Сломанные вещи. Часть 1 из 4

Кошусь на Дэна: он обсасывает губы, и кажется, что ему тоже не по себе. Люблю я Джанки: он хоть и строит из себя крутого до небес, но на самом деле умеет сопереживать. Даже не стесняется говорить об этом. Я всегда завидовала его смелости.

7.

Когда пиво закончилось, я киваю на робота:

– Ладно, что насчёт починки?

– Скока хошь пошамрить за органику? – тон у Дэна деловой, а в постукивании пальцев по дисплею чувствуется предвкушение.

– Сколько у меня есть… Ну, в пределах пяти тысяч.

– Добрая мисса, – он осуждающе качает головой.

Конечно, сумма значительная, тем более чтобы тратить её на практически незнакомого человека – тфу, то есть робота. Если Дэн всё-таки откажется записать его моим телохранителем, то вскоре нам придётся распрощаться окончательно, робот исчезнет вместе с большей частью моих финансов, и будет обидно. Но ладно, нефиг жадничать, он спас мне жизнь, и не просто, вытащив с территории гостиницы, бросил в ближайшем сугробе, а донёс до города, до больницы. Обо мне мало кто в жизни так заботился, вот разве только Джанки. И это, конечно, должно быть оплачено.

Пока Дэн открывает сеть и принимается увлечённо листать страницы магазинов, я смеряю взглядом мужчину – какой у него рост? два метра? – и рассуждаю больше сама с собой:

– Если вспомнить цены, то вот так, целиком из органики… Понятно, что армия не ограничена в бюджете, но когда видишь это наглядно… Впечатляет. Шестнадцатая серия стоит дохренища, из неё сиськи-то не каждая может себе позволить, а тут – целый человек.

– Такие сиськи ещё подороже выйдут, они бронированные, – Джанки поднимает глаза на робота: – Который класс защиты?

– Третий.

– А всего их сколько? – я кручу головой между ними, но Дэн уже снова уткнулся в дисплей.

– Семь, – робот наконец-то подаёт голос, спасая меня от неловкой тишины.

– Тогда почему не седьмой? Если уж армия может позволить себе что угодно.

– Чем выше класс защиты, тем больше плотность, материал тяжелее. Я и так вешу больше прототипа на тридцать два килограмма. Слишком подозрительно.

– А-а. Ясно. Так и что, значит, в тебя можно стрелять?

– Во всех можно стрелять, – на его лице мелькает насмешка.

– Не придирайся к словам!

Однако вместо ответа мужчина замолкает. Так и не дождавшись, тянусь к Дэну и дёргаю его за рукав. Он поднимает взгляд на робота.

– Мисса спраш, который калибр держишь.

Мужчина оглядывает меня – как будто скептически.

– Чтобы не углубляться в технические детали: выстрел в упор из стандартного полицейского пистолета.

– Ахуенные сиськи, – Дэн уважительно кривит губы и кивает мне на робота: – Бушь ставить – бери такие же.

Он возвращается к чтению, а мы с роботом остаёмся настороженно переглядываться. Ну, я-то, конечно, делаю вид, что всё в порядке, всё по плану, но, если честно, чувствую себя неловко. В комнате явный недостаток предметов, которые я могла бы увлечённо разглядывать, игнорируя мужчину напротив.

Однако, когда я всё же решаюсь взглянуть на него, оказывается, что робот-то на меня и не смотрит. Фух, повезло. Он рассматривает… Что? Стол Дэна? Вряд ли. Дисплей в его руках? Модель новая, дорогая, но вполне распространённая. По бокам корпуса время от времени вспыхивают полоски модулей – тех, которые я подарила на день рождения.

Что ещё? Ну, Дэн водит по экрану пальцами левой руки – на правой-то цепь, неудобно, – при этом безымянный не сгибается, да и большой не особо послушный. Я знаю, что проблемы с суставами у него после травмы, но о таких вещах он не любит распространяться, поэтому я и не спрашиваю. Однако вряд ли робот смотрит на это. Скорее всего, на шнуды. Верхний край левой закрывает тот участок руки, куда ставят чип. Насколько я понимаю, именно потому речные так любят эти перчатки: это одновременно и знак их происхождения – Берген начался с порта, так что они самые что ни на есть коренные жители, – и символ протеста против программы благонадёжности.

Когда-то, в самом начале нашего общения, Джанки сказал, что нормальные люди не могут спокойно относиться к идее вживлять предметы в своё тело. Я, конечно, попыталась не обидеться и повторила ему выученные ещё в детстве прописные истины: браслет вживляют вовсе не в плоть, а в псевдо-органическую вставку, специально лишённую нервных окончаний, чтобы служить прослойкой между телом и металлом. «Идеальная, полностью безопасная технология для поддержания порядка в обществе». Дэн тогда посмотрел на меня одновременно со снисхождением и жалостью. Как на дурочку. Это было неприятно, но я, так и быть, его простила. Он же у нас «крутой паарень», из нонконформистов. Хотя я знаю, что даже портовые пользуются электронными браслетами – конечно, перепрошитыми, но тем не менее, – а Дэн и такого не носит. Из стандартной электроники у него есть только вот этот дисплей с хитровыдуманной перенаправлением сигнала, доставка на кухне – тоже взломанная – и стационарный телефон.

В итоге получилось так, что после переезда в Город я тоже стала гораздо меньше пользоваться электронным браслетом. С людьми из прежней жизни общаться не хотелось, а здесь я не нашла друзей, кроме Джанки – ценителя свободы и независимости от устройств. Заметив, что ему не нравится мой браслет, я стала снимать. Поначалу было очень некомфортно – как это, без доступа в сеть?! Словно не хватает части тела. А теперь даже нравится это ощущение пустого пространства на запястье. Иногда – тс-с! – я думаю, каково было бы жить без чипа. Нет, понятно, что я не откажусь от статуса золотой гражданки, я не такая смелая, как Дэн, но всё же… Есть нечто привлекательное в этой мысли…

Тем временем Джанки водит пальцами по какой-то схеме, а я пялюсь на него уже слишком долго. Но куда ещё мне смотреть?

С другой стороны, так упорно избегать взглядом робота – очевидный признак того, что я смущаюсь. Ясно, конечно, вон он какой… Ну, такой вот… И сразу наводит на подозрения, что я его втихаря хочу, – а выглядеть озабоченной не особенно приятно. Нужно показать, что я воспринимаю его спокойно.

Так что я поднимаюсь со стула и подхожу к мужчине.

– Можно посмотреть?

Он лениво поднимает на меня взгляд и не отвечает. Только облизывает обветренные губы. Да и не только губы у него пересохшие, вся кожа на лице обезвоженная, истончённая, на выступах скул даже шелушится.

Под этим внимательным взглядом по моему телу начинает расползаться жар, но, по крайней мере, он не бросается в лицо. Авось не покраснею. Справлюсь. Немного смущения, но я держусь, я молодец.

– Так можно или нет?

Бровь робота вздрагивает в совершенно человеческом выражении удивления, и он слегка кивает.

– Спасибо, – я деловито наклоняюсь к его лицу.

Вблизи снова слышно, что дышит он тяжело. Как от боли. Или после физической нагрузки.

Голос-в-голове тут же вставляет: После оргазма?..

Так, Лета, успокойся. Вовсе это не сексуальный мужик, только видимость. Всего лишь механизм. Искусственный. Как там он сказал, «антропоморфный комплекс»? Короче, не человек. Нужно просто игнорировать его взгляд. Подумаешь, что близко! Он автоматически отслеживает окружающее, ему нет дела не только до моей личности, но и до того, хочу я его или нет. Это всего лишь робот, ничуть не лучше пугающих полицейских железок. Или тех тупых официантов на дне рождения Эрики – один из них врезался в какую-то тётку, опрокинув на неё десяток бокалов с шампанским. То-то было криков!