Слесарь 5

Все несложно, сверху слева светится знак одинокой черточки, справа — несколько черточек. В нижних значках слева — знак круга, справа — непонятный знак. Что-то вроде треугольника.

Нажимаю пальцем на одинокую черточку и значок становится ярче других, начинает выделяться даже при дневном свете. Думаю, что это вариант для одиночного выстрела, интересно, как же выполняется несколько выстрелов. Пожалуй, что просто с определенным промежутком.

— И, что же с тобой делать? — спрашиваю я в легкой растерянности. Разворачиваю фузею всеми сторонами к себе кручу вокруг оси, посмотреть, не вылез ли спусковой крючок откуда-нибудь.

Нет, не вылез. Значит, использовать необходимо имеющиеся значки.

Я боязливо протягиваю большой палец к горящему значку и, как только он плотно надавливает на значок, из дула выносится стремительная молния, мгновенно улетающая за горизонт.

Ну что? Что я говорил! Что, я опять — очень умный!

Навожу ствол поближе, на большой камень в полусотне метров и снова прижимаю, убранный в сторону после первого выстрела, палец. Молния мелькает и пропадает в камне, с этой стороны на нем видно отверстие примерно такого же диаметра, как и в стене башни.

Какой-то энергетический или плазменный заряд, пробивающий почти все в этом мире. Хорошо бы найти живую цель для испытаний, впрочем, волки очень для этого подойдут, можно приманить их мясом и поставить сторожок.

Только одна проблема, если все это проделать. как же прицельно стрелять по быстрым зверям. Они ждать не будут, пока ты все эти танцы с бубнами совершишь, горло сразу перехватят.

Я высунулся в окно, отклонив фузею в сторону, моих еще перед входом нет, дверь закрыта, к тяжелым шкафам, со стороны кухни притащенным, прислонена.

Прижимаю приклад, который совсем не похож на приклад, к мешку, нажимаю пальцем на нижний значок и жду, когда он станет светить ярче. Снова щелчок пальцем и штуковина загудела у меня в руках, стало сразу страшновато.

Вдруг я включил режим аннигиляции фузеи? Сейчас как взорвется и полечу в Храм, на восстановление.

Но я продолжаю крепко держать штуковину, направив ее в камень, рядом с тем, который прошил первый выстрел. Теперь с дула срывается заряд посолиднее, сразу становится как-то побольше в полете и мгновенно подлетает к камню. Не разбивается об него со взрывом, а впитывается и исчезает внутри, чтобы через долю секунды камень взорвался, с негромким хлопком, кстати.

Остатки камня стучат по стенам и двери, которая с шумом валится наружу, не перенеся аэродинамический удар. Я едва успеваю отскочить в сторону, оставив торчать ствол фузеи на улицу, как пара камней проносится через окно и стучит по потолку.

Снаружи раздаются крики моей армии и я, убрав хреновину на стол, выглядываю в окно.

Так и есть. Все герои разобрали баррикаду и выскочили на свет божий — отражать нападение на своего Повелителя. Так и стоят перед входом, вертя головами, и пытаются заглянуть за угол круглой башни.

Надо поработать с ними над тактикой и стратегией. если придется повоевать. А, ведь, придется.

— И чего вы выскочили? — лениво интересуюсь я, высунувшись подальше в окно, — Чего меня будите своими воплями?

Тут я не прав, бойцы самообороны не вопили без повода, отражали агрессию со стороны неизвестно кого.

— Так это! — Полдер, как положено необстрелянному бойцу, волнуется и частит, — Это, бабахнуло и дверь упала, мы за мечи, камни по стене простучали! Повелитель!

— Это я слышал. Вы то чего выперлись, может, на верную смерть? Постреляли бы вас, к чертям собачьим.

На этот вопрос у моей армии ответа нет, они молчат, открыв рты.

— Ладно! Заходите обратно и завтрак готовьте. Это дружественный огонь!

Видно, что моя гвардия ничего не поняла, но обрадовалась, что Повелитель все контролирует.

— Воду грейте, пусть Ракс натаскает! И побольше!

Лица гвардии светлеют, людоед, наоборот, надувается. Ну очень он не любит работать, считает, что ему не положено, раз у него есть меч и копье и он справный воин.

Я задумчиво рассматриваю фузею. Ничего не скажешь, крутая вещь, так камень взорвать и раскидать.

Она что, все так может подорвать?

Вспоминаю, что надо проверить заряд после пары выстрелов и прикладываюсь к палантиру,

Так, примерно, но определяю, что ушло процентов пять-шесть, значит, сгустками с аннигиляцией можно стрельнуть раз двадцать, что даже избыточно для этого мира.

Обычным, все пробивающим импульсом — пока не знаю, сколько раз. Лучше зарядить палантир до половины или четверти и стрельнуть раз десять, чтобы погрешность измерения оказалась в пределах статистической.

Получается, палантиры пригодятся и мне, для этой бандуры, хотя, я и так не собираюсь оставлять эти красивые шары в магическом мире. Насколько я успел понять, небольшой заряд сохраняется в них очень долго, и любой маг заметит сразу, где бы они не оказались спрятаны, на сколько не закопай их в землю и камнями не засыпь.

Перед Храмом им, тем более, не место.

Можно оставить палантиры там, в таком глухом и заросшем непроходимым лесом месте, где у меня тайник с золотом остался. Все равно, это опасно, если маги хоть немного будут знать, куда я направлюсь после их башен, они всю местность до Храма на карачках прочешут, сами лягут и всех положат за эти волшебные шары.

Так что, это не выход, оставлять шары-палантиры здесь.

Надо их или уничтожить, или унести в не магический мир, как раз в такое место я и собираюсь отбыть на днях.

Возчик принес дымящийся завтрак и доложил, что к помывке все готово, я быстро закинул еду в рот и спустился вниз, прихватив из одного мешка с повозки пару полотенец, оставшихся мне в наследство от почивших магов.

В помывочной, из сервиса, только смутный свет от камней и крупная бадья с горячей и вторая, поменьше, с холодной водой. Мочалка у меня осталась, как и зубная щетка, я моюсь и, вскоре, уступаю место народу. Булер подпихивает Ракса вниз и счастливо ржет, предвкушая веселье.

Я пока собираюсь.

Снимаю палантиры с магического стола и отмечаю, что за один час они не сильно зарядились, похоже, насчет полного заряда можно не беспокоиться, если и не сутки на это потребуются, то, немногим меньше. Один из палантиров остается в мешке с квадратным отверстием, остальные в ящике, который я снова едва запихиваю в рюкзак.

Фузею тоже беру, конечно, хоть и собираюсь ночевать вернуться обратно в эту же башню. Но, этот непонятный ствол — самое сильное оружие во всем мире, который называется Тереном, о чем я узнал только сегодня, наконец, догадавшись спросить у возчика. Раньше как-то название планеты мне не попадалось и сам я о нем не интересовался.