Слово Гермионы

В любом случае вопрос, почему маги немного того, отпадает.

Мириться с этим не намерен, целенаправленно бороться тоже. Ближайшее окружение, конечно, получит свою порцию мозгоправства, но и все. При всей своей любви к детям, на глобальный альтруизм не хватит ни сил, ни времени, ни желания. Да и нужен ли он тем, кто на таковой альтруизм неспособен? Вот сейчас мы с подачи Рона идём в медпункт. Что, рыжик хочет посочувствовать Кеттлберну или предложить помощь в выносе уток? Ха три раза! Рон почему-то считает, что вид профессора натолкнёт на путь в Тайную Комнату.

Очень душевно и сострадательно, не правда ли?

Мадам Помфри встречает нас на пороге медпункта, и она очень рассержена.

— Если вы скажете, что пришли посмотреть на профессора Кеттлберна, то я буду очень разочарована! — выпалив предложение, целительница поджимает губы.

Уй-уй, похоже, мы даже не сто первые в этой очереди «оригинальной» идеи, что профессор Кеттлберн поможет разыскать Наследника. Рон и Гарри подвисают, да и я как-то растерян. Как говорится, чего бы такого умного спиздануть, чтобы сразу не прибили?

— Прошу прощения, мадам, хотела поблагодарить вас и получить ещё пару консультаций… по женским делам.

— Тогда что здесь делают мистер Поттер и мистер Уизли?

— Как лучшие друзья, сопровождают меня. Они все ещё немного встревожены после нападения на Почти Безголового Ника.

— Так ведь прошёл месяц! — Помфри настороженна, но уже оттаивает.

— Прошу прощения, мадам, это моя вина. Я так много твердила им о разумной осторожности, и необходимости быть настороже, что они чересчур глубоко восприняли эту идею.

К счастью за то время, пока плету словесные витиеватости, пацаны успевают сообразить, что к чему, и теперь судорожно кивают, мол, да, да, да, все так и было. Делаю им незаметный жест, и, хвала магистрам, они все понимают. Раскланявшись и заверив, что подождут снаружи, парни выходят. Можно незаметно перевести дух, и сообразить, что именно говорить целительнице. Вспоминая вчерашнее, в голову приходит только одно.

— Так о чём ты хотела спросить, Гермиона? Что-то идёт не так… с женскими делами?

— Эээ, у меня слишком мало опыта, мадам, но мне кажется, что моя грудь растёт слишком быстро.

Мадам Помфри неожиданно начинает заливисто хохотать, и смех мечется по пустому медпункту, наслаиваясь и резонируя. Стою невозмутимо, гадая, что же сказал не так? Или надо было сразу показать? Начинаю расстёгивать блузку, и мадам Помфри обрывает смех. Косится на стоящую в углу ширму и тащит меня в свой кабинет. Из-за ширмы доносится какое-то ворчание и скрип, как будто пытаются запустить несмазанный механизм. Это что, там профессор Кеттлберн лежит? Хммм, а я тут собрался обнаженку устраивать.

В общем, повеселил целительницу, до глубины души.

Затащив за другую ширму, мадам Помфри улыбается и говорит.

— Показывай!

— Простите, мадам, — расстёгиваю блузку, — что вас так насмешило в моих словах?

— Понимаешь, Гермиона, обычно девушки жалуются на то, что грудь у них растёт слишком медленно. Ты первая на моей памяти, кто пожаловался на… обратное. Так, застёгивай, все у тебя в порядке, будет правильный третий размер.

Возмущаться: «а почему не пощупали?» не стал. И так понятно, что мадам Помфри, за годы школьной практики навидалась этих растущих сисек не хуже, чем в интернете. Вон как натренировалась, один взгляд и все понятно, хе-хе.

— Цикл стабильный? Болей нет?

— Да, мадам. Нет, мадам. Только к ощущению, что… простите, описалась, никак привыкнуть не могу.

— Пройдёт, — отмахивается целительница. — Хорошо, что все хорошо. Но если не слишком хорошо, то сразу приходи ко мне, понятно?

— Да, мадам. Разрешите ещё один вопрос? Может быть, посоветуете безопасные стимуляторы работы мозга?

— Нет! — даже дослушивать не стала. — Никаких тебе стимуляторов еще… года два. Не хватало ещё повредить мозг! Слышишь, даже не думай и не пробуй! Когда организм окрепнет, я сама порекомендую тебе, что можно пить и есть из стимуляторов. Ты же всё равно не оставишь эту мысль?

— Да, мадам.

— Поппи, налей минэ исчо! — разносится по медпункту хриплый возглас.

Переглядываемся. Целительница пожимает плечами, мол, чего уж там, лежит тут у нас профессор Кеттлберн, и, сцобако этакое, буянит и требует налить. После чего мадам Помфри, сделав мне знак ждать, уходит. Что-то тихо выговаривает профессору, тот хрипит в ответ, потом доносятся бульки и звук судорожных глотков. Пьян или трезв Кеттлберн, неважно, главное, что он вполне в сознании и может говорить. Василиска, надо понимать, не видел.

Что ж, наверное, и вправду сломал ногу, упав с лестницы.

Вернувшись, мадам Помфри даёт ещё пару мелких советов, и выпроваживает из медпункта.

Гарри, кажется, рад, что профессор жив и в сознании. Рон бурчит, мол, жаль, что не Наследник, а то бы он — ух! Рррраз и всё! Трах, бах, всех победил и сам в белых штанах, хе-хе. Интересно, как он собирался василиска побеждать? Или уповает на то, что чистокровный и змеюка его не тронет? По легенде оно, конечно, не должна, но это в чистой теории. На практике, тот, кто направляет змейсса, вполне может приказать атаковать кого угодно. Тёмный Лорд воевал за чистоту крови и против магглорожденных? Ну и что? На амбаре нецензурщина написана, а там дрова лежат.

Волдеморт, судя по всему, хитрый и практичный тип.

Конечно, его нынешняя версия изрядно того, потекла мозгами, после десятка лет в виде духа. Но мы воюем с молодым и разумным Володей, вполне способным приказать убить чистокровного, если потребуется. Для чего потребуется? О, тут все просто. Кусок души Тёмного Лорда съедает носителя, занимает тело и в мире становится на одного Волдеморта больше. Был один — стало два, а если воплотить и остальные крестражи, то их будет семь. Забавно, правда? Сойдутся семеро Волдеморд и передерутся, решая, кто главный.

Но если не передерутся, всем станет грустно и кисло.

Семеро воплощённых Тёмных магов, которые даже в форме духа способны отоваривать единорога или подчинять других магов, это просто пиздец. Такая убер-зондер-команда в один присест снесёт Хогвартс, закусит Министерством и подчинит всю Британию. Потом, пока остальные маги не прочухали, Семеро начнут плести интриги, и вскоре весь мир падёт к ногам Тома Риддла. Ну и там дальше, все зависит от того, насколько сгнили мозги у Волдемордов. В случае достаточного загнивания, пойдут войной на магглов, и мало никому не покажется. В случае сохранения остатков разумности, Волдеморт… хм, нет, пожалуй даже приблизительно сказать не могу, что же тогда будет.