След Сокола

– Интересно… – Сигурд не закончил еще разведку и стремился узнать больше из уст главного защитника княжества. – Мы обходили храм со всех сторон, и я увидел только одну дверь, через которую мы вошли. Как провели сюда тура? Он в ту дверь явно не пройдет…

Дражко пошевелил в раздумье усами, как обычный человек качает головой.

– У волхвов свои секреты и свои методы, – уклончиво ответил воевода, предпочитая не рассказывать о слухах про целую систему подземных ходов, проложенных волхвами в течение столетий не только под храмом, но и под всем городом и даже за его пределами. Если такая система в самом деле существует, защитники городских стен могут ею воспользоваться, чтобы врагу при случае нанести урон или себя и свои семьи при необходимости спасти.

Колопас остановился у прохода, посохом показывая остальным, куда следовать. Второе помещение было размерами только слегка меньше первого, зато благовоний здесь горело несравненно больше, и от сладкого дыма у многих кружилась голова.

– Сейчас рог будут выносить? – спросил герцог.

– Нет, рог выносят вечером, всегда на закате. Мы уже уедем и не увидим этого.

– И ладно. Тогда бы я и сейчас уже поспешил. Дорога не близкая, – Сигурд оглянулся на дверь, словно приглашая Дражко вместе с ним покинуть храм.

– Но ты же желал задать вопрос Свентовиту.

– Это можно сделать сейчас?

– Сейчас и начнут задавать вопросы. Ты будешь первым. Я передал такую просьбу верховному волхву. Он обещал…

– Я готов.

Колопас, уловив жест Дражко, подошел к ним и слышал последнюю фразу Сигурда.

– Готов?

– Готов.

– Сними перчатку и дай мне руку.

Сигурд снял перчатку и вложил руку в необычайно широкую и костлявую ладонь волхва. Он привык, что его рука – рука воина и пирата! – всегда кажется мужественной и сильной. Сейчас же создалось впечатление, что Колопас сжал своими железными пальцами руку ребенка.

– Думай о своем вопросе!

– Я думаю…

– Думай! Думай! Введите коня…

Младший волхв ввел через боковой проход белого коня с белой же длинной гривой, заплетенной косичками с золотыми нитями, такие же нити были вплетены в хвост. Следом за конем шествовали шесть молодых волхвов с копьями. За ними еще целая дюжина молодых длинноволосых людей, почти мальчиков, в долгополой посконной одежде. Это ученики школы храма Свентовита. Не каждый из них готовился стать впоследствии волхвом, но письменной грамоте и умению жить по законам Прави здесь обучались все, кто желал, и без всякой платы. Дети именитых и зажиточных горожан обучались в школе вместе с детьми нищих и приучались видеть в них равных товарищей.

Волхвы с копьями вместе с помощниками образовали живой коридор, выставив древки параллельно полу так, что те перегораживали дорогу на уровне, на котором лошадь без разбега могла только-только через них перепрыгнуть.

Один из младших волхвов передал Колопасу короткую жесткую плеть. Колопас, в свою очередь, протянул плеть герцогу. Плеть сплетена из конского волоса, в который тоже вплетены золотые нити.

– Думай о своем вопросе! Думай! Думай! И… Гони коня!

Трафальбрасс сурово нахмурился, с минуту сосредоточенно молчал, причем глаза его при этом стали мрачнее тучи, потом без размаха, резко ударил по крупу лошади. Лошадь заржала, попыталась встать на дыбы, чего не дали ей сделать тренированные молодые волхвы, но вперед не пошла. Герцог ударил еще раз – с тем же результатом, еще и еще… Он уже понял, что предсказание будет не в его пользу, и от этого озверел. Он хлестал и хлестал бедное животное, и только это избиение заставило лошадь скакануть через первое копье. За первым она поняла, что там ее спасение, скаканула дальше, преодолевая одну преграду за другой, но на последнем споткнулась, наступив копытом на древко и сломав внешне прочную древесину.

Верховный волхв протянул руку за плеткой. Герцог посмотрел на него люто и, зная вердикт, бросил плетку на дощатый пол.

– Что? – позеленев лицом, рявкнул он так, что задрожали стоящие за его спиной бояре-бодричи. – Говори! Что?..

– Тебе придется ждать начала исполнения своего желания двадцать три года. Долго ждать и лелеять надежду. Потом ты начнешь… Сначала тебе будет сопутствовать успех, но придет он к тебе после большого труда. А потом… Потом тебя ждет полный крах, позорная жизнь и позорная смерть. Будь готов к этому, Сигурд, – сурово произнес Колопас и посмотрел на лошадь. Животное хромало на переднюю ногу, очевидно, неудачно поставило ее после того, как споткнулось. – Это будет большим несчастьем для тебя…

Герцог сделал шаг вперед, словно хотел ударить старика, но сильная рука Дражко мягко, почти по-дружески легла ему на плечо, и спокойный голос произнес:

– Это не предсказание Колопаса, это слова Свентовита. Свентовит никогда не обманывает даже врагов. Успокойся, – и добавил уже шепотом прямо в ухо: – Иначе волхв убьет тебя и доставит тем самым мне много неприятностей. Не жалеешь себя, так пожалей меня…

Герцог еще минуту думал, как ему поступить.

– Перед нами дальний путь. Поехали… – позвал его князь-воевода.

– А не молился ли ваш хваленый волхв сегодня ночью Чернобогу? [60] – сказал Сигурд уже в дверях.

– Колопас молится только Свентовиту, – ответил князь.

– Золото… Золото… Золото… Сколько здесь золота, – раздраженный герцог заговорил на другую тему. – Я привык не доверять золоту. Золото ложно, оно не стоит того, что за него просят. Сталь всегда надежнее и вернее! Я верю в сталь!

И он положил руку на рукоять меча.

60

Ведические славяне, в отличие от христиан, допускали и сознавали существование в мире сил зла тоже как одну из граней Рода. Добро и зло, считали они, должны уравновешивать друг друга так же, как уравновешивают день и ночь, зима и лето, мужчина и женщина. И поэтому порой молились даже Чернобогу, по современному – черту, прося его не заметить что-то или в какой-то момент посылая в другую сторону. Чернобог очень любил оружие и коней. Поэтому и жертвы ему приносили лучшими конями и оружием – задабривали.

Глава 7

Обширная, хотя и тесная от множества расположенных там вещей, палатка Алкуина стояла чуть в стороне от центра, пристроившись по пологому боковому склону холма, перед самой рощей, и от нее не было видно дорогу, ведущую от подножия холма к вершине. И король заспешил туда, откуда ему будет все видно. Толпа придворных заторопилась, подстраиваясь под его быстрый шаг, вслед за монархом. Уже за крайней палаткой ряда, услышав повторный сигнал, Карл понял, что голос рога раздался из того отряда всадников, который он наблюдал при своем подъезде к ставке. Сам отряд уже встал у каменистой подошвы холма. Солдаты спешились и образовали полукруг, держа коней на поводу. Три рыцаря, не покидая седел, беседовали с королевским герольдом шевалье Франсуа де Жереном, племянником воинственного архиепископа Турпена, храброго воина, погибшего при Ронсевале вместе с Хроутландом, королевским племянником. Всегда невозмутимый герольд, непревзойденный знаток всех гербов королевства франков, сейчас непривычно суетился. Карлу даже странно было видеть его таким. И именно по поведению герольда король понял, что его ждет сюрприз. Что-то застучало в груди, во рту появилась непривычная сухость. Не испытывавший волнения даже во время смертельных схваток, как, например, сегодня утром, король внезапно почувствовал, что волнуется.

Герольд первым заспешил к вершине холма. Рыцари задержались, чтобы распорядиться и отправить солдат в сторону общего лагеря, где их должен принять Бернар или кто-то из его помощников. Но уже через пару минут, как и полагается, пешие стали подниматься нелегкой походкой оружных воинов по дороге к королевской палатке.

Карл застыл в ожидании.

– Ваше величество будет принимать вновь прибывших прямо здесь? – поинтересовался майордом дю Ратье, в нужный момент оказавшийся, как всегда, рядом.

Король оглянулся. Из его палатки уже вынесли высокое походное кресло на постаменте в три ступени, на войне заменявшее Карлу трон.

– Да-да… Я иду… – рассеянно ответил король.

Но по дороге оглянулся еще трижды, всматриваясь в фигуры рыцарей. Увы, он уже понял, что ожиданиям его не суждено оправдаться! Хроутланда среди прибывших не было. Мощную и высокую фигуру племянника он узнал бы издалека – и не удивительно, потому что его любимец, сын сестры, был чуть не на голову выше всех в своем окружении. Эти же рыцари, только что прибывшие в ставку, были примерно одного роста. И трудно было предположить, что Хроутланд возвращается, приведя с собой еще пару таких же, как он, гигантов, хотя издали точно определить рост невозможно.