Следы на льду
Шрифт:
осколками ночного эха
упали тени на песок,
а солнце с чувством выполненного долга
взбирается все выше, выше,
оставив позади восток…
прозрачен голос ветра, чисты и глубоки,
дрейфуя в русле «ретро»,
верлибро-изречения реки:
о том, что все идет по кругу,
что с каждым шагом ближе
бесконечность,
что каждый миг впадает в вечность –
как в транс!
(то ли от счастья, то ли с перепугу),
что имя человечеству — беспечность,
что, если слышишь солнце,
видишь
тебе еще не время
к земле и небу на поруки!
11.12.13
Чернозем строк
кристаллы льда как на параде,
словно стальной монументальный
монолит…
ликует в блеске лоска
и искрящейся браваде
протуберанцем инкрустированный
щит,
во власти снега даже воздух –
навылет вьюгою прошит,
поземкой извивается, дрожит,
словно оборванный на полу-
слове лозунг…
белесая слюда — какой нелепый вид
влачат еще вчера могучие сугробы –
остались лишь следы величья,
в меню — слезливость, да рахит…
пустое поле… голый слог…
листок бумаги с черноземом строк.
15.12.13
Сплетенье лет
лохматые холмы вздыхают,
словно волны,
которые
ко дну мечтают, но не могут
прикоснуться,
одну и ту же исполняя роль,
все туже, туже
затягивая петли
наводнений и цунами,
на пересохшем горле суши –
возвышенности дна
и низменность вершин –
рельеф одышки,
оп-арт отнюдь не вещих снов,
абстрактный экспрессионизм
потери,
сплетенье лет и тени,
что так брезгливо
отбрасывает
жизнь.
21.12.13
Послевкусие флейт
и с красной строки –
мирозданье!
в оранжевой аранжировке
под желтым адажио
солнца
зелень волынки волн
среди голубого гула
и синего свиста неба
фиолетовым шлейфом –
рей,
послевкусие флейт!
02.01.14
С точки зрения мрамора
скорбным белым обелиском
светится в ночи свеча,
скользкий мрамор блеском искр
не сдержался — сгоряча:
«Холод сохраняет раны
в первозданной красоте!
Твой огонь — гонец усталый,
да и скачет в никуда,
что ты можешь в этом мире –
лишь показывать язык!
Свет? Так он — как иней талый –
померцал во тьме и сник…
вечны лишь земля и камень,
остальное — фальшь, игра
света с тенью… пораскинь
мозгами!
Что? Уж вытекли? –
И светочей подобных –
просто тьма!
16.01.14
«Скрижали»
модернизированы древние
скрижали,
истертый камень заменен на
сталь,
литые буквы гордо
встали
навытяжку… словно гвардейцы
смотрят в даль,
готовы дать отпор хоть залпом,
хоть штыками
нападкам на «достоинство»
и «честь»,
«фальсификациям истории»
морали
и «разжиганиям»… вообще
угроз не счесть!
Если прочесть эту лихую
литургию
«духовных скреп», что на запястьях
зазвенят,
поверишь в то, что матушку
Россию,
минуя Бога, изменить
нельзя!
18.01.14
Цирк
под диктовку подков,
по указке кнута,
по арене — по кругу,
по кругу…
пытка сбитых копыт,
пот впитался в глаза,
в левый бок как кол,
как угол
колет радиус — воткнут,
прикован
к ребрам, к мускулам,
к хребту…
изрыгая хрипоту:
«Обломать бы этот стержень,
что в позорном рабстве
держит!
Были б крылья — налету
так лягнул бы ту звезду!»…
под диктовку подков,
по указке кнута,
по арене — по кругу,
по кругу…
21.01.14
Маятника ход
вдыхая хаос, переваривая
время,
оттенки тени пробуя
на вкус,
что — дар? а что — рябое
бремя?
и этот поцелуй — словно
змеи укус…
сознание и память
пропитывает ядом
предательству так
преданная
ложь,
луна… серебряная дрожь…
блеск ласкового
взгляда…
поставив на сомненьях
крест,
взошел и
рухнул, и … воскрес!
извечен маятника ход –
закат — восход, закат — восход…
23.01.14
Последний летописец
дремучее доисторическое
пламя
пылает памятью в мозгу!
Огонь пропитывает
камень
замшелых мышц, хребта броню.
«Песочные часы
пустыни
показывают: некуда спешить –
следы цивилизации
простыли
империи в руинах — им уже
не жить…
забыт Озирис, фараоны…
сгнили!
Удел людей — покаяться и
сгинуть:
или-или –
на большее у них
просто не хватит сил!» –
чревовещает, притаившись
в теплом иле,
последний летописец –
нильский крокодил.
25.01.14
Волк
всегда блистательно