Сломанные вещи. Часть 2 из 4

34.

– Наверное, приятно быть таким совершенным? За что ни возьмёшься, всё получается идеально. Не то что у нас, жалких людишек.

Син берёт из подставки следующий нож, побольше. Взвешивает, прикидывая балансировку.

– Всё делать идеально невозможно. А конкретно мои навыки теперь бесполезны, я больше не могу функционировать в качестве боевого андроида, – он смотрит на лежащий перед ним сыр, словно сомневаясь, резать ли этим ножом или поискать другой вариант.

Забрав чашку из кофемашины, я прохожу мимо него, огибаю барную стойку и сажусь со стороны гостиной. А Син всё же начинает резать ингредиенты – в зеркале бара отражается его спокойное лицо с опущенным взглядом. Значит, я могу безопасно понаблюдать за его движениями. Одежда не то чтобы совсем обтягивающая, но вполне можно представить, как выглядит его тело под ней – ага, так, что только слюни в кофе пускать. И весь он такой… Такой, что хочется подкрасться сзади и обнять.

Делаю глоток.

– Формально ты уже не боевой андроид.

– Да. Формально я телохранитель, который пугает свою владелицу.

Кофе встаёт поперёк горла, так что проглатываю с трудом. Я снова что-то испортила.

– Ты не пугаешь. Просто не люблю, когда меня трогают.

– Вчера ты реагировала по-другому.

Непроизвольно сжимаю бёдра и переплетаю лодыжки.

– Вчера была другая ситуация. Для полиции. Но… Вообще, это нервирует.

– Хорошо. Больше не буду.

И, несмотря на то, что это естественно, правильно, очень логично и разумно, – внутри горько растекается разочарование. Пересилить себя не получилось, и моим фантазиям не суждено сбыться.

Ладно, я знала, что так и будет. Нужно продолжать разговор как ни в чём не бывало. Не показывать, что я расстроена, – никто не любит плакс и нытиков.

Так что я, отпив горячую сладость кофе – который, кстати, Син тоже критиковал, – изображаю милую улыбку:

– Что до твоих навыков, то, по-моему, всё равно здорово уметь что-то делать. У меня с талантами не очень. Я бы многое отдала, чтобы быть такой, как ты.

Хмыкнув, он бросает на меня взгляд через плечо.

– Какой именно? Боевым андроидом с повреждённой системой?

– А может, она всё-таки не повреждена? Ты ведёшь себя адекватно. Допустим, после модификации ты стал другим, но это не значит, что хуже. И ты по-прежнему многое делаешь идеально.

– Ты про нож? Это не сложно, я могу тебя научить. – Он поднимает вверх лезвие, на которое налип кусочек чего-то красного, как будто помидора. После паузы добавляет ворчливое: – После салата.

– Не надо! – Прозвучало слишком резко, должно быть, подозрительно. Но ведь если он будет что-либо объяснять, я затуплю, ничего не смогу и выставлю себя безнадёжно криворукой. – Может, в другой раз. Не сегодня. – Переведя дыхание, отпиваю глоток кофе. Продолжаю легкомысленным тоном: – Вообще, я говорила о том, что каждому хочется быть лучше, чем он есть. Я бы хотела быть идеальной.

– Что бы это тебе дало?

Волосы Сина, собранные в хвост, на каждом движении головы скользят по задней поверхности шеи – и мысль, насколько подобное ощущение приятно, пробегает мурашками по моему собственному загривку. Кстати, когда Син гладит мою шею, тоже хочется растаять от удовольствия. Может, у меня там, сзади, эрогенная зона? Она может быть в таком странном месте?

– Возможно, я бы чувствовала себя более ценной. Нужной. Может, нашла бы своё место. Потому что сейчас я чувствую себя так, словно все вокруг чётко встроены в механизм этого мира, и только я – деталь, которая никуда не подходит.

И ещё я бы хотела не иметь всех этих чувств. Всего лишь существовать, делать, что должна. Чтобы всё было просто.

Вдруг замечаю, что Син смотрит на меня в зеркало бара.

– Я правильно понял – ты сказала, что хотела бы быть как я, чтобы найти своё место в мире?

Я пожимаю плечами и делаю глоток.

Повернувшись, он ставит передо мной тарелку с салатом, выглядящим не хуже, чем в приличном ресторане. Цедит:

– Мне кажется, трудно найти более ненужную, бессмысленную и никуда не подходящую деталь, чем я, – с каждым словом в его тоне проступает всё больше яда. – Я сломан и только по стечению обстоятельств до сих пор не попал на утилизацию. Не понимаю, что именно кажется тебе «идеальным» в моём положении.

В ответ я тоже раздражённо прищуриваюсь и говорю тихо, подчёркивая каждое слово:

– Ты не сломан. И ты не попадёшь на утилизацию.

Несколько секунд мы смотрим друг другу в глаза – и кажется, что вот-вот сорвёмся в скандал, – но затем Син прерывает это противостояние совершенно спокойным:

– Будешь салат?

Переведя дыхание, я оглядываю содержимое тарелки. Принюхиваюсь. Запах приправ навевает воспоминание о ресторане, где мы иногда ужинали с отцом. Старофранцузская кухня. Как давно это было.

– Ты раньше готовил?

– Нет. Посмотрел несколько уроков в сети. Тебе не нравится?

Подняв на него взгляд, улыбаюсь:

– Как может не нравиться идеальный салат?

Пару минут Син стоит надо мной, опершись на барную стойку, и наблюдает, как я ем. А я тем временем кошусь на его руки – просто идеальные, от вен на тыльной стороне ладони и вплоть до кончиков ногтей. Если вспомнить, что они к тому же умеют успокаивать, – всё, я официально хочу замуж за руки Сина.

Но, к сожалению, счастье не может длиться вечно, он берёт свою порцию салата и садится напротив.

– То, что у меня что-то хорошо получается, – заслуга не моя, а военных инженеров. Многочисленные модификации, улучшения физических параметров. Техники постарались с настройками.

Я задумчиво пережёвываю кусочек сыра, стараясь сформулировать убедительный ответ.

– Ну, люди тоже рождаются с какими-то параметрами – лучше или хуже. Но тот факт, что у кого-то от рождения хорошие физические данные, не обесценивает их достижений. Можно считать, что у тебя была хорошая наследственность.

Он презрительно кривит угол рта.

– Хорошая наследственность была не у меня, а у капитана, имитацией которого является моё тело.

– Кстати, – я оживляюсь, – ты был с ним знаком?

– Видел.

– Не разговаривал?

– Нет.

– Странно. По-моему, это любопытно.

– Может, не настолько, как тебе кажется. Во всяком случае, наши прототипы почти не обращали на нас внимания.

– Вы работали вместе? – я накалываю на вилку листик салата.

– В плане совместных операций – нет. Но на базе мы их часто видели.