Слёзы Лимба

— Это действительно странно, — задумчиво произнесла девушка и снова вернулась к своему недоеденному печенью. — И он даже не говорит, куда направляется?

— Нет… Я уверен, что он ездит куда-то не просто так. Он там с кем-то встречается. И эти встречи проходят слишком далеко от Лондона.

— Может, это любовь? — улыбнулась та. — Вдруг у него появилась девушка, и он просто ездит к ней.

— Почему же он не скажет?

— Да, вы правы… Знаете, я узнала о том, что вы нашлись, только спустя какое-то время. И не от Джорджа. А от детектива, который и возглавлял ваши поиски. Джордж попросту стал меня избегать после этого. Как я ни приду сюда, его нет на месте. Чудо, что я сегодня застала вас. Иначе бы так и ходила сюда каждый день… От скуки.

— У меня сегодня выходной. Обычно я работаю на фабрике, участвую в производстве и помогаю Джорджу подгонять клиентов. Директор фабрики дает хорошие заказы. Вот только в последнее время практически ни один заказ не был выполнен. Я уже боюсь, что эту мастерскую придется закрыть. Ведь один я ее не потяну.

— Все это так грустно… Джордж ведь безумно любил это место. Когда он был еще совсем юн, я часто заходила сюда. Это было еще до начала войны. Вы бы видели, какой у него был огонь в глазах. Он по-настоящему дорожил этой мастерской.

— Сейчас этого огня уже нет…

— Дайте ему время. Уверена, он найдет себя и вернется.

— УБИТЬ! УБИТЬ ТЕБЯ! ДАЙ МНЕ РАЗОРВАТЬ ТЕБЯ НА ЧАСТИ! ДАЙ МНЕ ТЕБЯ ПРИКОНЧИТЬ! ДАЙ МНЕ ПРЕРВАТЬ ТВОИ СТРАДАНИЯ! — он был повсюду, его голос проникал в каждую щель, в каждый угол, набирал силу с каждым пройденным метром, становясь все громче и громче.

— Что? — вздрогнул Эрван и нервно оглянулся, будто почуял что-то неладное. — Вы слышали это?

— Что слышала? — удивленно посмотрела на него девушка.

— Эм, ничего… Мне… Наверное, показалось, — тихо прошептал Эрван и снова посмотрел по сторонам, не понимая, почему на душе внезапно стало так неспокойно, будто в любой момент должно произойти нечто ужасное и непоправимое.

***

Неподъемные свинцовые облака начали постепенно подниматься все выше и выше над городом, постепенно приобретая привычный белый цвет. Небо медленно прояснялось, и через какое-то время стены мокрых кирпичных зданий коснулись теплые лучи сентябрьского солнца, отчего прилипшие к домам и дорогам капельки дождя засверкали, как драгоценные капни, ослепляя осмелившихся выйти на улицу прохожих. Где-то высоко над Лондоном порхали чайки, их крики стали столь пронзительными и громкими, что некоторые люди морщили свои лица и с трудом сдерживали себя, чтобы не закрыть ладонями уши. Но птицам было все равно на недовольство жителей города, они просто радовались улучшившейся погоде и показывали свои эмоции всему, до чего долетит их пение.

Татьяна с улыбкой наблюдала за этими белокурыми птицами и медленно шла по мокрой мостовой, внимательно слушая все, что ей рассказывал Эрван. Она не знала, сколько они уже брели по этой бесконечно длинной улице, что находилась на краю мутной Темзы, пахнувшей тиной и копотью. Но это потраченное время она не жалела, наоборот, желала, чтобы оно продолжало тратиться и дальше. Эрван оказался удивительно приятным собеседником. Этот юноша очень быстро стал ей симпатичен. У него был красивый голос, хорошо поставленная речь без намека на какой-либо акцент, хотя Татьяна считала, что этот молодой человек явно не британского происхождения, слишком он был хорош собой для британца. Его большие выразительные глаза ярко-голубого цвета внимательно разглядывали все что угодно, но только не Татьяну. Возможно, он хотел смотреть на нее, но счел подобное невежливым и старательно избегал их встречи глазами. Но девушка делала все, чтобы парень расслабился, тот явно нервничал по какой-то причине, Татьяна это почувствовала сразу же. Ее присутствие его напрягало, что он тщательно пытался замаскировать за своим веселым голосом, но настоящие эмоции Эрвана просачивались наружу. Ему было не очень комфортно. И нет, это было не из-за того, что Татьяна была ему неприятна. Он просто боялся ей не понравиться. Контролировал себя изо всех сил. Но явно уже устал это делать. Все чаще и чаще его голос дрожал, он делал продолжительные паузы, пытаясь подобрать нужные слова. А Татьяна слушала. Любовалась им. Не стеснялась смотреть на молодого человека. Он ей нравился. Она это не стала отрицать. Но Татьяна не могла понять, в какую сторону направлена эта симпатия. Была ли она дружеской или сексуальной? Девушка редко общалась с людьми противоположного пола, просто боялась это делать. Поэтому сейчас она и сама не понимала своих чувств и мыслей. В голове все перемешалось. Татьяна тоже нервничала. Гораздо сильнее Эрвана. И вряд ли она это скрывала, как он. Ее эмоции лезли наружу, как тесто из кастрюли, в которое насыпали слишком много дрожжей.

— Что ж, — улыбнулся ей Эрван и глубоко вдохнул влажный воздух, делая это с такой жадность, будто рядом с ним не было кислорода слишком долгое время. — Мы с вами прошли уже больше мили. Мы говорили о погоде, политике, даже затронули сплетни города. Но я совершенно ничего не узнал про вас, про вашу жизнь.

— Вряд ли вас заинтересует моя жизнь. В ней нет ничего, что могло бы понравиться мужчине, — скромно ответила та и обхватила руками плечи, будто почувствовала холод.

— Не нервничайте так. Вы меня словно боитесь, — слегка приобнял ее тот и снова перевел свои красивые глаза на освещенные вечерним солнцем просторы города. — Расскажите мне что-нибудь о себе.

— Постараюсь… — тихо прокашлялась та. — Все, кого я знаю, считают, что я неизмеримо счастлива. Думают, что если я из обеспеченной семьи, то и моя душа наполнена золотом. Но это совсем не так.

— Вы пережили какую-то трагедию?

— Деньги могут как осчастливить, так и довести до самоубийства. Я никогда не была счастлива в своей семье. Меня пытались приручить, как ручную крысу.

— Но вы сопротивлялись.

— Посмотрите на мои руки, — девушка продемонстрировала молодому человеку свои идеально гладкие ухоженные ладони и недовольно сморщила свое лицо. — Они жаждут работы, тяжелой работы! Им нужен труд!

— Извините меня, Татьяна, но я вас никак не могу представить в роли русской шпалоукладчицы.

— Ах, нет! Я не настолько отчаянная. Мне нужно движение. Мне нужна энергия. Я хочу двигаться с бешеным ритмом вперед! Увидеть мир. Увидеть людей.

— Неужели вы не путешествовали? — удивленно посмотрел на нее молодой человек. — Мне казалось, что вы вместе с семьей посетили чуть ли не все части этого большого мира.

— Когда-то мы с матерью плавали на большом пароходе в Нью-Йорк. Навещали отца, который работал там какое-то время. Даже думали там остаться. Но у меня было такое чувство, что я даже не покидала Лондон. Нью-Йорк практически ничем не отличается от этого места. Такой же огромный душный город, серый, неуютный. Вряд ли весь мир выглядит именно так. После я ездила по Европе, но мы посетили только большие города. А я хочу увидеть совершенно иное. Я хочу побывать в тихом безлюдном месте, где не будет никого, кроме запаха листвы, животных и солнца. Это просто потрясающее чувство.

— Неужели во всей Англии не найдется подобного местечка?

— Вы когда-нибудь видели пальмы?

— Нет.

— Вот и я тоже. Говорят, у них очень жесткие листья, и они очень большие, как лопухи. И пахнут не совсем так, как наши деревья.

— Вы хотите увидеть пальмы?

— Да! — весело произнесла девушка и посмотрела куда-то вперед.

Недалеко от них на пристани стоял мужчина с громоздкой камерой, которая стояла на неповоротливом штативе. Тот снимал просторы города и был очень увлечен своим делом: практически не замечал ничего вокруг себя. Татьяна с заливным смехом подбежала к нему и демонстративно встала перед камерой, приняв пикантную позу.

— Я бы хотела сняться в фильме, где я лежу на пляже, а вокруг меня только море, пальмы и песок. Я буду самой идеальной актрисой, — девушка приподняла подбородок и улыбнулась, пытаясь выглядеть в кадре как можно лучше.

Оператор с улыбкой повернул камеру в ее сторону и явно был безумно рад подобной картинке своего будущего фильма. Красивая рыжеволосая девушка на фоне величественного города. Что может быть лучше?

Эрван с улыбкой встал рядом с ними и, скрестив руки на груди, стал наблюдать за подобной картинкой. Татьяна простояла так еще какое-то время, затем поблагодарила оператора и вернулась к ждавшему ее Эрвану.

— Вы были великолепны, — смущенно улыбнулся он. — Из вас получилась бы шикарная актриса.

— Моя мечта увидеть живого Чарли Чаплина! Знаете, он меня всегда вдохновлял. Его образ бродяги просто великолепен.

— Знаете, я никогда не был в кино.

— Вы шутите.

— Нет, я серьезно. За всю свою жизнь я ни разу не был в кинозале. Лишь удавалось полюбоваться киноафишами.

— Я не прощу вам, если вы не посмотрите вместе со мной фильм «Застигнутый дождём». Вы просто обязаны его увидеть. В этом фильме Чарли Чаплин выступил в качестве режиссера и актера. И сделал это весьма талантливо. После просмотра вы вряд ли сможете сдерживать эмоции. Кино — невероятная вещь. Ее трудно описать словами.