Сладостный огонь
Шрифт:
Натан покачал головой:
— Нет, мы приехали из гостиницы «Петти». Но о моем приезде Бешеный Ирландец узнает еще до конца дня.
Отец Колган с улыбкой обратился к Лидии:
— Рад познакомиться с вами, дорогое дитя. Я мечтал встретиться с женщиной, которая сможет завладеть…
— … моим сердцем, — закончил за него фразу Натан. Он не знал, что хотел сказать отец Колган, но не хотел рисковать. Его уловка сработала. Внимание священника переключилось на другое.
— Значит, любовь? — улыбнулся он. — Зачем спрашивать? Я вижу это своими глазами. Кто бы мог подумать? Да еще такая красивая
Натан так и сделал. Отец Колган горячо обнял Лидию. Девушка очень удивилась. Пока она ничем не заслужила столь теплого приема, разве что стала женой Натана Хантера. Возможно, за этим скрывалось нечто большее? Кто разберется в отношениях представителей этой самой скваттерократии?
— Мы с Лидией хотели бы обвенчаться здесь, святой отец, — сказал Натан.
— Обвенчаться? Но ты, кажется, назвал ее Лидией Хантер?
— Так оно и есть, — подтвердила Лидия. — Но я, видите ли, не помню обряда, и Натан подумал, что мне, возможно, захотелось бы повторить церемонию. Ведь вы сделаете это для нас, не так ли?
Отец Колган, продолжая улыбаться, остановил цепкий вопросительный взгляд на Натане.
— Лидия, — спросил Хантер, — ты позволишь нам с отцом Колганом поговорить наедине?
Этот вопрос застал ее врасплох, и после минутного замешательства она любезно согласилась:
— Пожалуйста. Я побуду с детьми. Кажется, они запутались в таблице умножения. Слышите? Семью восемь не шестьдесят три. — Лидия проскользнула в комнату, и мгновение спустя монотонное гудение голосов превратилось в слаженный хор.
Прислушавшись, отец Колган одобрительно кивнул:
— Она умница. Тебе повезло, дружище. А как воспринял все это Бриг? И что за история с потерей памяти?
— Пройдемте в ваш кабинет, — предложил Натан. — Лидия справится с детьми. Она их любит, особенно самых озорных.
Хантер в течение двадцати минут объяснял священнику сложившуюся ситуацию. Отец Колган слушал его не перебивая, но понимал, что молодой человек чего-то недоговаривает. Он хотел было задать наводящие вопросы, но, поразмыслив, отказался от этой мысли. Откинувшись на спинку стула, он произнес:
— С самого начала это была безумная затея. Я говорил об этом Ирландцу и скажу опять, когда снова увижусь с ним. С тех пор как вы с Бригом уехали в Калифорнию, он был в церкви всего раза три. А ему не помешало бы лишний раз помолиться.
Натан не возражал, но выслушивать очередную лекцию о том, насколько глупа затея Бешеного Ирландца, ему не хотелось.
— Так вы нас пожените? — спросил он.
— Она этого хочет?
— Да. Спросите у нее сами.
— Я тебе верю. Ясно как Божий день, что она тебя любит.
— Она думает, что любит.
— Ладно, Нат, — со вздохом сказал священник. — Я это сделаю. Но Бешеному Ирландцу наверняка захочется присутствовать на этой церемонии. Нельзя ли подождать денек-другой? Думаю, он успеет приехать из Баллабурна.
— Нет. Мы с Лидией хотим обвенчаться сегодня.
— Ладно. Церемония бракосочетания будет происходить в этой церкви. Я отменю уроки после обеда. Мне нужно лишь подготовить подходящее облачение и найти сестру Изабель и сестру Анну. Они с удовольствием выступят
в роли свидетелей, и в их правдивости Бешеный Ирландец никогда не осмелится усомниться.В конце церемонии Натан прикоснулся к губам Лидии холодными пересохшими губами. Держа ее руки в своих, он едва заметно ободряюще пожал их. Темно-синие глаза Лидии блестели, улыбка была лучезарной.
Отец Колган поздравил их и поцеловал Лидию в щечку. Потом обернулся к Натану:
— Такого пари еще никогда не бывало. И будем надеяться, никогда не будет. А теперь распишитесь в этой книге, чтобы брак считался зарегистрированным.
Лидия первая расписалась: «Лидия Чедвик Хантер». Дальше было оставлено место для указания.
— Что мне написать здесь? — спросила она.
— Американка, свободная поселенка, — подсказал священник. — Это означает, что вы не являетесь каторжницей, сосланной сюда.
Лидия быстро справилась с задачей и отдала перо Натану. Он достал из кармана справку о досрочном освобождении и послушно записал, за какое преступление осужден и к какому сроку приговорен. Лидия впервые осознала, какую тяжесть на душе он носит, и поняла, откуда горечь, которая иногда появлялась в его глазах. Когда Хантер, сделав запись, распрямился, она заметила, что он расстроен тем, что пришлось при ней указывать свой статус каторжника. Лидия взяла его за руку и чуть заметно пожала, желая подбодрить мужа.
После церемонии бракосочетания Натан повел Лидию обедать в отель «Ройял», который славился своим баром и двумя просторными салунами по сотне футов длиной каждый. Они заказали морских моллюсков с молодым горошком и выпили шампанского из изящных хрустальных бокалов.
— Тебя и здесь знают, — с каким-то благоговением сказала она.
Натан насмешливо фыркнул:
— В Сан-Франциско меня тоже знали, но там благодаря твоей известной семье. А здесь они знают Бешеного Ирландца, а меня — в связи с ним. Если ты приглядишься внимательнее, то заметишь, что стерлинги, то есть англичане, переселившиеся в Австралию, не обращают на меня ни малейшего внимания. Меня знают только корней, то есть уроженцы Австралии.
«Стерлинги? Карнси? — думала она. — Они говорят на английском, но создается впечатление, что это совсем другой язык».
— Какое отношение то, о чем мы говорим, имеет к деньгам? — спросила Лидия.
— Стерлингами называют англичан, детей свободных поселенцев, и деньги, имеющиеся в королевстве. Тогда как карнси — бумажные деньги, которые ходили здесь до того, как обнаружили золото. Но кроме того, так называют отпрысков каторжников и будут называть наших детей.
— Это тебя расстраивает?
— Я должен был задать этот вопрос первым. — По правде говоря, Натан никогда не думал о том, чтобы иметь детей, тем более с Лидией. Он понимал, что она, возможно, уже беременна, но ни разу не задумался о том, что это будет значить для них обоих. Какой же он эгоист! — Думаю, что я недостаточно хорошо подготовил тебя к жизни здесь, Лидия. В Австралии все по-другому.
— Я не помню, к чему привыкла. — Лидия окинула взглядом обеденный зал. Никто из посетителей не обращал на них ни малейшего внимания. Опустив руку под стол, она легонько прикоснулась к ноге Натана. — Наши дети будут с гордостью называть тебя отцом.