Славянское реалити-шоу
Шрифт:
«Этого не может быть!» – испорченным магнитофоном заныл окончательно обалдевший от неожиданности внутренний голос. – «Этого не может быть! Этого – не может быть…».
– Емельян! – позвал Егор каким-то механическим голосом. – Емельян!
– Здесь я, здесь! Рядом…
– Баню уже затопили?
– Затопили, командир! Только нельзя её сразу – в баню…
– Я знаю. Давай отнесём Саньку в спальню. Пусть наши девицы помогут мне её раздеть…. А ты снегу мне принеси. Чистого, и побольше…
Александра лежала на своей кошме, поверх которой девчонки постелили кусок чистой льняной ткани, совершенно нагая, белая и холодная. Егор, надев
Руки, ноги, грудь, живот – пригоршня снега. Руки, ноги, грудь, живот – пригоршня снега.…Через десять минут, когда Санькино тело заметно порозовело, он бережно перевернул её на живот и продолжил растирание….
Вновь уложив Сашенцию на спину, Егор нащупал пульс и начал сосредоточенно считать.
– Примерно – сорок пять ударов в минуту. Прямо как у космонавтов, – прошептал он совсем тихо, почувствовав, как губы – сами по себе – складываются в широченной улыбке…
Впрочем, улыбка очень быстро слетела, уступив место насторожённой гримасе:
«А что у нас с обморожениями?» – озаботился внутренний голос. – «Тщательно всё проверь! Главное, пальцы на руках и ногах…».
Егор внимательно осмотрел все женские пальцы, осторожно перебирая их один за другим – словно бесценные и хрупкие драгоценности. Никаких чёрных и тёмных пятен не обнаружилось, все суставы работали исправно, пальцы послушно гнулись и – не менее послушно – разгибались….
Он заглянул жене в лицо: на щеках теплились розовые пятна румянца, через чуть приоткрытые карминные, маленькие и изящные губы вырывалось лёгкое дыхание….
– Сашенька! – позвал тихо и нежно, несколько раз легонько коснулся ладонью женских щёк.
Длинные ресницы неожиданно затрепетали, Санька приоткрыла глаза, светло улыбнулась, и – с ласковым упрёком – спросила:
– Где же ты был так долго, Егора? Я ждала, ждала…. Было очень холодно, снег забился за шиворот. Так противно и щекотно! А потом я уснула…. Поцелуй меня! Нет, всё равно, очень холодно….
– Я сейчас, сейчас! – растроганно забормотал Егор, торопливо заворачивая жену в льняную ткань. – Я тебя отнесу в баню. Там уже натоплено! Сейчас, сейчас…
– В баню? – игриво переспросила Сашенция. – Это очень хорошо – в баню! Особенно, если с любимым мужем…. Я очень соскучилась…
Егор – с женой на руках – ошалело выглянул из спального помещения в тёмный коридор и попросил:
– Эй, кто-нибудь! Посветите нам, пожалуйста! И откройте дверь в баню!
– И часа два нас не тревожьте, соратники…. Поимейте совесть! – глупо хихикая, добавила Санька…
Глава десятая
Похищенный
Время текло неумолимо и совершенно предсказуемо. Приближался светлый праздник – Новый год. Без устали мели злые лохматые метели, нудно и противно выли угрюмые вьюги, шумели в голых ветвях деревьев холодные, совсем не умеющие улыбаться ветра.…
Иногда, если небо было голубым и ясным, мороз особо не зверствовал, а ветер беззаботно дремал где-то под заснеженным кустом орешника, славяне дружной гурьбой вылезали из пещеры и с удовольствием, иногда – очень долго – гуляли по всей округе. Пешком, если был наст, а если его не было, то на лыжах: да, на тех самых, изначально предназначенных для хождения по топким болотам…
С Пугачёвыми они не виделись уже давно, с тех самых пор,
как Александра нашлась в глубоких вологодских снегах. Нехорошо это – в том смысле, что давно не общались с Емельяном и Галкой – да уж больно суровой и непредсказуемой выдалась зима: ни мороз – так пурга, ни пурга – так снежная буря, или – неожиданная оттепель, незамедлительно превращавшая снег в вязкую и непроходимую кашу.– Так не пойдёт, уважаемые славяне! – однажды заявила Санька. – Они же нам не чужие, как никак…. До Нового года осталось всего-то четверо суток. Так что, готовим подарки и собираемся в гости!
Подарки они сложили в один общий холщовый мешок: вяленое мясо косули, рыба холодного копчения, новые деревянные ложки, детский комбинезон из лосиных шкур (Юлька Федонина сшила), два капкана на лисиц и барсуков – оригинальной конструкции Петра Нестеренко, немного «фирменных» ржаных сухарей, завёрнутых в льняную тряпицу.
– Ещё курительную трубку можно подарить Емельяну. Хорошая получилась трубка, из столетнего верескового корня. Сам вырезал! – похвастался Сеня Браун. – Да какой от неё прок? Табаку-то всё равно нет! Думаю, не стоит её дарить. Обидится ещё Пугач, подумает, что издеваемся…
На маршрут вышли ранним утром: Егор, Санька и Петька Нестеренко. Надели лыжи, взяли в руки лыжные палки. Вообще-то, после недавней двухдневной оттепели вчера опять ударил ощутимый морозец, превративший рыхлый раскисший снег в прочнейший наст, но Егор решил откровенно перестраховаться и отправиться в гости на лыжах: вдруг, опять нагрянет коварная оттепель? Ну, и оружие прихватили с собой. Куда же без него, родимого, по таким загадочным местам и непростым временам? Егор и Петро закинули за спины автоматы, Санька же довольствовалась «тэтэшкой» в кармане кожуха и мощным немецким биноклем, доставшимся ей в наследство от неизвестного и странного диверсанта – любителя пострелять из гранатомёта всякими хитрыми гранатами.
Они передвигали лыжи бодро и весело, благо погода способствовала тому: яркое солнышко, голубое небо, лёгкий западный ветерок, восемь-девять градусов умеренного морозца. По заснеженным рябиновым веткам бодро перепархивали упитанные красногрудые снегири, между низкими кустами ракитника переплетались в изысканных узорах заячьи петли, в густом ельнике усердно копошились шустрые белки, время от времени ловко перепрыгивая с одного дерева на другое.
Нестеренко, конечно же, не сдержался, остановился, бросил лыжные палки на снег, стащил рукавицы, достал из кармана кожуха самодельную пращу и шаровидный кремнистый обломок, взмахнул несколько раз своей «большой» рукой, раскручивая нехитрое охотничье приспособление.
Раздался негромкий шлепок, большая огненно-рыжая белка медленно и плавно упала с верхушки молодой ели в невысокий белоснежный сугроб.
Пётр – с довольным видом – закрепил добычу на своём широком поясе из лосиной шкуры.
– Ну, и зачем, спрашивается, ты убил беззащитную и безвредную зверушку, Большая Рука? – тут же возмутилась Сашенция. – Ведь не голоден же, мерзавец! Кровопийца какой-то, прости Господи…
Петька только смущённо пожал широкими плечами:
– И сам, если честно, не знаю – зачем. Инстинкт, наверное, выработался такой: видишь потенциальную добычу – немедленно убей…. Да и не будет эта зверушка лишней! Бельчатина, на мой вкус, настоящий деликатес, да и шкурка Галине пригодится в хозяйстве. Поднакопит за сезон, к следующей зиме сошьёт отличную шубку. Не себе – так ребёночку…