Следствие продолжается

«Здорово же он встревожен. И, конечно, не из-за работы. Наверняка знает, что первое предупреждение можно сделать ему только по истечении четырех месяцев. Нет, дело в другом. Чувствует – не случайно везут в милицию. Если причастен к убийству, думает, откуда известен его адрес. Значит, может предполагать, что кто-то из соучастников уже задержан и дал показания…»

В Управлении, оставив Хвостова в дежурной части, Ветров поднялся к Савичу. Но тот был занят: заканчивал допрос Стефановича, во дворе которого обнаружили Осипова. Ветров пошел в свой кабинет. Пригласил инспектора уголовного розыска Коваля, передал ему листок бумаги с данными Хвостова, Черепнина, Логацкого, Герцовича.

– Узнайте в информационном центре о судимости этих лиц. В каких местах отбывали срок наказания?

Вызвал Майского.

– Проверил Карпова?

– Да, вчера он на работе не был, так как уже четвертый день находится на бюллетене. С ним я не рискнул говорить. Побывал у соседей. Вместе с женой и шестилетним сыном живет на квартире у одинокого старика. Соседи о нем почти ничего не знают. Вчера видели только утром, когда вышел из квартиры. Одет так, как и описал его Осипов. Я не решился делать до вашего приезда запрос в информационный центр.

– Я поручил это Ковалю, а ты сделай вот что: когда мы с Савичем будем разговаривать с человеком, который сейчас находится в дежурной части, с заполненным бланком протокола допроса зайдешь в кабинет и скажешь…

Ветрову не пришлось долго объяснять Савичу свой план. Тот понял его, одобрил. Они ждали Коваля. А вот и он. Ветров и Савич склонились над принесенными сведениями. Оказалось, что Черепнин, Хвостов и Карпов вместе проходили по одному делу.

Савич задумался.

– Значит, Черепнин хорошо знает Карпова.

– Как видишь. Теперь мы Черепнину можем прямо в лоб ставить вопрос о Карпове. А ты помнишь, как он позавчера ночью заявил, что случайно встретил прохожего? Интересно, что он сейчас запоет? Да ладно, это потом. Сейчас главное с Хвостовым хорошо сработать.

– Возьмем ли мы его па пушку?

– Ты знаешь, Володя, я стараюсь избегать этого. Но ведь бывают моменты, когда такой простой прием дает положительные результаты. В данном случае вопрос не в пушке, а в психологическом состоянии Хвостова. Посуди сам: его тревожит, и, заметь, очень тревожит, то, что его доставили в милицию. И если он причастен к убийству, то, несомненно, арест связывает только с этим. А раз это так, то у Хвостова засела в голове мысль, что кого-то взяли. И нам с тобой нужно натолкнуть его на мысль, что настало время спасать себя от вышки, а это значит – говорить только правду.

– Ну, как говорится, дай бог! Звони, пусть ведут.

Хвостов вошел в кабинет и, поздоровавшись с Савичем, остановился у порога.

– Присаживайтесь, – следователь кивнул головой на стул.

Свою растерянность Хвостов не мог скрыть и здесь. Он подошел к столу, сел. Руки сильно дрожали, беспокойно двигались.

– Мы вас пригласили по делу, к которому, как мы считаем, вы имеете прямое отношение, – начал Савич.

– Какое дело, гражданин начальник? Я ни в чем не виноват.

– Скажите, что вы делали вчера?

– Дома сидел. Весь день был дома.

– Да, но когда пришла жена, вас дома не было.

– Я пошел прогуляться. К вечеру жара спадает, вот и решил свежим воздухом подышать.

О том, что жена Хвостова не застала его дома, Савич не знал. Сказал наугад. И попал в цель. Ветров тоже об этом подумал и вышел из кабинета. Нашел Тростника.

– Володя, будь другом. Возьми машину и жми домой к Хвостову. Допроси жену. Необходимо выяснить: когда она пришла с работы, был ли в это время муж дома. В какое время он пришел, что говорил и так далее. Только побыстрее.

Тростник почти бегом бросился по коридору. Ветров крикнул ему вдогонку:

– Ты мне по телефону или по радио сообщи. Сам понимаешь, как это важно.

Ветров возвратился в кабинет, сел на прежнее место и, воспользовавшись паузой, спросил:

– Так вы все же расскажите, где и с кем дышали свежим воздухом?

– Я был один.

– А с кем пили? – этот вопрос Ветров задал тоже наугад. – Или пришли домой трезвый?

– Выпил две кружки пива. И никого со мной не было.

– В какое время вы домой пришли?

– Я не смотрел на часы. Погода была хорошая, и я не торопился.

Хвостов отвечал неопределенно. Он не знал, что известно людям, сидящим напротив него, и это выбивало его из колеи. Но и следователю тянуть было опасно. Если долго ходить вокруг да около, то Хвостов поймет, что знают они совсем немного. А тогда все пропало.

– Хорошо, Хвостов, если вы запамятовали, то мы поможем, – рискнул Ветров. – Ответьте нам тогда на наводящие вопросы. Например, что вы делали после того, как из вашего дома вышел Карпов Владимир Степанович? Каким транспортом и с какой целью вы ехали вчера в Каменку? Расскажите, что там случилось и какова лично ваша роль в этом.

В кабинет вошел Майский. Он подошел к Ветрову и, протягивая протокол допроса, вполголоса сказал:

– Я закончил с Карповым, хочу его обратно в КПЗ отправить. Он вам не нужен?

– Нет, пока не нужен, – тихо ответил Ветров. – Весь его вид выражал недовольство появлением Майского.

Выждав, пока он выйдет из кабинета, продолжал:

– Вы, Хвостов, прекрасно должны понимать, чем рискуете. Играть в молчанку вам нет никакого смысла.

Ветров попал в цель. Хвостов был в смятении. Нужно его еще немножко «дожать». И Савич помог это сделать:

– Не говорить же вам, как будет расценено судом это нападение. И, конечно, поведение во время следствия будет иметь большое значение при определении меры наказания, которое кое для кого может оказаться последним. Короче говоря, Хвостов, нам ваши показания важны не так, как вам. Поэтому, чтобы не терять времени, мы ставим один вопрос: будете говорить правду или нет?

– Да, буду. Только я не убивал. Это все он, Карпов… Я только присутствовал. Я все расскажу…

КТО РАБОТАТЬ НЕ ХОЧЕТ, ТОТ…

Вскоре после женитьбы Логацкий встретился с Ленькой Буслом и Васькой Черепниным, по кличке Махно, с которыми вместе отбывал срок наказания. Чуть позже Черепнин познакомил Логацкого с «железными» ребятами. Присоединились и друзья Логацкого. Правда, женился Хвостов и от компании отошел. Встречались все в квартире Логацкого. Люся часто отсутствовала, и это давало возможность свободно разговаривать. Но объединяло не только воспоминание о прошлом. Каждый горел желанием идти на «дело».