Слезы в раю

– Сто тридцать тысяч! Это две тысячи долларов. Больше у меня нет. Просто не дали больше… я часы заложил…

Бородач с удивлением посмотрел на парня. Он взял в руки деньги, довольно хмыкнул и командным тоном произнёс:

– Пусть она ровно встанет… Если ДПС подъедет, скажем, что разобрались сами… Я сейчас напишу расписку, что не имею претензий… дайте мне её паспорт…

Марат, как на крыльях, подлетел к Софии, взял её паспорт и попросил выровнять автомобиль.

Спустя каких-то десять минут бородач уехал. Марат сидел с Софией в её автомобиле.

– Я даже не знаю, что сказать… – виновато и радостно твердила девушка, – ты… просто спаситель мой…

– Ничего не говори, – заявил Марат. – Поехали, выпьем кофе.

– С удовольствием! – улыбнулась девушка.

2.5

С появлением Сони в жизни Марата всё поменялось. Он стал переживать то время, которое многие прошли в студенческие годы. Марат ночами болтал с Соней по телефону, переписывался днём по «Вотсапу» и практически каждый вечер виделся с ней.

Соня не знала о том, сколько Марат отдал владельцу «ауди», заложив часы. Об этом не знал никто. Парень скрыл это от всех в надежде, что сможет выкупить часы, понимая, что таких денег он точно не найдёт за короткий срок. Соня попыталась Марату всучить пятьсот долларов на следующий день, но парень не взял их, пригрозив обидеться, если она будет и впредь так поступать. На этом история с аварией была закончена, но она дала начало чему-то новому. Тому, чего невозможно купить ни за какие деньги. Марат это понимал, ни на секунду не жалея об этих часах, хотя это была самая дорогая вещь, которая когда-либо ему принадлежала.

София Арбатова оказалась дочерью упокоившегося художника Алексея Петровича и Зинаиды Николаевны Баженовой. Зинаида, мать Сони, растила дочь одна: потеряв мужа, когда Соне исполнилось 12 лет, женщина всю жизнь работала бухгалтером в разных компаниях. Последние 7 лет она занимала должность главного бухгалтера в одной из небольших дочерних компаний «Газпрома», зарабатывая вполне неплохо. Живя с дочерью в трёхкомнатной квартире на Кутузовском проспекте, оставшейся ей от мужа, коренного москвича, Зинаида посвятила себя дочери и её воспитанию настолько, насколько могла совмещать это с работой.

Соня выросла культурной девушкой, унаследовав от отца художественный талант. Она поступила в Российский государственный университет им. А. Н. Косыгина, и окончила его по специализации «дизайн архитектурной среды».

К моменту знакомства с Маратом ей было 23 года и она только начала работать помощником дизайнера в одной строительной компании.

София была очень доброй и утонченной девушкой. Она никогда не общалась с теми людьми, которые её пугали или казались ей чересчур агрессивными и злыми. Держась в стороне от больших, шумных компаний, и, предпочитая гулянкам интересные книги, девушка выросла настоящим олицетворением русской культуры.

Марат ей понравился сразу. Она потому, наверное, и врезалась в него на катке, что засмотрелась, забыв, что находится на льду. Соне было смешно и приятно, когда она увидела растерявшегося армянина, не сводившего с неё глаз. Марат ей понравился именно своей скромностью. В нём сочетались два качества, редко встречающиеся в одном человеке. Парень был скромен и интеллигентен, в то же время, в нём чувствовался настоящий мужчина. В Марате ощущались смелость и благородство настоящего рыцаря. И он это доказал, когда появился возле неё после аварии. Соня смотрела на него, и ей казалось, будто она познакомилась с Говардом Рорком из романа Айн Рэнд «Источник» – такой же тихий, спокойный и умный, при этом невероятно принципиальный и преданный своим целям. Таков и оказался Марат, когда Соня узнала его лучше. Они могли часами что-то обсуждать, и ей было безумно интересно, когда Марат рассказывал ей историю какой-нибудь страны или народа, причём он владел любой информацией, начиная от традиций и заканчивая датами создания государств.

Это был необычный парень. К тому же Соню привлекло его происхождение. Она всегда старалась держаться подальше от кавказцев, но армяне были для девушки исключением. Соня знала, что они, как и русские, христиане, и не боялась их. Вечно весёлые, не устраивавшие скандалов, драк и разборок, армяне даже в студенческие годы были очень артистичными. А тут ещё Марат, похожий на итальянца, очень воспитанный, но неуклюжий в отношениях с девушками. Общаясь с Маратом, Соня частенько с трудом сдерживала смех, осознавая, что он влюблён в неё, но не знает, что делать дальше. Ей было смешно от этого, приносило какую-то радость. Почему? Она спрашивала себя, и невольно в голове, как рекламный щит, светился ответ: «София, ты влюбилась в него!».

2.6

Наступила зима. Марат жил своей жизнью, его отец уже знал о существовании Сони, и в их семье стало более радостно от этого события. О своих чувствах к девушке Марат не говорил никому, даже самой Соне. Она тоже скромно молчала, ожидая признания от парня. Но для Марата это было сделать непросто. Он твёрдо решил для себя уже давно, что та, которую он полюбит, станет его женой. Соню он уже любил. Всем сердцем. Теперь его разум рассчитывал и взвешивал вариант брака с ней. И, понимая, что он не готов к женитьбе финансово, Марат молчал, предоставив всё судьбе.

Восьмого декабря Эльчин праздновал свой 25-й день рождения.

Несмотря на круглую дату, парень отмечал его в узком, семейном кругу, не пригласив никого, кроме Марата.

Зайдя в шикарную квартиру Эльчина на Комсомольском проспекте, Марату стало немного не по себе. Дверь ему открыла домработница, которая повела его в зал.

Марат бывал уже дома у друга и каждый раз чувствовал себя немного неловко в такой роскошной обстановке. Квартира семьи Абасовых была более чем большая: 4 спальни, зал, кухня и комната домработницы. Это не считая трёх санузлов и огромного холла. На потолке повсюду была лепнина, стены украшали фрески, везде возвышались большие напольные вазы, а за стёклами сервантов красовались позолоченные сервизы.

Зайдя в зал, который размерами был чуть меньше всей квартиры Марата, парень оказался перед большим дубовым столом, накрытым всевозможными блюдами.

– Марат, наконец-то! – вскочил со стула Эльчин и тепло обнял друга.

– Извини… Задержался чуток… – улыбнулся Марат и протянул ему красивую упаковку. – Поздравляю! Это тебе, а это… – Марат протянул букет, который держал в другой руке, маме Эльчина, – вам, тёть Зумруд! Поздравляю вас!

– Спасибо тебе дорогой! – мило улыбнулась полная женщина. Она глазами показала домработнице, чтобы та взяла букет.

Эльчин усадил друга рядом с собой, и присутствующие вернулись к беседе, которую прервали. Марат быстро окинул взглядом всех. Кроме Зумруд, как всегда, очень ярко накрашенной и сияющей огромными бриллиантами в ушах и на пальцах, из женщин за столом сидели ещё две взрослые дамы, более скромно одетые, но также сияющие золотом и драгоценностями и молодая девушка, младшая сестра Эльчина, Лейла.

Во главе стола восседал, как на троне, дядя Аскер. Отец семейства, очень солидный, с пышными усами и большим животом, он с серьёзным выражением лица слушал всех. Также в компании был ещё один мужчина, лет 60 с большим шрамом на лице и взглядом, от которого холодело в душе. Его карие глаза впивались в любой объект, на который падал взгляд, и казалось, что он сейчас убьёт этими взглядом. Ужаса добавлял шрам, точнее, даже не шрам, а просто вмятина на пол-лица, напоминающая большой ожог.