Слёзы Марии-Антуанетты

— Что будем делать теперь? — спросил Бертье, когда археолог вышел из виллы «Трианон».

— Вернемся к Кроуфордам, чтобы определиться на местности и найти способ пробраться туда сегодня же ночью!

— А что нам это даст? Вы же слышали Орели: Кроуфорд и его жена больше не показываются. Всем заправляет секретарь!

— Вот именно! И это неестественно! Я не удивляюсь, что шотландец задал много неприятных вопросов жене, которая ограбила его самым бессовестным образом. Возможно, после этого он действительно запер ее. Но не верю, что он уединился и сам, отрекшись от власти в пользу молодого Болдуина. Все это крайне подозрительно. И я хочу разобраться в этом! Вы совсем не обязаны сопровождать меня.

Бертье захохотал:

— Чтобы помешать мне, вам пришлось бы послать меня в нокаут, а потом засунуть в шкаф, предварительно связав по рукам и ногам…Было около одиннадцати вечера, когда Бертье заехал за Адальбером, который вышел из гостиницы в непромокаемом плаще, застегнутом на все пуговицы. Механик при гостиничном гараже с легким недоумением проводил взглядом своего клиента, ведь в эту прекрасную ночь на усеянном звездами небе не виднелось ни единого облачка. Он не знал, что под плащом скрывались черные узкие брюки и фуфайка из тонкой шерсти, иными словами, одеяние многоопытного грабителя. И когда машина тронулась с места, он лишь приподнял свою каскетку с галунами в знак почтения…

Несмотря на поздний час, народу на улицах было довольно много. Горожане гуляли, наслаждаясь теплой погодой, и автомобиль двигался медленно, тем более что ехать было недалеко. Но вдруг, внезапно, дорога в Сен-Жермен исчезла под клубами черного дыма, а небо стало багровым от всполохов пламени. Археолог и журналист еще не успели понять, что происходит, как их обогнала, неистово гудя, пожарная машина. За ней промчалась вторая, и «Ситроену» вскоре пришлось остановиться: дорогу преградил жандарм, приказавший поворачивать назад. Бертье беспрекословно подчинился и, удалившись на несколько метров, съехал на заросшую травой обочину. Мужчины безмолвно вышли, словно потеряв дар речи. У них еще оставалось легкое сомнение, которое рассеялось почти мгновенно: горел бывший особняк управляющего королевской охотой…

Пожар охватил весь дом, вспыхнувший, вероятно, сразу в нескольких местах. Уже собралась толпа зевак, их удерживали жандармы, прибывшие на место даже раньше пожарных…

— Назад! Назад! — повторяли они, хотя пройти вперед было и так невозможно.

Пожарные развернули шланги и начали заливать огонь, отчего дым стал еще гуще. Но Видаль-Пеликорн и Бертье никуда не уходили: они стояли, засунув руки в карманы, не обращая внимания на мокрую траву, не замечая бегущего времени. Так прошло несколько часов…

Примерно в это же мгновение Альдо, лежавший в полудреме на кровати, внезапно проснулся от скрежета запоров. Дверь открылась, вошел страж — по-прежнему в маске! — и направился прямо к нему, склонившись, чтобы надеть наручники. При этом он незаметно сунул ему в рот какую-то пилюлю…

— Что это…

— Молчите! — прошипел охранник. — Пошли! — добавил он громко. — На ногах держитесь?

Альдо встал с большей легкостью, чем ожидал. С начала своего заключения он обычно пребывал в некой текучей атмосфере, которая ему скорее нравилась, хотя это могло объясняться тем фактом, что кошмары первых дней прекратились. Он выпил глоток воды, чтобы протолкнуть застрявшую в горле таблетку.

— Куда мы идем? — спросил он, но никто ему, естественно, не ответил.

Он подумал, что его опять ведут в подвал, где заседают черные призраки, присвоившие себе право вершить суд. Но на сей раз все было иначе… Он оказался в большой комнате, видимо бывшей столовой, где стоял длинный стол с расставленными вокруг него стульями. В старом очаге горел огонь, и склонившийся над пламенем человек в маске жег какие-то бумаги. Там и сям виднелись сумки, пара чемоданов в общем, все это походило на отъезд. Альдо не успел задуматься о том, что все это означает лично для него. Его привязали к стулу, и почти сразу привели Каролин, с которой обошлись точно так же. Казалось, она не понимает, что происходит, но ей было очень страшно. Во взгляде, обращенном на Альдо, читался ужас.

— Что с нами хотят сделать?

— Не знаю, но эти приготовления не сулят нам ничего хорошего.

Ждать пришлось недолго. Снаружи послышался голос Сильвена Делоне, который отдавал распоряжения своим людям, потом дверь распахнулась, и он вошел в комнату. На сей раз не в черном мешковатом одеянии, а в прекрасно сшитом дорожном костюме из черного габардина. Каролин вскрикнула:

— Сильвен? Что это значит?

Альдо отозвался синхронным возгласом:

— Как? Это вы?

Он узнал Фредерика Болдуина, секретаря Квентина Кроуфорда. И почти не удивился.

— Я подозревал, — презрительно бросил он, — что у шотландца руки не чисты и ему не терпится присвоить драгоценности королевы! Стало быть, это его затея и выставка была задумана как ловушка! Я знал, что коллекционеры иногда прибегают к сомнительным методам, но до такого еще никто не доходил! Ваш патрон превзошел всех!

Молодой человек расхохотался, и в его смехе звучало торжество.

— Мой патрон? Вы шутите? Этот славный малый был только инструментом, пока сам не превратился в жертву.

— В жертву? Вы его убили?

— Я в этом убежден. В данный момент, дорогой князь, Шеврлу полыхает ярким пламенем. Я лично полил бензином ковры и стены во всем доме! Очень сомневаюсь, что там кто-нибудь останется в живых.

— Вы осмелились сделать это? — прорычал Альдо, и Каролин откликнулась на его слова воплем ужаса. — Вы обрекли всех на такую ужасную смерть?

— Всех? Отнюдь нет. Не терзайте ваше чувствительное сердце. Леонора жива и здорова. Она моя любовница! И готовится уехать со мной, как только я покончу с вами обоими. Потому что наши отношения, дорогой князь, на этом прекращаются. Выяснилось, что у меня не хватит времени, чтобы превратить вас в безвольную тряпку, а везти вас с собой слишком рискованно. Поэтому вас ждет безвозвратный путь в ад, но сначала вы расстанетесь с кое-какими мелкими вещицами, весьма для меня полезными, поскольку вас должны по-прежнему считать живым. Давай! — приказал он человеку, стоявшему рядом с ним.

Подручный выступил вперед и бесцеремонно отобрал у Альдо сардоникс с выгравированным гербом Морозини, с которым тот никогда не расставался, и обручальное кольцо…

— Сначала я подумывал отрезать вам палец… или ухо, — злобно сказал Делоне, — но они быстро портятся и очень скоро потеряют товарный вид. Выверните ему карманы! — бросил он.

Альдо оставили только ювелирную лупу и платок. Он дрожал от ярости, когда его обыскивали, но старался сдерживать себя, чтобы не доставить удовольствие негодяю, который небрежно поигрывал его золотым портсигаром и зажигалкой. Каролин следила за этой сценой зачарованным взглядом, словно все это происходило во сне… Она закричала, когда тот же подручный, закончив обыскивать Альдо, сорвал золотой браслет с ее запястья и маленькое жемчужное ожерелье с шеи…

— Там, где вы окажетесь, — заметил Делоне, — эти безделушки вам не понадобятся. Кроме того, если ваши трупы найдут, хоть это маловероятно, их будет труднее опознать…

— Но почему она? — взорвался Альдо. — Я могу понять, что вы хотите разделаться со мной, но она-то ни в чем перед вами не виновата. Она любила вас и надеялась выйти замуж…

— Знаю. Я сделал все, чтобы она на это надеялась. Вы спрашиваете: «Почему она?» Я вам отвечу: в первую очередь она! Вам наверняка трудно в это поверить, но прекрасный титул «Мститель королевы», которым я наградил себя, на самом деле всего лишь маска, подобная тем, что находили на телах моих жертв. В действительности я дал клятву истребить всех, в ком течет кровь подлого Леонара Отье! Это я убил ее деда. Не стану говорить, каким образом: слишком долго рассказывать…