Слезы наяды

— В чем дело? — он отстранился. — Тебе нехорошо?

— Да, что-то я плохо себя чувствую. Наверное, качка…

— Капитан сказал, что на море поднимается волнение. Но, думаю, прорвемся. Каких-то часа три-четыре и мы нагоним твоих друзей.

— Хорошо, — Кара снова опустила голову ему на плечо и сделала глоток шампанского. — Мне уже лучше.

— Мне казалось, что я нравлюсь тебе? Или же нет? Почему ты все время отталкиваешь меня? Ты не ответила на вопрос про невесту, а я говорил серьезно.

— Нравишься, — Кара улыбнулась. — Ты же знаешь.

— А тот парень? Что у вас с ним?

— Андрей? Он мой хороший друг. У нас ничего не может быть, поверь. Тебе не нужно ревновать к нему.

— Отлично. Еще не хватало, чтобы ты променяла меня на бедного рыбака, — Ник удовлетворенно вздохнул. — Кара, ты ведь знаешь, что я самый богатый парень на островах, да и далеко за их пределами? Знаешь, что я могу подарить тебе столько жемчугов и бриллиантов, сколько не сможет никто другой?

— Знаю.

— И все равно постоянно отталкиваешь меня.

Кара поднялась на локте, поставила пустой бокал на тумбочку и улыбнулась.

— Мне не нужны жемчуга. Не нужно бриллиантов и золота. У меня достаточно своих.

— Неужели? — в глазах Ника мелькнули лукавые огоньки. — И насколько же много?

Кара посмотрела сквозь окошко на бескрайнюю, взволнованную поверхность черного моря.

— Больше, чем ты можешь себе вообразить, — тихо и серьезно ответила она.

Словно наяву видела она перед глазами, лежащие на дне разбитые галеоны, раскрытые сундуки, с рассыпавшимися по морскому дну сокровищами людей, постепенно уходящими в песок. Гигантские пещеры ее деда, короля Тирса, доверху заполненные драгоценными предметами, монетами и украшениями, старинным оружием и другими роскошными вещами, которым не нашлось применения под водой. Что уж говорить о бесчисленных морских моллюсках, в раковинах которых спрятаны жемчуга. Вот только русалочье племя не вскрывает раковины и не извлекает жемчужины. Зачем они? Под водой довольно иной красоты.

Сокровища затонувших кораблей веками притягивали людей, отважных ныряльщиков и вдохновенных безумцев, кладоискателей и морских бродяг, подчиняли себе их мысли и желания, становились главным смыслом их жизни и поисков, но оставляли совершенно равнодушными жителей моря, которые не замечали красоты металлов и камней, удивляясь иногда лишь умелой работе — среди русалок не было мастеров и ювелиров, их жизнь принадлежала стихии, а не ремеслам.

— Ты очень странная девушка, — заметил Ник, снова обнимая ее. — Я немного устал. День был длинным, а ночь предстоит непростая. Спи.

Он закрыл глаза, а Кара, лежала рядом и смотрела в потолок, думая о сестре и пропавшем идоле. Спать она не могла. Иногда она разглядывала спящего рядом Ника, он довольно смешно посапывал во сне, и этот звук почему-то вызвал в ней странную нежность. Кара осторожно коснулась губами его щеки, он, не просыпаясь, обнял ее покрепче. Как хорошо, что он не знает, что рядом с ним — морская наяда, а не земная девушка! Иначе, возможно, приказал бы выбросить ее в море! И, черт побери, это было бы лучшее, что он мог бы для нее сделать! Как же нужна вода!

Примерно через час дверь, которую Кара забыла запереть, распахнулась, и вошел Андрей. Он окинул взглядом лежащую в объятиях Ника девушку, Кара быстро закрыла глаза, чтобы не встретиться с ним взглядом. После чего, Андрей, закрыл дверь и тихо удалился. Он еще долго стоял на палубе, размышляя, что Кара в принципе имеет право поступать, как ей вздумается. Ведь сам он все равно ничего не мог бы ей предложить. Да и где ему равняться с Ником Канарисом, богачом, красавцем и известным сердцеедом! Он всего лишь простой рыбак, который понятия не имеет, как общаться с девушками. Но зачем было говорить, что она любит его? Разве можно бросаться подобными словами? Андрей тяжело вздохнул. Родители были правы, когда говорили, что красивые девушки ветрены, непостоянны и всегда ищут мужчину побогаче. Но с другой стороны — они же учили его быть верным долгу — и что теперь? Где его долг? Где реликвии, которые он должен был охранять? Это его испытание и его вина, нечего сваливать ее на Кару!

Сильный удар потряс яхту — это налетевшая волна ударила ее в правый борт, заставив покачнуться. Андрей получил хорошую порцию морских брызг в лицо, капитан что-то крикнул из рубки, матросы забегали вверх вниз.

А в каюте Виолетта чуть не упала с кровати, отчего проснулась и, не понимая, что происходит, включила лампу, оглядываясь вокруг.

Ник тоже проснулся от резкого толчка. Бокал из-под шампанского упал с тумбочки и разлетелся вдребезги.

— Что случилось? — он сел на кровати. — Это ты разбила бокал? И почему мы спим в одежде и ботинках?

Он еще не пришел в себя после сна, пригладил взлохмаченные волосы и вопросительно взглянул на девушку.

— Во-первых, спишь только ты, — заметила Кара. — Я не спала, просто лежала рядом. Ты не раздевался — просто лег и уснул, поэтому ты в ботинках и одежде. А бокал разбился сам, из-за сильной качки. Кажется, начинается шторм.

— Я сейчас узнаю, — Ник поднялся и вышел из каюты. Кара между тем взглянула на часы. Прошло больше двух часов. Вероятно, они уже совсем скоро догонят похитителей, возможно, уже совсем скоро сестра будет с ней, а Андрей вернет свою пропажу! Воспоминание об Андрее больно резануло, заставив вздрогнуть всегда холодное сердце наяды. Он ведь бог знает, что подумал! Вряд ли он приглядывался к ботинкам. С другой стороны — какая разница, что подумает Андрей. Он дал слово Перуну, она дала слово Нику. Между ними все кончено, да и никогда ничего не было.

Дверь распахнулась, и на пороге появился взволнованный Ник.

— Кара, капитан говорит: дело серьезное. Впереди полоса бурь, черным-черно, волны поднимаются до небес, настоящие буруны! Вести туда яхту — самоубийство.

— И что он предлагает? — Кара резко поднялась и нахмурила брови.

— Он предлагает развернуть яхту. В крайнем случае — обойти полосу шторма. Но тогда придется сделать большой крюк. Очень большой, мы не успеем догнать их, если яхта уже преодолела полосу. С другой стороны — если они сейчас в эпицентре шторма — у них большие проблемы. Есть шанс, что их корабль пойдет ко дну. А вместе с ними — твоя сестра…

— Это было бы замечательно… — пробормотала Кара.

— Что ты сказала? — удивился Ник.

— Я сказала, было бы замечательно, если бы у Матео Сольди были проблемы. Ник, послушай! Мы не должны поворачивать назад! Ты сам говорил мне, что «Диаманта» — лучшая яхта в этих морях! Мы справимся со штормом! Пойми, там моя сестра!

— Но что если яхта затонет? Как мы спасем твою сестру? Мы только погибнем сами.

Но Кара лишь упрямо сжала губы, продолжая смотреть ему в глаза.

— Дело не только в моей сестре, Ник. Если мы повернем назад, могут пострадать и другие люди. Многие люди на берегах этого моря, а может быть, и на всей земле. Пожалуйста, верь мне. Все куда серьезнее! Я не могу тебе рассказать, это не моя тайна. Но пожалуйста, просто поверь!

Несколько секунд Ник молчал, он колебался. С одной стороны — утонуть не входило в его планы. С другой — капитан Спирос был большим паникером и частенько уклонялся от встречи со стихией. Кара права, «Диаманта» лучшая яхта, она выдержит любой шторм! А если они развернутся назад — не дай бог, кто-нибудь подумает, что он испугался пророчества мнимой Пифии! И потом, ведь речь шла о спасении девушки, которую какие-то кровожадные фанатики собрались принести в жертву. У самого Ника были очень плохие отношения с родной сестрой, но мысль о том, что кто-то мог бы принести ее в жертву, показалась ему чудовищной.