Слёзы Лимба

Перед глазами все плыло, мятный аромат медленно лишал рассудка и погружал в глубокий мрачный сон, но Эрван старался не закрывать глаза, хотя с каждой минутой это давалось с огромным усилием. Вскоре начали мерещиться какие-то голоса, перешептывания, они будто ходили вокруг него и незаметно посмеивались, даже не пытаясь оказать хотя бы малейшую помощь. Но юноша был так слаб, так беспомощен, что его больше ничего не волновало. Он желал только спать. И ему больше не хотелось противиться сну, Эрван сдался и прыгнул в лапы Морфея, который с ехидной улыбкой потянул несчастного молодого человека в свое царство.

— Не спи! Не смей спать! Это убьет тебя, идиот! — неожиданно где-то поблизости кто-то по-змеиному зашипел, отчего Эрван сумел прогнать навалившийся на него сон и широко распахнуть от удивления свои большие голубые глаза, которые забегали в разные стороны, пытаясь найти невидимого говорящего.

— Кто здесь? — слабым охрипшим голосом произнес юноша, тяжело дыша, так как из-за смрада, исходившего от пола, кислорода в этом тесном помещении стало критически мало.

— Я рядом, парень… Слева от тебя, — прошипел голос, после чего некто застучал кулаком по чему-то металлическому.

Эрван послушался невидимого собеседника и повернул свою непослушную тяжелую голову в сторону громких звуков, и слабый свет осветил невысокого пузатенького мужчину, сидевшего неподалеку за ржавой тюремной решеткой. Тот вцепился короткими пальцами в окислившиеся от сырости металлические прутья и попытался протиснуть между ними свои лысую покрытую веснушками голову, но та оказалась слишком большой, и лишь его горбатый красный нос смог оказаться в одной камере с Эрваном.

— Как тебя зовут, малой? — поинтересовался мужчина и ойкнул, так как ударился носом о прутья, когда засовывал его в свою маленькую камеру.

— Эрван, — прохрипел тот и снова закашлял, когда сделал очередную попытку встать с пола. — Что это за место?.. Как мы здесь оказались?

— О, пацан, тебе лучше не знать. Тебе еще повезло, так как ничего не помнишь. А я увидел за эту ночь столько, что такое даже в кошмарном сне не приснится… Они убивают. Убивают зараженных.

— Зараженных?

— Вчера вечером сюда причалил корабль. На нем был какой-то рыбак, привезший к этим берегам испанку. И эти парни каким-то образом это почуяли, и согнали сюда, как скот, всех, кто был на том судне. На моих глазах вчера расстреляли и сожгли пятерых ребят.

— Вы были на том корабле?

— Нет. Я чинил маяк прошлым вечером. И видел, как они пробрались на корабль и вытащили оттуда всех, кто там был. Возможно, боялись, что я кому-нибудь расскажу. Поэтому пока жив. Но как ты здесь оказался?

— Я приплыл как раз на том корабле. Мы высадились еще днем. Но находились неподалеку. Нас сначала удивил тот момент, что корабль так и не уплыл.

— Видимо, как раз днем у них кто-то скончался от этой болячки. Думаю, капитан подал сигнал бедствия. А те парни быстро их нашли.

— Кто эти парни?

— Не знаю. Но с ними лучше не шутить. Думаю, они решили, что таким образом смогут остановить эпидемию. Хотя сами были без средств защиты. Те, кто начал харкать кровью, на моих глазах были застрелены прямо в голову, потом около заброшенной церкви разожгли костер и в нем сожгли убитых. Меня после этого заперли здесь. Но я спал, поэтому не заметил, как тебя сюда принести. Думаю, кто-то им сказал, что ты был тогда на судне, поэтому тебя тоже схватили.

— Но почему у меня нет воспоминаний о тех событиях?

— Я тоже не помню, как меня схватили. Очнулся только около костра, когда расстреливали зараженных. Но потом нашел на шее вздутие. Мне кажется, нам вкололи что-то вроде снотворного, чтобы не было проблем.

— Черт, — выругался Эрван и снова сделал попытку снять с ног веревку, но та намертво присосалась к коже и даже не сдвинулась ни на йоту в сторону. — Черт!

— Эти парни мастера по узлам. Так что зря тратишь силы.

— Я не собираюсь сидеть здесь и дожидаться, пока меня какие-то психи кинут в костер! Надо выбираться отсюда!

— Меня посадили сюда еще с каким-то мужчиной. От него жутко пахло рыбой. Потом через пару часов, когда откуда-то сверху начал появляться лучик света, и я смог впервые за ночь увидеть руки, то те парни ворвались сюда и утащили того беднягу куда-то. Потом я заснул, а когда проснулся, то увидел тебя.

— Вы сказали, что ночью здесь была кромешная тьма. Тогда откуда доносится этот свет?

— Когда меня сюда тащили, было слишком темно, я так ничего и не разглядел. А фонари у этих парней были слишком блеклыми, света хватало, чтобы видеть, что лежит под ногами. Но тогда мне удалось заметить, что мы спускались по какой-то лестнице. И, как я понял, мы находимся либо в самой заброшенной церкви, либо где-то рядом с ней. В годы войны на нее сбросили снаряд, все здание сгорело, остались только каменные стены, крыша полностью провалилась. Но обычно в таких строениях имеются подземные помещения. Думаю, нас могли запереть как раз где-то под землей.

— Значит, это дневной свет, — посмотрел на потолок Эрван, но источник света находился слишком далеко, и не было возможности разглядеть, из какого места он доносился, так как повсюду стояли полуразвалившиеся колонны и кирпичные стены, мешавшие более тщательно оценить обстановку.

Но это не помешало юноше выяснить, что они с его собеседником сидели в одной из многочисленных тюремных камер. Сама камера была разделена еще на две части решеткой, отчего создавались довольно тесные квадратные островки, огражденные со всех сторон. В самих камерах не было никакой мебели или даже подстилки для сна. Лишь голый пол, залитый вязкой вонючей субстанцией неизвестного происхождения.

Эрван похлопал себя по карманам, в надежде найти свой драгоценный портсигар, но его, к сожалению, там не оказалось.

— Что ты ищешь? — удивленно спросил мужчина. — Зря стараешься, они наверняка обыскали все твои карманы. У меня был пистолет и перочинный нож. Эти гады все забрали.

— У меня в кармане брюк был портсигар. Там находились спички. Я мог бы ими поджечь веревку, она сухая, загорелась бы сразу.

— Хочешь сам себя сжечь что ли? Думаю, у нас нет никаких шансов. Не знаю, как ты, а я лучше подожду смерть тут. Все равно мне осталось не очень долго. Здесь нас вряд ли кто-нибудь найдет. А эти парни не станут нас кормить. Так что просто смиренно жди, когда придет твое время.

Эрван старался пропускать слова мужчины мимо ушей и все мысли направил на идеи, которые помогут ему выбраться из этого жутковатого места. Юноша потрогал пол еще раз, чувствуя неподдельное отвращение от прикосновений вязкой жидкости к своей ладони, и потом потер грязные пальцы друг о друга. Те стали скользкими, будто их только что окунули в бутылку с растительным маслом.

«Можно обмазать веревку этой дрянью. И если все пройдет хорошо, то моим ногам удастся выскользнуть из заточения. Господи, пусть у меня все получится!» — произнес про себя молодой человек и стал с бережной тщательностью обмазывать веревку зловонной субстанцией.