Сладкое искушение
Шрифт:
Когда минут через пятнадцать я вышел, облачённый уже в другой темный костюм-тройку, Джулия сидела на диване в гостиной и что-то печатала в телефоне. На ее губах играла легкая улыбка. Я подошёл поближе и поинтересовался:
– С кем ты переписываешься?
Она подняла голову и нахмурилась.
– Что, прости?
– С кем ты переписываешься?
Я заметил тревогу на ее лице, но мне было плевать на ее причины, даже если она испугалась того, что я навис над ней.
– С кем? – рявкнул я.
– С твоей сестрой, с Мией.
Я отобрал у неё телефон,
«Я хочу извиниться за своего брата, потому что знаю, что сам он никогда не станет извиняться за свою грубость. Я бы могла оправдать его тем, что он мужчина, вот только его кретинизм никак не связан с Y-хромосомой».
Джулия поднялась.
– Я сказала тебе правду.
Я пролистал предыдущую переписку, чтобы посмотреть, что нарассказывала моей сестре Джулия, но она только написала, что все ещё пытается привыкнуть ко мне в ответ на вопрос Мии, все ли с ней в порядке.
Покачав головой, Джулия вздохнула.
– Брак должен строиться на доверии.
– Тебе-то откуда это знать? – Она на полном серьезе собирается научить меня отношениям? – Девочка, думаю, я знаю о супружеских отношениях побольше твоего.
Она с обидой посмотрела на меня.
– Интересно, что сказала бы на это Гайя? – Но она тут же заткнулась, округлив глаза.
Меня захлестнуло яростью одновременно с раздавшимся в дверь стуком. Едва сдерживаясь, я направился к двери, радуясь тому, что Джулия была на расстоянии от меня. Дернув дверь, почувствовал, как пульс стучит в висках.
Завидев меня, Мия перестала улыбаться и заглянула за мое плечо.
– Все в порядке? – прошептала она.
Я распахнул дверь пошире. Вместе с Мией забрать простыни пришла Илария, мать Джулии, Ария и другие женщины.
– Входите. Заберите простыни. Я не могу торчать тут всё утро.
– Грубишь, как всегда, – заметила Илария, проходя мимо меня.
Мия замешкалась, что было даже к лучшему. Я оттащил ее в сторонку.
– Я видел, что ты написала моей жене.
Мия фыркнула.
– Ты что, шпионишь за ней?
– Мия, не вмешивайся в мою семейную жизнь. Я скажу только один раз. Знай своё место. И самое главное – не смей болтать с Джулией про Гайю. Ты поняла меня?
Она выдернула руку и кивнула.
– Более чем.
Джулия улыбалась женщинам в ответ на их полные сочувствия взгляды. Я подошёл к своей молодой жене, пока кто-нибудь из женщин, в особенности Мия, не начали свои расспросы.
Джулия тихонько дёрнула меня за локоть.
– Прости, что упомянула о твоей покойной жене, Кассио. Я совсем не хотела тебя расстроить.
Я удивленно посмотрел на нее. В ее лице читалась неподдельная искренность.
Коротко кивнув, положил руку ей на поясницу.
– Идём. Пора спускаться в банкетный зал, на завтрак.
– Разве мы не должны подождать, пока они закончат? – Она кивнула в сторону спальни, откуда доносилось шушуканье женщин.
– Я не собираюсь на это смотреть.
Она застенчиво улыбнулась.
– Ну и хорошо.
Я поколебался, не сказать ли Джулии больше, но молча вывел ее
из номера и довел до лифта. Во время поездки вниз я заметил, как она напряжена.– Худшее позади.
Она вскинула голову, и ее губы дрогнули.
– Ты говоришь о нашей брачной ночи?
Я склонил голову набок, пытаясь понять ее. Она явно сдерживала улыбку.
– Можешь не притворяться, что не боялась этой ночи. Я чувствовал, как тебя потряхивает.
– Я была напугана, правда. Но все закончилось, и было не так уж неприятно, вопреки моим ожиданиям.
Я выгнул бровь, не решив, как относиться к откровенности жены. Несмотря на то, что мы женаты, к ее обезоруживающей честности мне ещё предстоит привыкнуть.
– Ну что ж, думаю, это прекрасно.
Легко улыбнувшись, она прильнула ко мне.
– Я тоже так думаю.
Двери лифта разошлись, прерывая наш странный разговор. Я повёл Джулию в большой банкетный зал, где уже собрались наши с Джулией родственники и высокопоставленные люди Семьи.
– Да начнется мясное шоу, – пробормотала Джулия себе под нос.
Я предупреждающе сжал руку на ее талии, даже если самому хотелось улыбнуться.
– Теперь ты моя жена и должна себя вести соответственно. Мне нельзя опозориться на публике.
Она напряглась.
– Я понимаю.
Зря я волновался. Джулия унаследовала от своей матери талант находить темы для разговора с разными людьми, даже с незнакомыми, но, в отличие от Эгидии, она была очаровательна, мила и с легкостью манипулировала окружающими. Многие мужчины смотрели на неё жадными взглядами, что мне совсем не нравилось, но ни один не осмелился подойти и пожать ей руку.
Фаро, разговаривая с парой капитанов, повернул голову и подмигнул мне. Я обратил внимание на двери, через которые уже входила моя мать с матерью Джулии, неся на вытянутых руках простыню. Направившись в дальний конец комнаты, они раскинули простыню между парой стульев.
Заметив их, Джулия сдавленно охнула и покраснела как рак.
– Как стыдно!
Я опустил глаза. Мне не было стыдно, но тоже это не нравилось, потому что кусочек нашей личной жизни выставляли на всеобщее обозрение. С Гайей меня это никак не тронуло – возможно, потому что я был молод и хотел произвести впечатление на окружающих.
– Тебе нечего стыдиться, это знак твоего целомудрия.
– И знак твоей безжалостности, разве нет? – Уголки ее рта дернулись, а в глазах появился задорный блеск, как будто это шутка, понятная только ей.
– Наверное, так и есть. Учитывая твой возраст, я должен был бы мучиться угрызениями совести. То, что меня этим не проймёшь, говорит о моем характере.
Дождавшись, когда стихнут первые аплодисменты, мы с Джулией подошли к столу, за которым сидели наши ближайшие родственники и Лука с Арией.
Мать Джулии кинулась обнимать дочь. Отец похлопал меня по плечу, заглядывая мне в глаза. Как бы он ни волновался, в комнате с посторонними этого показывать нельзя.
Мия обняла меня, несмотря на то, что прекрасно знает, как я не люблю эти проявления нежности на публике.