Славянская мифология: эницклопедический словарь

А.Л. Топорков

ПРЯЛКА — приспособление для прядения — палка или доска, часто укрепленные в подставке (донце), на которую привязывают пряжу (кудель) — символ женского начала и оберег от нечистой силы.

П. сопровождала девушку от рождения до замужества. У восточных славян пуповину новорожденной девочки перерезали на П. или веретене; через П. передавали новорожденную крестной матери; клали П. в колыбель девочки. Личную, подписанную П. не давали взаймы, иначе, как считали в Полесье, будет пожар или погибнут пчелы. На Русском Севере парень, написавший на П. девушки свое имя, обязан был на ней жениться. Обычно жених дарил девушке новую, сделанную и украшенную своими руками П.

Прядение продолжалось весь осенне-зимний период, прерываясь лишь на рождественские праздники. В последний день масленицы женщины, празднуя окончание прядения, катались с ледяной горы на донцах П., при этом считалось, что чем дальше они проедут, тем длиннее уродится лен (рус., бел.), а та, которая упадет с П., не доживет до осени (бел. витеб.). У чехов в конце масленицы П., украшенную лентами, возили на телеге по селу, а потом «продавали» в трактире. На Рождество или на все святки П. и все прядильные инструменты выносили на чердак или в чулан (в. — слав., болг., серб.), чтобы их, как говорили в Воеводине, бабицы (духи) не заплевали.

У сербов Воеводины на Рождество при посещении скота хозяйка приносила с собой П. и немного пряла, «чтобы скот не был голым». В Славонии первой посетительнице дома на Рождество давали П., чтобы она немного попряла ради урожая льна и вода кур. Такое же значение имело прядение молодой невесты после первой брачной ночи: она пряла на поданной ей свекровью П., «чтобы богатее жить» (рус.).

Лопасть прялки. Борецкая роспись (д. Скобели, Виноградовский р-н, Архангельская обл.). Начало XX в.

Прядение также является функцией некоторых мифологических персонажей, а П. оказывается связанной с «тем светом». Дев судьбы — орисниц представляют тремя женщинами с П., которые прядут или разматывают клубок с пряжей (з. — болг., макед.). По верованиям восточных славян, нечистая сила (кикимора, домовой, русалка, ночница, Доля, Пятница и др.) прядет тогда, когда П. оставлена на ночь (или на праздник) с неоконченной куделью или без благословения. Иногда, оставляя П. на ночь, произносили оберег: «Хозяюшко домовой, не трогай моей прялочки, пусть она тут лежит», а веретено убирали (Рус. Север). Сама П. могла восприниматься как атрибут нечистой силы или ее заместитель (ср., например, кашуб. мора ‘нечистый дух’ и ‘самопрялка’). Девушки верили, что если не допрясть кудели накануне Рождества, то П. придет за ними в церковь при венчании (рус.), если оставить П. с куделью на ночь или на праздники, то П. будет преследовать, пугать, танцевать рядом (полес.). Верили, что, если ночью привидится кикимора с П. на лавке, быть в той избе покойнику (рус. вологод.), если ударить прялкой девушку, то ей попадется плохой муж или плохие свекр со свекровью, а если ударить П. ребенка, то он заболеет (болг.)

Мотив прядения отражен в ряжении. В этом случае прядение символизировало богатство, размножение. У русских «кикимора» при обходе домов «пряла» в углу на принесенной с собою П. (рязан.). «Коляда» ходила по домам, обернутая куделью, носила с собой П. и проверяла результаты работы девушек (ю. — зап. России). Главный обрядовый персонаж кукеров — Майка, которая считалась символом счастья, ходила с П., куделью и веретеном и пряла в каждом доме (болг., макед.).

П. служила оберегом для девушки. По представлениям болгар, П. охраняет девушек и молодиц от любви змея и самовил (см. Вила), от злой встречи, сглаза и порчи. Поэтому девушка, идя в поле на работу, брала с собою П. и по пути, особенно когда встречала много людей, пряла. После свадьбы деверь, который неотлучно ходил с невестой и охранял ее, дарил ей расписанную П. в качестве оберега. У русских для лечения детей от ночного плача и от испуга клали под колыбель мальчику топор, а девочке — П.; чтобы вылечить бессонницу у девочки, под матицу с приговором втыкали П. с куделью и веретеном (Владимир.). Чтобы ласка не вредила курам, у болгар бросали на курятник П. с куделью. П. использовали в обряде разделения «одномесячников»: в случае смерти одного из братьев расщепляли материнскую П. и одну половину клали в могилу, а другую забрасывали дома на чердак (Болгария, Панагюриште).

М.М. Валенцова

ПРЯХА — в народной культуре персонаж, связанный с наиболее ритуализованным женским занятием. Представление о прядении нити, воплощающей жизнь, судьбу, долю, восходит к индоевропейской древности — образам мифических прях у мирового древа; ср. болгарских орисниц, сербскую Сречу, которая прядет золотую нить. Об архаической символике прядения свидетельствуют изобразительные мотивы мирового дерева и др. на русских прялках; на Новгородчине в Великий четверг пряли левой рукой нити на каждого члена семьи и привязывали к березе: у кого пропадет нить, тот умрет. В сербской традиции мать после рождения ребенка должна спрясть нить, чтобы новорожденный вырос трудолюбивым (ср. веретено). В славянской традиции функциями прях, определяющих судьбы, наделяются как высшие персонажи, в том числе Богородица, св. Варвара и Параскева Пятница (ср. Пятница) — покровительницы рожениц и прях, так и низшие демоны — кикимора, мокоша, которые считаются продолжением сниженного образа славянской языческой богини Мокоши. Способностями прясть чудесную пряжу наделяются также пушные зверьки, прежде всего ласка.

«Ева преде, Адамова супружница».

Миниатюра из Сборника попа Пунчо. Болгария, 1796 г.

В русских поверьях нечистая сила овладевает пряжей у тех П., которые нарушили запреты или не помолились на ночь: кикимора, мара, мокоша портят и путают пряжу; русалки прядут оставленную на ночь в бане пряжу и пытаются соткать себе одежду; невидимая пряха, прядущая по ночам, кикимора предвещает смерть близких или другое несчастье. Параскева наказывает прях, нарушающих запрет на прядение в праздник (в пятницу). Напротив, изготовленная в праздник (Великий четверг) «оборотная нить» (которую пряли, вращая веретено «от себя») служила оберегом. См. также Ткачество, Прялка.

В.Я. Петрухин

ПУСКАНИЕ ПО ВОДЕ — ритуальное действие; способ передачи из «этого» света на «тот» предметов или сообщений. Мифопоэтической основой пускания по воде служит космологическое представление о движении всех вод из центра мира, сверху вниз, с неба на землю, т. е. на «тот свет».

Пускание по воде часто имеет жертвенный характер. В Сербии, умываясь у источника на Крещение, люди спускали в воду несколько цветков базилика со словами: «Богу и святому». На Русском Севере в качестве жертвы водяному перед началом рыбной ловли на воду спускали тряпицы с четверговой солью (см. Страстной четверг) и высушенные четверговые хлебцы.

Предметы, спускаемые по воде, обычно предназначались умершим. Хорваты пересылали таким образом утопленнику свечу, которая не была зажжена в момент его смерти: ее втыкали в поминальный хлеб и пускали его по течению реки. В Сербии в Страстной четверг совершался обряд «пускание воды душам умерших». Женщины наполняли водой из реки сосуд и тут же выливали ее обратно, при этом они называли по очереди имена всех умерших, которым вода предназначалась. У западных украинцев и у румын бытовало поверье о мифическом народе, называемом «рахманы» и живущем у великих вод, под землей, там, куда стекаются все реки. Верили, что рахманы — христиане, но поскольку у них не было собственного счета времени, люди сообщали им о наступлении Пасхи. Для этого в Страстной четверг пускали по воде яичные скорлупки, которые через некоторое время доплывали до рахманов, и те праздновали свою Пасху.

Обычай пускать по воде вышедшие из употребления предметы осмыслялся как ритуальный способ их погребения в чистой и святой стихии. На воду пускали отслужившие иконы, старые богослужебные книги, высохшие просфоры, остатки освященной пасхальной пищи, вербовые ветки, освященные в Вербное воскресенье и пролежавшие в доме целый год, старые пастушеские орудия или музыкальные инструменты и др. В этом контексте может быть истолкован и летописный рассказ об изгнании (путем пускания по воде) языческих идолов Перуна в Киеве и в Новгороде. Тем же способом славяне избавлялись и от остатков ритуальных предметов или обрядовой пищи, а также от большинства предметов, бывших в соприкосновении с покойником: стружек от гроба, носилок, соломы, на которой его обмывали. Ритуальное изгнание болезни также нередко осуществлялось в форме пускания по воде одежды больного, нитки с узелками, с помощью которой пытались вывести бородавки.

Известно также пускание по воде семян и плодов некоторых культурных растений, костей скота и домашней птицы, преследующее цель передать растениям и животным энергию движения воды и обеспечить их рост и развитие. На Украине по воде пускали скорлупки яиц, из которых только что вылупились цыплята, чтобы те хорошо росли. Сербы при сборе кукурузы пускали по воде несколько вылущенных початков кукурузы, надеясь, что и кукуруза «потечет» из земли, как вода вниз по реке. В Сербии же матери пускали по воде первую изготовленную девочкой пряжу, чтобы и работа у девочки в будущем «текла, как река». Тот же принцип известен и во вредоносной магии. В средневековой Польше больного, страдающего увеличением зоба, лечили, высушивая корень какого-нибудь растения. Но если больной вовремя не заплатил лекарю за лечение, последний, вместо того чтобы высушить корень, пускал его по реке, чтобы и зоб рос у больного до бесконечности.