Слепцы

Страшный человек. Они все, судя по глазам, готовы разорвать меня на части, но этот… Этот в воображении уже, наверное, расчленил меня и схарчил.

И остальные поддерживают:

– Смерть миротворцу!

Мать моя женщина, ну и взгляды,! В них такая ненависть, такая злоба… Что я сделал им? Что?!

– Молчать, Алекс. Мы не имеем права на ошибку, – обрывает их вожак. Вроде бы тихо говорит. Не повышая голоса. Но люди мигом замолкают. Кроме Алекса.

– Вот именно! – кричит мой главный доброжелатель. – Сначала завалим гада. А потом разберемся. Если чё, извинимся, гы-ы!

– Разве вождь племени уже ты, а, Лёшенька? – тихо спрашивает великан.

Алекс бледнеет.

– А вот за «Лёшеньку» ты мне еще ответишь, вождь…

Этот спор отвлекает внимание от меня. Все взгляды сосредоточились на перекошенной от злости физиономии Алекса и холодном, будто высеченном из камня, лице вождя.

Сейчас или никогда.

– Сейчас!

Со всей силы толкаю самого слабого на вид врага, кидаюсь к груде человеческих скелетов, выхватываю увесистую кость и отскакиваю к стене.

– Минус один, – шепчу я, оглядывая поле боя.

Удар получился великолепный. Тот человек, которого я толкнул, лежит без движения. Осталось четверо. Я ожидал, что дикари сразу скопом кинутся в атаку. Но они поступают иначе: рассыпались по залу и теперь медленно, осторожно приближаются. Шаг – остановка. Шаг – остановка.

– Не надо. Не надо, пожалуйста, – говорит их вождь, вытянув руку в успокаивающем жесте.

Но я лишь сжимаю крепче нехитрое оружие. Он, может, и правда не хочет моей смерти. А вот остальные – еще как. И что-то плохо они подчиняются своему главарю. Расстояние между мной и врагами сокращается до десятка шагов. Сейчас кинутся. Ну что ж, посмотрим, чья возьмет.

Краем глаза засекаю движение. Тот, кого я вроде бы вывел из боя, с трудом привстает. Дотягивается до светильника. Потом отрывисто вскрикивает, несколько раз взмахнув свечой, подбрасывает ее в воздух…

– Ничего себе! – шепчу я и роняю кость.

Мерцающие огоньки, покрывавшие длинную тонкую палку, мелькают, шелестя крохотными крылышками, а потом… разлетаются во все стороны. Волшебное, чарующее зрелище. В торжественной тишине кружатся сияющие шарики – в одиночку, парами и небольшими группами. То собираются вместе, то вновь рассеиваются под потолком, заливая помещение мягким, сказочным светом.

– Ничего себе! – не веря глазам, гляжу на хоровод живых огней, кружащихся под сводом станции.

Я отвлекаюсь лишь на пару мгновений, но этого оказывается достаточно: мои враги кидаются в атаку. Первым ко мне подбегает Алекс. Волосы его стоят дыбом, глаза горят, лицо искажено ужасной гримасой. Он замахивается костью, и прежде, чем я успеваю сгруппироваться или поставить блок, со страшной силой бьет ею меня по голове.

Взрыв искр в глазах!

А потом – тишина… И темнота.

Глава 3 Пленники

Сколько времени я пробыл без сознания?

Сложно сказать.

Может, несколько минут. А может, несколько часов.

Состояние, в котором я пребывал, сложно описать словами. Это было что-то наподобие невесомости. Тело мое словно падало сквозь пустоту. Ватная тишина окутывала меня. Не было ни мыслей, ни ощущений. Приятное состояние. Когда я вновь обрел способность думать и чувствовать, даже слегка расстроился.

– Опять холод. Опять сырость и затхлость. Надоело… – вздыхаю я, пытаясь приподняться. Нелегкая задача, если ни одна мышца не желает шевелиться. Но двигаться необходимо. Иначе замерзну.

Так, куда меня занесло в этот раз? Пещера. Очень маленькая. Во весь рост не встать – стукнусь макушкой. А на голове у меня и так живого места нет. Выход загораживает массивная дверь. Открыть ее не получилось, несмотря на все старания. На чем она держится – не могу понять. Возможно, есть другие выходы. Надо будет поискать.

– Может, я сплю? – бросив возиться с дверью, усаживаюсь на пол. Пытаюсь собраться с мыслями. Мысли на собрание не спешат.

Стоп. А это еще что? Я слышу звук, похожий на человеческий стон.

– Это галлюцинация, Бум. Как и феи. А ты и так уже попал в переплет. Не поддавайся, – затыкаю я уши.

Но звук повторяется снова и снова. Теперь не остается сомнений – кто-то зовет меня. Нет, делать вид, что я ничего не слышу, не получится. Я встаю на ноги и направляюсь в ту сторону, откуда звучат стоны. И застываю в недоумении.

В углу пещеры среди груды причудливых каменных столбиков лежит человек. Женщина. Одежда изорвана в лохмотья. На теле синяки. Бедняга. Ей досталось даже больше, чем мне.

Кстати, чем это воняет? Я принюхиваюсь. Почти сразу, как только я очнулся, заметил странный неприятный запах, примешивающийся к «аромату» затхлости и сырости, но только сейчас понял, что это воняю я сам. Сильнее всего несет потом. И грязью. Давно ощущаю противную чесотку по всему телу. Унять ее нет никакой возможности, мешает грубый плотный материал. Остается терпеть, стиснув зубы, и надеяться, что скоро мне удастся выбраться из «кокона». Так я про себя решил называть тяжелый, громоздкий комбинезон. Однако к запаху немытого тела добавляется еще какой-то…

Втягиваю носом воздух. Неужели?..

– А-а-а!!! Я что… Обоссался прямо туда?! Чер-р-рт!

Но не успеваю я понять, чем это пахнет, не успеваю толком из-за этого рассердиться, как ярость и отвращение рассеиваются.

Человек, лежавший среди скальных обломков, снова стонет. Потом шевелится. Протягивается тонкая рука, хватается за камень, и вот я наконец могу хорошенько рассмотреть свою подругу по несчастью. Она худая. Бледная. Видно, что сильно измождена. Коротко остриженные волосы светло-каштанового цвета обрамляют изящное лицо, широкое в скулах и резко сужающееся к подбородку. Строгие глаза внимательно смотрят на меня из-под слегка прищуренных бровей. Необычные глаза, лишенные радужной оболочки – только белки и невероятно большие темные зрачки. Взглянешь в них раз, и оторваться уже невозможно. Они зачаровывают, притягивают, гипнотизируют.

Несколько минут мы молча смотрим друг на друга.

Наконец незнакомка произносит тихо, но отчетливо:

– Здравствуйте, господин Буданов.

* * *

Лада начинала думать, что попала в один из своих ночных кошмаров.

Все тело невыносимо чесалось. К горлу подступала тошнота. Холод, с которым Лада всегда боролась одним проверенным способом: движением, – добрался наконец до ее тела. Пальцы уже заледенели. Руки, ноги, поясница мерзли все сильнее. Да еще и неудобная поза, в которой лежала Лада, добавляла мучений: тело затекло от долгого лежания, кости ныли, острые камни и наросты впивались в бока.