Слишком большие, чтобы рухнуть. Инсайдерская история о том, как Уолл-стрит и Вашингтон боролись, чтобы спасти финансовую систему от кризиса и от самих себя

– Насколько, вы думаете, они это серьезно? – спросил Керл.

* * *

Перед тем как вернуться к коллегам на второй день заседания совета директоров BlackRock, Джон Тейн решил провести телефонную конференцию со своими. Он хотел, чтобы в условиях слухов о неустойчивости рынков публика поняла, что Merrill – устойчивая компания. Утром уже поступили новости со ссылкой на Малькольма Полли, руководителя отдела инвестиций Stewart Capital Advisors, который сказал: «Думаю, рынок твердит вам, что, если Lehman уйдет, Merrill, вероятно, будет следующим».

Сначала Тейн проинформировал совет о последних колебаниях рынка, который и не думал успокаиваться. Один взгляд на фьючерсы ясно давал понять, что акции, скорее всего, откроются с понижением. Накануне акции Merrill упали на 16 %, и это был не предел.

Разговор быстро переключился на Lehman. Тейн рассказал совету то, что знал, – его слова не слишком отличались от газетных сообщений, хотя Тейн получал информацию непосредственно от Гайтнера: Bank of America и Barclays стали конкурентами в борьбе за Lehman. Джон Финнеган, исполнительный директор страховщика Chubb, выглядел обеспокоенным. «Lehman падает^[517], следующие в списке шортистов мы, – сказал он Тейну – Объясните мне, почему все должно случиться по-другому». Тейн был разочарован, он не любил, чтобы его мнение ставили под сомнение. «Мы не Lehman,^[518] – сверкнул он глазами из-под стекол очков, – мы не Lehman».

Восстановив хладнокровие, Тейн спокойно перечислил достоинства Merrill: «У нас есть бизнес по управлению капиталом, который не обесценится ни при каких обстоятельствах. И у нас есть половина BlackRock, которая также не обесценится, так что наши акции не упадут до нуля».

* * *

Фулд нервничал. Было 9:30 утра, акции Lehman открылись на 9 % ниже, по 3,84 доллара, а новостей от Даймонда не было в течение двенадцати часов.

– Что происходит? – спросил Фулд Даймонда, когда тот наконец позвонил.

– Я буквально только что получил одобрение совета, мы можем начинать, – ответил Даймонд, который прибыл в Нью-Йорк из Лондона накануне ночью. – Мы только что начали проверку, используя вашу публичную отчетность.

Прежде чем продолжить, Даймонд решил быть с Фулдом откровенным.

– Честно говоря, – сказал он сухо, – мы в ужасе и заинтересуемся, лишь если цена будет достаточно низкой.

Фулд, откинувшись на спинку стула, посмотрел на Руссо, который сидел напротив и ждал окончания разговора. Он понял.

– Нам надо поговорить, потому что вы должны осознавать мои идеи и мои планы, – сказал Даймонд. Он предложил встретиться в полдень в Racquet and Tennis Club, закрытом клубе на углу Парк-авеню и 52-й улицы, где можно зарезервировать отдельную комнату.

– Нет-нет-нет. Вы не понимаете, я не могу уйти, – ответил Фулд. – Везде полно фотографов. Почему бы вам не приехать сюда? Мы можем провести вас через задний вход. Я пришлю автомобиль.

* * *

«Акции AIG упали на 20 % из-за ипотечных проблем», – гласил в 10:14 заголовок Reuters.

Кэтрин Зайферт, аналитик Standard & Poor’s, только что закончила заметку, в которой отмечала, что акции падают из-за «озабоченности способностью AIG сбросить^[519] связанные с ипотекой активы, и мы ожидаем, что цены на акции будут непостоянными, пока инвесторы ожидают от компании новостей».

Взволнованный Боб Вилюмштад решил позвонить Джейми Даймону. Он был недоволен командой JP Morgan, и ему нужны были гарантии.

– Джейми, наш рейтинг понизят, – сказал он. – Вы должны помочь мне решить, где взять 18 млрд долларов. Плана на конец сентября больше нет, – добавил он, ссылаясь на свою задумку обнародовать новую стратегию в конце месяца. – Если вы, ребята, не способны помочь, просто скажите мне. Но мы должны за выходные что-то предпринять. Мы наняли вас для этого, – он чуть повысил голос. – Просто скажите, если вы не справляетесь, просто скажите мне об этом сейчас.

– Мы хотим делать эту работу, – ответил Даймон, в его голосе проступали нотки раскаяния. – Дайте мне пять минут, и я перезвоню.

Когда он перезвонил, то принес извинения от имени фирмы и добавил, что снимет Блэка с задания. Главным теперь будет другой его помощник, Дуг Браунштейн, руководивший в фирме инвестиционно-банковской практикой. Браунштейн, «производитель сделок», в 1980-е начинал в First Boston, затем ушел в Chase, а теперь, когда он пробился наверх, ему поручали некоторые крупнейшие сделки фирмы. Он помог договориться о приобретении JP Morgan Bank One (и Даймона вместе с ним), потом занимался Bear Stearns. «Мы собираемся послать Браунштейна с командой и посмотрим, что сможем сделать для привлечения капитала для вас в выходные дни» – Даймон пообещал, что будет держать палец на спусковом крючке.

Потом телефон зазвонил снова – это был Тим Гайтнер.

– Итак, как дела? – спросил Гайтнер.

– Мы работаем над привлечением капитала, – ответил Вилюмштад. – И ведем переговоры с некоторыми претендентами на активы, которые смогут вложить деньги в эти выходные. Мы ожидаем, что более подробная информация появится позже.

– Утром мы планируем прислать некоторых из наших ребят на помощь, – сказал Гайтнер тоном, не терпящим возражений. – Держите меня в курсе.

Разговор длился не более 30 секунд.

* * *

К этому времени Хэнк Полсон был так взволнован проблемами Lehman, что не заметил помощницу Кристал Уэст, которая пыталась привлечь его внимание. Звонил Алистер М. Дарлинг, канцлер Казначейства ее Величества.

Полсон общался с Дарлингом последние два года, и, хотя они встречались по обе стороны Атлантики, они не стали друзьями. Полсон считал Дарлинга больше политиком, нежели бизнесменом. К тому же у него не было опыта на финансовых рынках, подобного полсоновскому. Но он уважал суждения Дарлинга и восхищался быстрыми и решительными действиями, которые тот предпринял год назад, когда Northern Rock, один из крупнейших ипотечных кредиторов Великобритании, оказался на грани краха. Дарлинг предотвратил истощение пассивов банка тем, что разрешил Bank of England ссудить Northern Rock миллиарды долларов, чтобы гарантировать депозиты. Этот инцидент стал одним из первых тревожных звоночков для Полсона.

Дарлинг, который только что закончил в Ницце длившуюся весь день встречу с европейскими министрами финансов, после неловкой паузы сказал, что звонит по поводу Barclays. «Вы должны знать, что у нас есть серьезные опасения по поводу этой сделки», – сурово сказал он Полсону Полсон пытался успокоить его, объясняя, что существует еще один участник торгов, Bank of America. Он также рассказал о системной важности Lehman Brothers для мировой экономики и подчеркнул, как сделка между Barclays и Lehman превратит Barclays в международного гиганта со всей мощью Уолл-стрит за спиной. Полсон добавил, что пытался создать отраслевой консорциум, чтобы помочь ставке либо Barclays, либо Bank of America.