Славянская мифология: эницклопедический словарь
Шрифт:
Места обитания К. (подводное или подземное царство, заброшенные мельницы, кладбище, глухой лес, ущелья и овраги) указывают на хтонический характер этого демона. К. нападает на людей и ездит на них верхом или заманивает их к водоемам, обрывам и урочищам. К. душит людей, протыкает их гребнем для чесания льна (который носит на спине), длинными ногтями царапает женщинам лица, пьет кровь, похищает и съедает детей, разносит болезни и лишает людей рассудка.
В доме, куда К. проникает через дымоход, он мочится на огонь или в незакрытые сосуды с водой. Если моча К. попадет на ребенка, тот заболевает неизлечимой болезнью. К. заглядывает в окна, пугает детей и указывает на того члена семьи, которому предстоит умереть в следующем году. К. мучает скотину, сплетает хвосты лошадей.
Собравшись вместе,
Уберечься от К. можно, соблюдая святочные запреты. Как стемнеет, стараются не выходить из дома и не выполнять домашнюю работу (прясть, стирать, белить и др.). От Рождества до Крещения носят с собой в кармане чеснок (детям зашивают его в одежду), за поясом — шерсть, гребень, узелок с хлебом и солью. В святки от К. тщательно охраняют дом: затыкают дымоход, запирают двери, на крышу бросают ветки аспарагуса или ели. Опрыскивают комнаты освященной в Игнатов день водой, мажут кресты дегтем на воротах, в очаг бросают лошадиный череп, старую одежду, серу. Чтобы отвлечь К., дают ему «занятия»: шерсть для чесания или головку подсолнуха для подсчета семечек. В кануны святочных праздников для К. оставляют стол с угощениями.
Повсеместно практикуются особые действия, чтобы родившийся или зачатый в святки ребенок не превратился в К. Такому младенцу изготавливают обыденную рубашку, опускают его в прорубь, при купании в воду кладут полынь и грязную рубашку, сосульку.
К.
– частый персонаж фольклорной прозы; во многом он идентичен черту и другой нечисти. Широко распространены былички о К., которые рассказываются преимущественно на святки.
И.А. Седакова
КАРАЧУН, корочун, керечун — в народной традиции термин, закрепленный главным образом за рождественским циклом обрядов и верований.
У украинцев, поляков, словаков, мораван, болгар, сербов этим словом обозначаются зимний солнцеворот — Рождество и Сочельник, 24 и 25.XII., период святок, а также рождественский хлеб и рождественское деревце. В болгарских диалектах этим словом может называться летний солнцеворот — день св. Феодора (8.VI). В др. — рус. языке Корочунъ обозначал пост перед Рождеством, солнцеворот — Спиридоньев день (12.XII), предрождественский пост, обряд колядования.
В русском и белорусском языках слово карачун употреблялось для обозначения внезапной смерти, смерти в молодом возрасте, предсмертных судорог, а также злого духа, черта, демона, сокращающего жизнь.
Общим элементом всех этих значений надо признать значение ‘переворот, поворот, резкое и значимое изменение состояния’, представленное в названиях дней зимнего и летнего солнцеворота, являющихся границей зимы и лета; в обозначениях смерти и пограничного состояния между жизнью и смертью (агонии); в названиях нечистой силы, вызывающей смерть, особенно преждевременную.
Обрядовое и магическое значение имеет рождественский хлеб — крачун, известный на Карпатах (у украинцев, поляков, словаков и мораван). Крачун считался символом семейного богатства. Хозяйка пекла его в вывернутом кожухе и в рукавицах (укр.), в середину хлеба клали зерна разных злаков, чеснок, травы, облатку, втыкали стебель овса или пихтовую веточку, ставили баночку меда и освященной воды, обвязывали К. жгутом льна или конопли, чтобы все это уродилось и было благополучно. В Словакии К. делили на каждого члена семьи, давали скоту ради здоровья и плодовитости, а остаток клали перед дверью хлева ради охраны от ведьмы. Кусок К. и все «испеченное» в нем сохраняли как лекарство, оберег и сильные магические предметы. С К. гадали, катая его по полу: если он перевернется на верхнюю корку, это означало несчастье в скотоводстве или смерть кого-нибудь из членов семьи. Гадали также по форме, которую К.
примет в печи (укр.).Лит.: Богатырев П.Г. Вопросы теории народного искусства. М., 1971. С. 203–207.
М.М. Валенцова
КАРЛИКИ — западнославянские мифологические персонажи в виде маленьких человечков, обитающих по соседству с людьми и вступающих с ними в различные взаимоотношения, характер которых зависит от отношения к ним людей. К.
– мифологический «народец», имеющий свой бытовой и семейный уклад, язык, религию и привычки. Жизнь К. представляется как отражение человеческой жизни, но часто в искаженном виде, указывающем на их принадлежность к потустороннему миру. Сильнее всего представления о К. развиты у лужичан и кашубов. Славянские верования в К. сформированы под влиянием западноевропейских, прежде всего немецких, поверий.
У лужичан К. осознавались как первые люди, первопоселенцы, которые жили перед заселением этих мест славянами. К. отличаются от людей прежде всего очень маленьким ростом. Поляки и лужичане полагали, что К. так малы, что семь пар К. помещается в печи. По польским поверьям, у К. несоразмерно большие головы, приземистые туловища, некрасивые лица, растрепанные волосы, большие бороды. Их одежда часто была пестрой, а штаны разноцветными, поэтому поляки необычно одетому человеку говорили: «Выглядишь, как карлик». У К. есть большие шапки, обычно красного цвета, которые делали их невидимыми и в которых заключалась их волшебная сила. Если сорвать с К. эту шапку, он придет ее выкупать.
По месту обитания К. делятся на домашних, лесных, горных и подземных, но кроме места жительства ничем друг от друга не отличаются. Лужичане считали, что К. днем спят, а вечером и по ночам приходят в человеческие дома, где едят и веселятся. К. выходят из своих жилищ только в лунные ночи.
К. делятся на мужчин и женщин, среди них есть старые и молодые, у них есть свои семьи, они справляют свадьбы, рожают детей, причем в повитухи и крестные зовут людей; они умирают, своих покойников сжигают, а пепел и кости закапывают в землю. Они знают ремесла, являются хорошими кузнецами и даже научили людей строить дома. К. любят музыку, часто поют и танцуют на печке.
У К. под землей есть свое хозяйство, они держат коров и сеют жито, колосья молотят в печи, а зерно мелют между двумя камнями. У К. есть своя печь для выпечки хлеба. Согласно некоторым поверьям, К. не имеют своей домашней утвари и приходят к людям готовить себе еду. К., которые живут в горах и под землей, считаются хранителями кладов.
С одной стороны, полагали, что К. были язычниками и справляли свои праздники под большим дубом. Они переселились под землю, когда стало распространяться христианство и появились первые колокола, от звона которых они умирали. С другой стороны, полагали, что у них есть свои священники, происходящие из украденных человеческих детей. К. зовут людей на крестины; детей своих они «крестят», погружая в купель. Язык К. отчасти похож на человеческую речь, но слова они выговаривают невнятно и неполно или одно слово выговаривают с начала, а другое — с конца. Некоторые считают, что К. говорят на человеческом языке, но дважды повторяют каждое слово или прибавляют к нему отрицание «не» (см. Заумь).
Отношения К. с людьми строятся как отношения соседей. К. хорошо относятся к людям, не вредят и даже помогают им в работе, если люди не причиняют К. зла: сбивают женщине масло, помогают человеку строить дом, пасут скот. Любимым лошадям К. подсыпают в кормушку овес, у нелюбимых отнимают корм. Для К. оставляют на печке еду — соль с мукой или молоко в ореховой скорлупке. К. одалживают у людей домашнюю утварь, а также просят еду. Половину подаренного им пирога они возвращают назад со словами: «Принесли вам ваш непирог назад». В награду за услуги К. платят человеку драгоценностями, за одолженные вещи дают человеку дары, которые приносят счастье, пока находятся в той семье, которой они были подарены. К. обладают способностью прорицания и предсказывают людям будущее. Если же человек обижает К., оскорбляет их насмешками или нарушает условия «добрососедства», они мстят ему: вредят скоту, насылают неурожай, бьют посуду.