось урезать.

— Смотрите, кто пожаловал. Госпожа виконтесса бросила ради нас своего жениха и отказалась от обеденной прогулки, и ничего что… — Вэл постепенно набирала обороты и слегка повизгивала.

Если она продолжит в таком духе, то в пятиминутную отповедь не уложится. Ходики неумолимо тикали дальше. Теперь у нас ровно шесть минут — в 12.00 все лучи звезды должны пылать в результате правильно произнесенной фразы.

— Я предупредила, что немного опоздаю. Бекки обещала, что без пяти минут у вас все будет готово. То, что я наблюдаю, это верх кретинизма, — Дафна, впрочем, не осталась в долгу. — Вы совершеннолетние, еще немного — и старые девы, а ведете себя, как стадо овечек. Пять точек не можете соединить ровно.