След на дне

— Зубы, — сказал Солист, когда его провели в кабинет и усадили в кресло. — Хочу, чтобы золотые зубы!

— Но зубы у вас в порядке. Ну-ка! — Техник засуетился, ловко выхватил вставную челюсть изо рта клиента. — Ведь недавно делали?

— А теперь хочу, чтобы были золотые, — прошамкал Солист. — По четыре сверху и снизу.

— Но зачем?

— Для шику. — Солист отобрал челюсть, вставил на место, подвигал губами. — Хочу, чтобы сверкало во рту, когда разговариваю. Бабам нравится!

— А золото?

Посетитель молча развел руками.

— И у меня нет, — сказал техник.

— Найдешь, если захочешь!

— А почему я должен… захотеть?

— Двойную цену возьмешь.

— За восемь зубов? — прошептал техник, пятясь от кресла.

— Дважды восемь — будет шестнадцать. — Солист небрежно откинулся в кресле. — Назови цену!

Техник молчал. Его не оставляла мысль, что странный посетитель подослан. Но постепенно тревога слабела. Слишком уж груб и нагл был сидевший перед ним человек. Похож на торгаша с шальными деньгами.

И техник решил прощупать клиента. Сделав в уме подсчет, он сказал цену.

Услышав, сколько будут стоить зубы, Солист широко ухмыльнулся.

— Ну, слава тебе господи, — воскликнул он. — Я не ведал, что в такой цене у вас золотишко!

С этими словами он извлек из внутреннего кармана пиджака тяжелый мешочек. Вскоре мешок был развязан, края отогнуты. Содержимое заискрилось в лучах подвешенной над креслом сильной лампочки.

Брови техника полезли вверх.

— Золото! — одними губами сказал он.

— Песочек, — строго поправил Солист. — А есть и самородочки. Все есть, милый. Возьмешь?

У техника язык прилип к гортани. Широко раскрытыми глазами глядел он на посетителя. До сих пор он только слышал о «золотых королях» Севера. Те связаны с приисками и старателями, получают оттуда левое золото, колесят по стране и реализуют его верным людям.

— Будешь брать? — повторил Солист.

— А… много?

Вместо ответа посетитель бросил на стол еще два мешочка.

— Хватит денег, еще принесу.

Техник как зачарованный смотрел на тугие, тяжелые мешочки. Потом осторожно протянул к ним руку.

— Не трожь, — сказал посетитель. — Не купил, так не лапай!

— А как же проверка? Кто возьмет у вас без проверки!..

— Сперва уговор, потом проверяй, сколько душе угодно. — Солист презрительно скривил губы. — Любых специалистов призови… Ну, будешь брать? Денег-то хватит? Все возьмешь — скидку сделаю. Я, малый, за ценой не гонюсь. Мне лишь бы скорее…

— Все — это сколько?

— Четыре кило с лишком. Песочек и самородное.

— Я… должен посоветоваться, — выдавил техник. — Один не могу решить.

— Или денег нема? — Солист стал собирать мешочки. — Вижу, кишка у тебя тонка!

Техника задело.

— А вы не волнуйтесь, — сердито сказал он. — Не у меня, так у других найдутся. На весь товар хватит. Конечно, если договоримся о цене.

Это было все, что хотел узнать Солист.

— Лады. — Он встал с кресла. — Когда встретимся?

— Завтра, в это же время.

Солист покачал головой.

— Вечером буду занят. Вот ежели утром… Утречком, а?

— Приходите!

Техник проводил посетителя. В дверях тот обернулся:

— Ты, малый, поберегись, ежели стучать задумал. Шкура-то у тебя не казенная. А я, брат, не один. Меня возьмут, дружки до тебя дотянутся. Пришьют, вздохнуть не успеешь!

Выйдя на соседнюю улицу, Солист швырнул в урну мешочки, которые так взволновали техника. В каждом под слоем медных опилок был песок и для тяжести кусочки свинца.

Покончив с «золотом», он спрятался за чьим-то забором и стал наблюдать за домом техника. Все складывалось как нельзя лучше. Встреча назначена на утро — следовательно, техник уже в ближайшее время должен отправиться к тому, у кого денег «на весь товар хватит».

Куда же он пойдет?

Миновало полчаса. И еще полчаса. Из дома никто не выходил. Солист стал беспокоиться. Быть может, в доме есть телефон… Нет, о таких вещах по телефону не болтают.

Значит, ждать!

В начале одиннадцатого часа входная дверь отворилась. Солист узнал суетливого человечка. Тот оглянулся по сторонам и запетлял темными кривыми улочками, выбираясь из Крепости.

Солист не обманулся в своих расчетах. Техник прямиком направился на северо-западную окраину города. Вскоре он уже звонил у желтой калитки. Дверь отворилась, посетителя впустили.

…Время близилось к полуночи, когда зубной техник вновь появился на улице. Солист, прятавшийся неподалеку, в густой тени широколистого инжирового дерева, разглядел и того, кто вышел проводить гостя. Это был Буров.

Вот техник просеменил мимо дерева, возбужденный, веселый.

— Радуешься, подлюга, — процедил Солист. — Ну и я доволен!

И он неторопливо зашагал в противоположную сторону. Техник его больше не интересовал.

Буров тщательно запер калитку и вернулся в дом, размышляя над тем, что узнал. Он испытывал двойное чувство: предвкушение выгодной сделки и — тревогу. Нет, у него не возникло подозрений относительно приходившего к технику человека. Такое случалось и раньше. Тот, кто промышляет золотом, должен искать партнеров. Коммерцией он занимается не один десяток лет, до сих пор избегал провалов. Но потому избегал, что был осторожен. А сейчас чувствовал неуверенность. Слишком быстро стал действовать в этом новом для него городе. Слишком доверился новому посреднику. Даже адрес свой дал, чего прежде никогда не делал. А тот после визита торговца золотом, не разобравшись толком, с кем имеет дело, взял да и примчался сюда. Неосмотрительно!

Буров досадливо покрутил головой… Ну, да сделано! Прошел к шкафу, достал початую бутылку коньяку и плитку шоколада, вернулся к столу, наполнил стопку. По странному совпадению, завтра его день рождения. Впрочем, уже сегодня: стрелки часов показывают половину первого ночи.

Он поднял стопку, коснулся его бутылки. Стопка тоненько звякнула. Итак, шестьдесят два года!..

Буров не сетовал на то, что в такой обстановке отмечает эту дату. Он давно привык к одиночеству, не желал иной жизни. Он медленно высосал коньяк, положил в рот кусок шоколада. Задумался. Потянулась ниточка воспоминаний. Но в них не было места ни жене, ни двоим сыновьям. Где они, живы ли, его никогда не интересовало. С того дня, когда еще молодым человеком он покинул свой дом, все это было как бы отрублено.