Следы на песке
Шрифт:
Так что за подпольными скачками стояла мафия. А иначе и быть не могло.
– Микелино Престия сам обратился к Беллавии?
– Наоборот. Беллавия заявился к нему лично, сказал, что узнал о его затруднительном положении…
– Но Престия не должен был соглашаться! Взять эти деньги равносильно заявлению, что он заодно с врагами Бальдуччо!
– Я же вам сразу сказал, что Микелино Престия – пустое место. Дон Бальдуччо с такими словами его и выпер. А из благодарности
– Вряд ли этому Престии светит спокойная старость.
– Я тоже так думаю, комиссар. Вы по-прежнему считаете, что между убийством коня и скачками есть связь?
– Даже не знаю, что ответить, Фацио. А ты – нет?
– Сперва, когда вы показали мне мертвого коня, я сам заговорил о подпольных скачках, помните? А теперь мне кажется, они ни при чем.
– Поясни-ка.
– Всякий раз, когда мы строим предположение, оно оказывается ошибочным. Вы ведь решили, что коня приезжей увели, чтобы подставить Ло Дуку. И тут же выясняется, что увели коня и самого Ло Дуки. Тогда зачем было красть коня приезжей?
– Согласен. А скачки?
– Ло Дука, насколько мне известно, к скачкам не имеет никакого отношения.
– Уверен?
– Не на все сто. Руку на отсечение не дам. Но мне кажется, он не из таких.
– Никогда не доверяй тому, что кажется. Например, разве ты мог десять лет назад предположить, что Престия станет организатором подпольных скачек?
– Нет.
– Тогда зачем говорить «он не из таких»? И вот еще что. Ло Дука налево и направо бахвалится, что мафия его уважает. По крайней мере, уважала – до вчерашнего дня. А знаешь, почему он так говорит? Знаешь, с кем он дружбу водит, кто его прикрывает?
– Нет, комиссар. Но постараюсь выяснить.
– Разузнал, где проводятся скачки?
– Они каждый раз меняют место. Я узнал, что однажды скачки проводили у виллы Пансеки.
– Пиппо Пансеки?
– Именно.
– Но, насколько мне известно, Пансека…
– Пансека ни при чем. Возможно, он вообще ничего не знает. Он был в Риме, и сторож на одну ночь сдал землю в аренду Престии. Денег ему отвалили столько, что хватило на новую машину. А в другой раз скачки проводили около горы Красто. Вообще это бывает раз в неделю.
– Минутку. Их всегда проводят по ночам?
– Конечно.
– Что, в темноте?
– У них полно оборудования. Привозят с собой генераторы, как при киносъемках. Врубят софиты – и вокруг светло как днем.
– А как они сообщают клиентам время и место?
– У них важных клиентов, тех, кто делает крупные ставки, от силы
тридцать-сорок человек, остальные – мелкая сошка, придут – хорошо, а нет – еще лучше. Толпа на машинах им ни к чему, слишком опасно, привлекает внимание.– И как они оповещают?
– Шифрованными звонками.
– И мы ничего не можем сделать?
– С нашими-то возможностями?
Комиссар посидел еще пару часов в конторе, потом сел в машину и поехал в Маринеллу. Прежде чем накрыть на террасе, решил принять душ. Выложил содержимое карманов в гостиной на журнальный столик. Обратил внимание на листок с номером мобильного телефона Эстерман. Пожалуй, стоит спросить ее кое о чем. Можно и завтра, когда они встретятся во Фьякке. А вдруг не получится? Кто знает, какая там будет толпа. Лучше позвонить сейчас, время не позднее. Он так и сделал.
– Алло! Синьора Эстерман?
– Да, кто говорит?
– Комиссар Монтальбано.
– Только не говорите, что вы передумали!
– Насчет чего?
– Ингрид мне сказала, что вы завтра приедете во Фьякку.
– Приеду, синьора.
– Я буду очень, очень рада. Не занимайте вечер: будет ужин, вы в списке моих приглашенных.
О мадонна! Только не ужин!
– Видите ли, завтра вечером у меня…
– Не ищите дурацких предлогов.
– Ингрид тоже останется на ужин?
– Шагу без нее не можете ступить?
– Да нет, просто она везет меня во Фьякку, и я подумал, что обратно…
– Не волнуйтесь, Ингрид тоже остается. Почему вы позвонили?
– Я?!
Перспектива ужина – людские разговоры, которые придется слушать, тошнотворная стряпня, которую придется глотать, – напрочь вышибла из головы, что звонил-то он.
– Ах да, простите. Я не хотел отнимать ваше время. Если завтра у вас будет пять минут…
– Завтра будет полный бардак. А сейчас у меня есть немного времени, собираюсь на ужин.
С Гуидо? Свидание при свечах?
– Послушайте, синьора…
– Зовите меня Ракеле.
– Послушайте, Ракеле. Помните, вы говорили: сторож конюшни сообщил, что ваш конь…
– Да, помню. Но, видимо, я ошиблась.
– Почему?
– Потому что Шиши – простите, Ло Дука – сказал, что бедняга сторож в больнице. И все же…
– Я вас слушаю, Ракеле.
– И все же я почти уверена, что он представился сторожем. Знаете, я еще спала, было раннее утро, накануне я легла поздно…
– Понимаю. Ло Дука сказал, кому он поручил позвонить?
– Ло Дука никому этого не поручал. Это было бы невежливо по отношению ко мне. Он сам должен был меня известить.
Конец ознакомительного фрагмента.