Слёзы Лимба

Потом женщина повернулась, и Кристина поняла, что знала ее, не так хорошо, как хотелось бы, но достаточно, чтобы испугаться подобной встречи. Анна Стрингини выглядела достаточно свежо, даже слишком. На ней был темный парик в виде пышных кудряшек, что доставали ей почти до поясницы. Слабый ветер постоянно отбрасывал искусственные волосы назад, выпуская наружу несколько прядей седины, но Анна всякий раз поправляла непослушный парик и старалась закрыть волосами лицо, будто надеялась, что ее еще никто не сумел узнать в таком необычном прикиде. Главарь вооруженной банды слегка преклонился перед ней и позволил Анне прикоснуться губами к его широкому лбу. Кажется, он получал от пожилой женщины благословение и какое-то наставление.

— Что там? — шепнул Эдвард и придвинулся к завороженной Кристине, что прилипла лицом к стеклу и не сводила с той парочки глаз.

— Сама не знаю, — удрученно ответила та и попыталась прищурить глаза, так как не могла разглядеть, что Анна только что передала мужчине. Смогла лишь понять, что это был металлический предмет. Но вряд ли крест.

Затем Анна развернулась, ласково улыбнулась водителю и направилась обратно ко входу. Тем временем водитель стал открывать двери машин и призывал всех выходить наружу. Вскоре очередь дошла и до Кристины с Эдвардом.

Воздух оказался действительно теплым, даже слишком, отчего Кристине стало довольно жарко в своем пальто, пришлось расстегнуть его, чтобы ослабить потоотделение. Адам и Эмми стояли поодаль и не смели подходить к светловолосой женщине, лишь смотрели на нее и что-то кушали, что-то, что было бережно завернуто в салфетку. Скорее всего лакомство им дал тот самый главарь банды, отчего градус его опасности в глазах Кристины слегка понизился, что дало женщине возможность успокоиться, хотя напряжение в мышцах после подобного не ослабло.

— Детей отведите в келью, — главарь обратился к одному из своих людей, а затем кивнул второму, что стоял рядом с первым. — Они не должны чувствовать себя в опасности.

Те покорно кивнули, затем взяли детей за руки и повели к церкви, но слишком далеко уйти не сумели, ибо то, что произошло далее уже вряд ли позволит Адаму и Эмми вспомнить, — даже в далеком будущем, — что такое спокойствие и безопасность. Эдвард моментально бросился к одному из вооруженных людей, вырвал у того автомат и в эту же секунду выстрелил в двоих мужчин, что шли с ребятамм к зданию, пробив их головы пулей насквозь.

Эмми в ужасе вскрикнула и вместе с Адамом рухнули на землю, пытаясь заглушить звук выстрелов. Остальные же не стали спокойно наблюдать за гибелью товарищей, выхватили пистолеты и принялись мстить Эдварду, но тот успел спрятаться за одним из внедорожников, откуда продолжал вести стрельбу.

Кристина пыталась позвать полицейского, заставить того прекратить стрелять, но ее коллега внезапно выстрелил в сторону женщины и чудом промахнулся. Пуля пролетела прямо рядом с плечом и врезалась в одно из деревьев. Кристина в панике бросилась в сторону и попыталась найти укрытие, но долго там не пробыла, так как начала искать способ добраться до детей, ведь те сидели прямо посередине возникшего из неоткуда поля боя.

Женщина выждала еще немного и, пригнувшись, побежала вперед, держась от стрелявших на достаточно приличном расстоянии. Но добраться до цели ей так и не удалось. Эдвард резко бросил оружие и скрылся за корпусом машины, а когда остальные стали быстро замыкать его в непреступное кольцо, то тот снова выскочил и что-то бросил в сторону похитителей. Что-то, что оказалось гранатой.

Раздался взрыв, и Кристина поняла, что огненное облако коснулось ее пальто, а затем вынудило тело женщины отлететь на пару метров. Их похитители оказались в центре события, что вряд ли оставило им хоть какой-то шанс выйти сухими из воды.

Адам и Эмми с криком бросились прочь от надвигавшейся огненной волны и болезненно приземлились на сырой лужайке. Они прекрасно слышали, как взрывная волна рвала людские тела на части и разбрасывала оставшиеся после них ошметки по сторонам, окрашивая все вокруг в алые цвета. После последовало еще несколько взрывов, на этот раз их источником стали внедорожники, которые взлетали в воздух один за другим. Все стихло только через пару минут, а все вокруг окутал густой туман из едкого дыма, настолько сильно затруднивший дыхание, отчего показалось, что здесь задохнуться легче, чем под водой.

К счастью, осколки и обломки обошли детей стороной и не сумели их поранить, хотя ребята находились со взрывов непростительно рядом. Через некоторое время звуки догорающих обломков заглушил слабый женский голос. Адам быстро его нашел и понял, что тот принадлежал его матери, которая неторопливо шла сквозь толщу непроглядного дыма и тяжело кашляла, пытаясь выговорить имена сына и Эмми.

— Адам!.. Эмми!.. Где… вы?

Мальчик быстро вскочил на ноги и побежал в ее сторону, но как только достиг ее, то та всем телом навалилась на сына и рухнула на землю, пытаясь сказать что-то еще, но силы стремительно покидали ее. Адам сжал тело матери в руках и увидел, как та со смесью любви и грусти смотрит на него, легонько улыбается и будто хочет дотронуться до щеки сына рукой. Но через пару секунд ее веки дрогнули, и голова стала падать в сторону.

— Мама? — позвал ее Адам и боязливо потряс мать за плечо, но та лишь смотрела куда-то остекленевшим взглядом. — Мама! — он понял, что ее уже нет, и устремил свой взор на небеса, надеясь, что та услышит его оттуда. Но Кристина не ответила. Больше не могла этого сделать. — Мама, пожалуйста, не оставляй меня, — сквозь слезы прошептал он и в надежде потряс женщину за плечо еще сильнее.

Взрыв повторился. Один из автомобилей стал создавать целые фейерверки из обломков, которые с легкостью долетали до окон церкви и выбивали их с первого раза. Адам в страхе посмотрел в сторону Эмми, которая в ужасе сидела на том же месте, и, оставив мать, подбежал к девочке, после чего с силой потащил ее подальше от этого ужасного места.

— Скорее, Эмми! — дрожащим голосом произнес он. — Надо уходить. Скорее.

— Кристина! — обернулась она и в последний раз направила глаза на обездвиженное тело светловолосой женщины, которая по-прежнему без отрыва смотрела в их сторону с застывшей любовью и нотками тоски.

***

В салоне стало прилично жарко, поэтому водитель не постеснялся опустить стекло. Также гладкоголовый мужчина воспользовался этим, чтобы закурить, ибо ветер снаружи имел достаточную силу и ловкость, чтобы унести табачный дым подальше от пассажиров. Эрван скривил губы, глядя на него, и тот, будто испугавшись его недовольства, вытащил из бумажной коробочки еще одну сигарету и протянул ее молодому человеку.

— Забыл? Я не курю, — поморщил нос тот и не взял протянутую сигарету, лишь брезгливо на нее посмотрел.

— Ах да, прости, — извинился тот и отдернул руку, после чего вернул сигарету на прежнее место.

Лиза по-прежнему спала, хотя прошло уже достаточно много времени, часа четыре, если не больше. Они пересекли поле и начали мчаться по сельской местности, пересекая заснеженные поселения, где снег изо всех сил боролся с наступившей оттепелью. Иногда шел дождь, но быстро прекращал свое безмолвное шествие, сменяясь мокрым снегом. Солнце изредка выглядывало, но появление дневного светила становилось совершенно незаметным, ибо его свет был тусклее, чем у половинчатой луны в облачную погоду. Пришлось даже включить дальний свет, чтобы осветить себе путь по размытой дороге, в которой колеса их внедорожника тонули, как в болотной трясине.