Слепой
Шрифт:
Запах испеченных блинчиков на мгновение приободряет меня. Люк и Эрин рождены с невероятными кулинарными навыками, в то время как я сжигаю вафли в вафельнице.
Насколько я могу вспомнить, моя мама никогда не была хорошим поваром, как и моя бабушка. Черт, моя тетя хранила только ту еду, которую могла разогреть в духовке сразу перед обедом. Если бы не родители Люка и Эрин, я бы никогда по-настоящему не узнала вкус домашней еды.
— Я сделал тебе блинчик в виде смайлика, — говорит Люк, стоя спиной ко мне, заканчивая выкладывать слоями бекон. Это моя любимая еда после капкейков. Поворачиваясь,
— Что случилось?
— Она такая с прошлой ночи, — говорит Эрин, накалывая кусочек яйца на другом конце стола. Она уже одета для работы.
Я полагаю, ходить вокруг да около нет никакого смысла, поэтому я пожимаю плечами.
— Логан поцеловал меня прошлой ночью. — Я плюхаюсь на стул и откусываю бекон.
Люк подкрадывается к столу, хватая свою любимую «я люблю сексуальных докторов» кофейную термокружку.
Я знаю. Глупо.
Опираясь на край ближайшего к столу островка, он осторожно спрашивает:
— Какого рода поцелуй? Как «я в восторге, что выиграл поцелуй»? Или как «ты мой приз» поцелуй?
— Такой «как будто ты принадлежишь к «только для взрослых» порно-роману, что были запрещены по всей Америке» тип поцелуя. — Это описание мгновенно воскрешает воспоминания, и они появляются в сознании быстрей, чем я успеваю подумать о чем-либо еще. Не то чтобы я не думала о том, что произошло, на протяжении целой ночи. Воспоминание проникло в каждую вену, отголоски его вспыхивали и ощущались, словно самая естественная вещь на земле. Быть сексуальной с ним было так необходимо и так легко, как дыхание. Я беру еще кусочек бекона.
— Ничего себе, — отвечает Люк.
— Потом, когда мы вернулись домой прошлой ночью, он обжимался с высокими, длинноногими и тощими близняшками. — Мое восклицание заставляет Эрин поднять чашку с кофе и захихикать. — Я имею в виду, какого хрена? Что, черт побери, я должна делать с этим?
Раздраженно, я начинаю кромсать свой блинчик. Каждый раз, когда вилка соприкасается с тарелкой, по дому разносится громкий и неприятный позвякивающий стук. Правда в том, что сейчас я сижу тут и нервничаю из-за того, что позволила Логану сотворить это все со мной снова, пока он мирно нежится в своей уютной кровати, не беспокоясь ни о чем.
Думаю, я начинаю реально его ненавидеть.
— Ты на самом деле открыта для предложений? — осторожно спрашивает Эрин, прячась за чашку.
— К черту. — Я пожимаю плечами. — Почему нет?
— Как мне кажется, решение здесь очень простое: действуй как Логан.
Я прекращаю жевать и наклоняю голову в замешательстве.
— Оу, стоп, погоди, сироп, который впитался в мой блинчик, похоже, вызывает галлюцинации. Ты не могла бы повторить?
— Слушай сюда. — Она поднимает руку вверх. — Мы все знаем Логана, так? Он провел всю свою жизнь, убегая, чтобы постараться выжить. Как я понимаю, для него сама мысль о чем-то постоянном будет означать противоположное выживанию, что он будет в опасности. Хреново, но ничего не поделаешь. Он проживает свою жизнь так, как будто думает, что он умрет до двадцати пяти, как Джеймс Дин (прим. ред. — американский актёр) или что-то типа того.
— Выглядит,
определенно, как Джеймс Дин, — ворчу я, а затем делаю паузу, чтобы воспроизвести образ актера в своей голове.Боже, они могут быть сексуальными близнецами, даже если Логан чуть менее фигуристый, с менее милым лицом. Вы же знаете, кто такой Джеймс Дин, правда? Нет? Ну, тогда воспользуйтесь моментом, чтобы исправить это.
— Сосредоточься, — зовет меня Эрин, в то время как Люк ржет надо мной.
Вы попробуйте представить Джеймса и немного не отвлечься.
— Играй в его игру. Наслаждайся милыми и дорогими мгновениями с ним, но также оставайся его лучшим другом. Тебе нужно действовать, как он. Притворяйся, что эти мгновения не значат для тебя ничего, как он продолжает прикидываться.
Мои друзья официально растеряли свои чертовы мозги.
— Я не хочу быть еще одной парой нижнего белья, что затеряется под его кроватью.
— Ты и не будешь, — встревает в разговор Люк.
Вы чувствуете? Да. Это. Попахивает гребанным бредом, ага?
Люк продолжает.
— Ты никогда и не смогла бы быть такой. И эта часть пугает его. Встречаясь с ним, ты потребуешь от него стабильности, в которой, как мы все знаем, он нуждается. Ты хороша для него, фактически идеальна, но он должен научиться видеть это.
Идеальна? Я никогда не была идеальна ни для чего в этой жизни, кроме как поедания капкейков.
— Таким образом, сыграй в его игру, — машет мне рукой Эрин. Она строго инструктирует. — Флиртуй с ним, притворяйся с ним, дурачься с ним, но не спи с ним. Я повторяю. Не. Спи. С. Ним.
Почему то, что она говорит, звучит как моя новая мантра?
Смущенная, я откидываюсь на спинку стула. Эрин продолжает.
— Это единственное правило. Не трахайся с ним, пока он не доказал, что когда это произойдет, он не свалит. Что он не собирается проснуться и улизнуть из кровати, как будто это секс на одну ночь. Заставь его сначала связать себя обязательствами.
Бл*дь, Логан даже не сможет произнести слово ответственность. Не уверена, что он поверит в его подлинность.
Люк ступает на тропу абсурда.
— Поступая таким образом, ты получишь одно из двух. Он либо примет свои чувства и у вас все будет серьезно, либо он осознает, что хотел тебя только потому, что ты перестала быть кем-то вроде запретного плода и позволит тебе уйти. В любом случае, это положит конец бредовой игре в кошки-мышки, которой вы страдаете в течение многих лет.
— Годами, — подчеркивает Эрин, и я хватаю вилку обратно.
Ее поддакивание было не обязательно, ведь так?
— Я не знаю ребята. Это звучит… рискованно. Как будто это может плохо закончиться. На самом деле плохо. Так как будто мы сами не представляем, какого хрена творим.
— Да ладно, — насмехается Эрин. — Нет ничего, что могло бы оторвать вас двоих друг от друга. Любого из нас, на самом деле. Мы — всё, что у нас есть, знаешь? Худшее, что может случиться, вы окажетесь в ситуации, в которой находились Росс и Рейчел некоторое время, но мы справимся.
Довольная, я улыбаюсь.
— Ты только что сделала намек на «Друзей»? Ты ненавидишь этот сериал.