Слово на удачу

Первая волна гранат без толку разорвалась на черепичной крыше домика. Впрочем, тут же выяснилось: черепица лишь на первый взгляд выглядела обычной — на ней не осталось ни единого следа — даже копоти.

— Второй! — известный на всю Пармону кондотьер Виннези взмахнул жезлом, приказывая повторить. Впрочем, обитатели капеллы Талейн были другого мнения.

Крыша здания встопорщилась, как перья на шее у разъяренного петуха, и оттуда на нападающих хлынул ливень бритвенно-острых чешуек. Одна или две не несли никакой опасности для нападающих — но их было слишком много. Они буквально грызли войско герцога, не оставляя людям ни единого шанса.

Впрочем, Виннези не зря считался лучшим полководцем в стране — еще до того, как первая чешуйка отправилась в полет, он, спешившись, уже укрылся за жеребцом, оказавшись в полной безопасности.

— Огнеметчики!

На Легина упала тень. Глянув вверх, он обнаружил второй отряд, медленно кантовавший к обрыву черные пузатые бочки со смолой. Похоже, здание в момент контратаки становилось уязвимым.

Талейн подтвердили догадку хирурга — крохотная стилизованная башенка с совершенно бесполезным флюгером откинулась в сторону, открывая люк. Судя по тому, что вампир, вылезший из него, совершенно не боялся света, это был кто-то из Старейшин.

— Давай! — Жезл Виннезе дернулся в очередной раз, и бочки сорвались в неспешный полет. Вампир, глянув вверх, гаркнул во всю глотку короткое непонятное слово, и огненный груз просто… исчез, оставив после себя клубы дыма.

Легин, не веря своим глазам, выполз из выемки, куда ему повезло забиться в самом начале контратаки: действительно, бочки не упали рядом, не отлетели назад — они на самом деле исчезли!

Секундой позже что-то накрыло хирурга с головой, а кожа вспыхнула от невыносимого жара — похоже, Старейшине не понравилось любопытство Легина, и он отправил человека вслед за смертоносным грузом.

— Вот так я тут и очутился, — криво ухмыльнувшись, закончил аптекарь. — Нашли меня уже местные вампиры — намного культурнее оказались, чем Талейн, к слову. Сперва пытались выходить, а потом, когда ничего не вышло, предложили "Укус". Выбор был очевиден, как понимаешь.

— Еще бы… — Лена перевела дух: уж очень яркой была картинка попадания. — Так мне, можно сказать, еще повезло…

— То есть — повезло? — недоуменно поинтересовался вампир. — Ты ж из этих, чародеев заморских, нет?

Лена вздохнула.

— Как бы и так, но не совсем… Да, чего ж я пришла! У вас есть слабительное?

— Имеется, но сначала поясни — что значит "не совсем"? — вампир впился взглядом в девушку, и та почувствовала себя совсем неуютно.

— Вы поверите, если я скажу, что попала сюда из вашего родного мира?

Лицо аптекаря застыло.

— Нет, — холодно отчеканил тот. — И вообще, у меня дела. Скажи своим шутничкам, что они ошиблись с выбором цели.

— Но…

— Нечего тут, — отрезал вампир, поднимаясь с табурета. Секундой позже Лена почувствовала, как пол уходит из-под ног — ее просто несли к выходу, как какую-нибудь табуретку. Девушка для пробы пару раз дернулась, но все было тщетно — легенды ни капельки не врали про недюжинную силу вампиров.

Замок на двери сухо щелкнул, явно демонстрируя, кто тут лишний. Лена изо всех сил грохнула по гулкому дереву бронзовым молотком, но все напрасно — изнутри не раздалось ни звука.

— Но это правда! Честно…

Так плохо Лене не было с момента прибытия в этот мир. Она чувствовала, словно ее предали повторно — сперва чародейский мел, бесчестно рассыпавшийся в пыль прямо в рюкзаке, а сейчас… Сейчас ее соотечественник просто выставил девушку за дверь, не поверив ни единому ее слову!

Слезы полились градом — словно бы внутри девушки наконец прорвало плотину, за которой копились все неприятности, обиды и гадости, которыми в последнее время так щедро потчевала девушку судьба.

Впрочем, отчаяние пошло Лене на пользу. Выплакавшись вдоволь, она вспомнила об ожидающих ее возвращения чародеях. Одна мысль о наглецах из "Звездной команды" пробудила внутри девушки такую ярость, что каждый, кого она встретила на своем пути, стремился исчезнуть с ее глаз как можно скорее.

Первым, кто не заметил "непогоды", оказался тот самый шкодник, который чуть не угробил Иеллу в лагере у Милберга. Увидев Лену, он тут же натянул на лицо сальную улыбочку, что и послужило последней каплей.

— А, улыбаемся, значит? Делать нам нечего, значит? — Лена еще не придумала, чем она займет озверевших со скуки чародеев, но уже знала — это будет наверняка очень неприятно. — А где браслет? Снял? Почему самовольничаем?

Чародей, озадачившись, отступил назад, но Лена цепко схватила его за запястье.

— Тут. Должен. Быть. Браслет. Где он?

— Ай, больно! Ты что делаешь, дура?

— Это еще не больно, — пропела девушка, всей душой отдаваясь бушевавшей внутри нее ярости. — Вот теперь — больно!

Парень взвыл так, что на балконе жалобно зазвенели покореженные зеркала.

— Я тебе покажу своевольничать!

На подмогу другу из своих каморок высыпали остальные ребята, но Лена была готова к этому. Конечно, колдовала она так себе, но недостаток умения с успехом заменила силой, вложенной в заклинания.

Чан с недоеденной кашей со скрежетом пронесся по каменному полу и с размаху смел пару чародеев, основательно приложив их об стену. Еще одному Лена нахлобучила на голову бидон с компотом. Остальные позорно сбежали.

— Где браслет? — прорычала девушка.

— В ком… комнате, — заикаясь, пробормотал пленник. Лицо его было белее снега.

— Еще раз увижу вашу братию без них — размажу, — тихо прошептала Лена, отпуская посиневшее запястье. — Да, и помоги этим, — она брезгливо ткнула рукой в стонущую на полу троицу.

— Чего шумим? — поинтересовалась Иелла, не отрываясь от листка с расчетами.

— Я разозлилась.

— Это понятно. Вопрос был — отчего при этом раздавались совершенно не женские вопли.