Следовать новым курсом
Шрифт:
– Винтовки Пибоди-Мартини, – прокомментировал он. – По шесть штук в ящике – недурно, недурно. Всего, значит, выходит две с половиной тысячи. Английская работа?
– Бельгийская, из Льежа, – равнодушно отозвался шкипер-бельгиец. – Фрахт британского военного ведомства.
– Патроны?
– В соседнем трюме. Там же – амуниция и тюки с военной формой. Ещё тридцать два ящика с револьверами. Английские, фирмы «Веблей и сыновья».
– Солидно… – присвистнул Греве. – Порт назначения – Карачи?
Кивок.
– Полторы тысячи новеньких винтовок для индийских колониальных частей… Любопытно, чего англичане опасаются
– Мне не докладывают, – буркнул шкипер. – Моё дело – доставить, сдать груз. Фрахт есть фрахт, а политикой пусть занимаются другие.
– Что ж, так и запишем: военная контрабанда в чистом виде. Приходи кума любоваться!
Последние слова он произнёс по-русски. Бельгиец озадаченно покосился на барона.
– Что ж, мсье… э-э-э?..
– Капитан Бувилль к вашим услугам.
– Что ж, мсье Бувилль, это всё. Судовые документы я забираю, – он похлопал по папке, зажатой под мышкой. – Вы тоже отправитесь со мной на «Крейсер». А пока отдайте распоряжение помощнику, пусть готовится принять призовую партию.
Шкипер кивнул – на этот раз, как показалось барону, с облегчением.
– Если позволите, мсье офицер…
– Я вас слушаю.
– На борту моего судна мадам де Кремс, вдова владельца пароходной компании, которой принадлежит «Луиза-Мария». Если можно, я бы попросил позволить ей пока остаться на пароходе. В её апартаментах наверняка удобнее, чем в каюте, которую вы сможете выделить для неё у себя на борту.
– Я доложу, – согласился Греве. – Это, вероятно, та самая дама, которую мы видели наверху?
Когда он под угрюмыми взглядами матросов парохода следовал к трапу, ведущему в грузовой трюм, на мостике мелькнул женский силуэт. Греве, ещё в училище прославившемуся амурными подвигами, понадобилось не больше секунды, чтобы уверенно вынести вердикт: незнакомке лет чуть больше тридцати, необыкновенно хороша и… весьма уверена в себе.
– Полагаю, командир клипера согласится выполнить вашу просьбу. Она одна?
– При ней горничная и повар.
– Вот и ладушки. Кстати, у вас не найдётся свежих газет?
– Только недельной давности.
– Пойдёт. Последний раз мы получили газеты с немецкого пакетбота ещё в начале июля – и с тех пор изрядно стосковались по новостям…
– Оттолкнуть нос!
Баковый налёг на отпорный крюк, гичка медленно отделилась от «Луизы-Марии». Матрос положил крюк на сложенный между гребцами рангоут и занял место на банке радом с загребным.
– Весла разобрать!
Гребцы сноровисто взяли тяжёлые, налитые свинцом вальки на локтевые сгибы; лопасти при этом легли на планширь.
Унтер, шлюпочный старшина, критически обозрел гребцов и, видимо, остался доволен.
– Вёсла…
Истёртые кожаные манжеты скользнули в уключины. Лопасти замерли, не касаясь воды.
– …на воду!
Гребцы разом, с синхронностью, которой позавидовал бы любой почётный караул, занесли лопасти к носу. Слитный гребок толкнул гичку вперёд.
– Два-а-а – раз! Два-а-а – раз! Навались, ребята!
Белая стена борта быстро удалялась. Шкипер Бувилль сидел на банке перед бароном и безучастно ковырял башмаком решётчатые рыбины на дне шлюпки.
«Ему что, вообще на всё наплевать? – недоумённо подумал Греве. – Попался на доставке военной контрабанды – и спокоен, как
удав».Барон поднял взгляд – на мостике интригующе маячила знакомая фигура. Ветер рвал из рук женщины открытый зачем-то зонтик.
«Вдова, значит? Любопытно, весьма любопытно…»
– …Два-а-а – раз! Два-а-а – раз!..
…24°04?46 N, 64°49?42 E. Задержан идущий под бельгийским флагом пароход «Луиза-Мария» с грузом оружия и амуниции, квалифицированным как военная контрабанда. Порт назначения Карачи. Ввиду хорошего хода и достаточного количества угля, решено приз не топить, а конфисковать вместе с грузом, чтобы в дальнейшем использовать как вспомогательное судно. Для этого на пароход выделена призовая команда под началом…
В дверь постучали.
– Вы позволите, господин капитан-лейтенант?
Михайлов захлопнул журнал.
– Это вы, Карл Густавыч? Заходите, и прошу вас, без чинов. Мы не на мостике.
Командир клипера, как и прочие офицеры, упорно именовал барона Карлом Густавычем вместо чеканно-остзейского «Карл-Густав», и он уже устал объяснять, что имя его отца вообще-то не Густав, а Франц, и правильное обращение звучит «Карл Францевич».
Впрочем, Греве не обижался. Кают-компания «Крейсера» за время боевого похода стала настоящей семьёй, в которой не принято обращать внимание на всякие пустяки. Густавыч так Густавыч.
– Я, собственно, вот по какому делу, Леонид Васильевич. Пассажирка с бельгийской посудины…
В нескольких словах он изложил просьбу вдовы судовладельца, не забыв описать саму просительницу.
– Что ж, Карл Густавыч, ничего не имею против. Полагаю, «Луиза-Мария» будет сопровождать «Крейсер» некоторое время – с тех пор, как мы отослали «Сынка», нам отчаянно не хватает быстроходного разведочного судна. Страшно подумать, скольких купцов мы упустили из-за этого!
«Сынок» – бывший британский пароход «Мур», перевозивший на Цейлон уголь и артиллерийские запасы для флота. Перехваченный «Крейсером» ещё весной, он был довооружён, переименован и отдан под команду лейтенанта Пороховщикова, после чего некоторое время сопровождал клипер в качестве вспомогательного и разведочного судна. Но в конце концов приз пришлось отослать – накопилось слишком много команд с захваченных судов, прокорм и содержание их превратилось в нешуточную головную боль. Пленных перегрузили на «Сынка» и отправили во Владивосток. Вместе с ними на пароход передали захваченные судовые документы и большой мешок писем от команды «Крейсера».
– Так я распоряжусь, чтобы даму оставили, где она есть?
– Сделайте одолжение, барон. У вас всё?
Греве замялся.
– Ещё кое-что. Я давеча прихватил на «Луизе-Марии» пачку газет. Не вполне свежие, но уж какие есть. И вот послушайте, что я там отыскал…
Он продемонстрировал собеседнику потрёпанный газетный лист.
– «Таймс» от девятнадцатого июля. На второй полосе – официальное сообщение из канцелярии вице-короля Индии сэра Роберта Булвер-Литтона. В нём говорится, что осуждённые за подготовку мятежа офицеры-индусы отправлены согласно приговору на каторгу. Они, видите ли, собирались дождаться, когда Гурко со своими молодцами вступит в пределы Индии, и взбунтовать свои части. Заговор провалился, троих главарей приговорили к смертной казни, остальных же присудили к бессрочной каторге на Андаманских островах.