Сладкое возмездие (Правосудие во имя любви)

Вместо этого он расправил плечи и прямо взглянул в лицо толстяку, который разглядывал его с наглым любопытством.

– Ну, мистер, что дальше? Я не собираюсь тут стоять целый день.

– Мне не требуется номер, – сказал Сойер.

Толстяк нахмурился:

– Что же вам требуется?

– Информация.

Хмурое выражение на лице хозяина стало угрожающим.

– Ты легавый, что ли? Если да, то…

– Легавый? Нет, я частный следователь.

Хозяин выплюнул зубочистку, которая пролетела совсем рядом с локтем Сойера.

– По мне, все едино. На дух вас не переношу.

– Дело ваше. Просто нам нужно кое о чем потолковать, вот и все.

Прежде чем толстяк успел ответить, Сойер опустил руку в карман плаща и извлек оттуда две десятидолларовые бумажки.

Глаза хозяина оживились, да и поза стала менее воинственной. Он ухмыльнулся и погладил себя по животу, обтянутому футболкой.

– Сдается мне, что под это дело разговор может пойти веселее. – Его ухмылка стала еще шире. – Усекли?

– А то как же, – заверил его Сойер, и две десятки перешли из рук в руки.

– Так о чем толковать будем? – Хозяин прислонился к конторке и ждал.

– Вы давно работаете здесь?

– Да лет этак с десяток будет. Мы с моей благоверной купили это дело у парня, который тут раньше хозяйничал на пару со своей миссис.

– А сейчас он где, не знаете? Этот бывший хозяин?

– Как не знать? У Христа за пазухой.

– Вы хотите сказать, что он умер?

– Ага.

– А его жена?

Хозяин рыгнул.

– И она там же.

– А вы, случайно, не помните: может, они рассказывали что-нибудь насчет младенца, которого подкинули сюда примерно двадцать лет назад?

– Подкинули? В какой-то из номеров?

Сойер подумал, что его собеседник не нашел в вопросе ничего особенного. В этом логове ему, вероятно, доводилось видеть и слышать вещи и пострашнее.

– Да, именно так.

– Не-а, что-то не припомню такого.

Сойер разозлился:

– А вы постарайтесь. Или вам без надобности баксы, которые я вам дал? – Глаза у него сузились, а в голосе зазвучал металл. – А то, может, вам охота их вернуть? Это можно быстро устроить.

Хозяин слегка подался назад, ощутив исходившую от Сойера угрозу.

– Нет, мне они не помешают.

Сойер усмехнулся:

– В таком случае я бы вам посоветовал копнуть поглубже у себя в черепке и выскрести оттуда хоть что-нибудь, что могло бы мне помочь.

– Ну, был тут один старикашка. Когда мотель только построили, он с тех самых пор тут и работал.

У Сойера затеплилась слабая надежда.

– Где его отыскать?

– Э-э… – Собеседник поскреб в затылке, отчего белые хлопья посыпались на его плечи. – Точно не знаю. Дайте подумать, может, у нас и завалялась бумажка с его адресом.

– Так найдите ее, будьте любезны, – сказал Сойер невозмутимо.

– За адресок доплатить придется.

Сойер шлепнул на стойку еще одну банкноту.

– Это чтобы адресок поскорее нашелся.

Хозяин разглядывал Сойера еще долгую минуту, как будто не был уверен, что может повернуться к нему спиной. В конце концов, шаркая стоптанными шлепанцами, он удалился в то помещение, из которого ранее возник.

Сойер засунул руки в карманы и молча чертыхнулся. Расследованиями этого сорта он не занимался уже много лет – с тех пор, как ему удалось расширить свое агентство. Как профессионал он специализировался в области промышленного шпионажа и в расследовании случаев мошенничества со страховкой. Почему же сейчас он ввязался в это утомительное дело? Не ради Харлена – это он готов был признать. Но он даже самому себе не хотел бы признаться, что оказался здесь из-за женщины с печальными шоколадно-карими глазами.

Краем глаза Сойер уловил какое-то движение. Резко обернувшись влево, он обнаружил таракана гигантских размеров, который пробежал по конторке и шмыгнул в щель. Сойер тихо выругался, но тут как раз возвратился ухмыляющийся хозяин.

– Нашел его адрес. Вот он тут записан.

Сойер выхватил клочок бумаги из его рук.

– Весьма признателен.

С этими словами он повернулся, вышел в сияющий солнечный день и в первый раз с момента своего приезда сюда глубоко и облегченно вздохнул.

Десятью минутами позже Сойер затормозил перед другим унылым, запущенным строением. Маленький бревенчатый домишко с облупившейся краской и косо осевшим крыльцом стоял на углу квартала. Все соседние постройки, очевидно, знавали лучшие времена.

Некоторые дома явно пустовали; от других, пока еще обитаемых, веяло тем же смрадом запустения.

Однако тот дом, где, как надеялся Сойер, проживал сторож Мэтт Роско, выглядел по-другому. Трава перед домом (хотя ее росло тут совсем немного) была скошена. В окнах виднелись занавески, а в воздухе пахло жареным беконом.

Сойер подошел к входной двери и постучал. На стук вышла седая женщина. Вытирая руки о фартук, она неуверенно улыбнулась посетителю.

Он несколько приободрился.

– Доброе утро, мэм. Извините, что побеспокоил вас, но я ищу Мэтью Роско. Он здесь живет?

Ее улыбка мигом пропала, и лицо приняло выражение туповатой растерянности. Надежды Сойера угасли. Тем не менее на всякий случай он вытащил свое удостоверение.

– Детектив? – Морщинки на лбу женщины стали глубже. – Не понимаю.

– Мне просто нужно задать ему несколько вопросов, только и всего. – Улыбка Сойера была самой приветливой. – Он дома?

– Нет… нет. Его нет.

Проклятие!.. Сколь ни глубоко было разочарование Сойера, улыбка не исчезла с его лица.

– Вы не знаете, он скоро придет?

Он понимал, что с этой женщиной нужно действовать мягко. Хотя вид у нее был вполне дружелюбный, такие, как она, могут захлопнуть дверь перед самым носом, когда им досаждают.

– Вообще-то говоря, он здесь больше не живет.

– А вы не подскажете, где его найти?

Он и забыл, что это за мучение – рутина подобных расследований. Эта работа требует ангельского терпения, а он не ангел.

– Видите ли, миссис…

– Майерс. – Ее подозрительность явно пошла на убыль. – Я его дочь.

– Все, что мне нужно, – это задать мистеру Роско несколько вопросов насчет младенца-подкидыша, который, судя по всему, несколько лет назад был брошен в мотеле «Тенистая дубрава».

Туповатая растерянность уступила место хмурому неодобрению.