Слово рыцаря тьмы
Шрифт:
Напряжение нарастало. Чем ближе был час поединка, тем сильнее нервничал и истерил магистр. Как будто предстоял не магический поединок, а показ мод. Слуги мелькали непрерывно, и Димка окончательно запутался в бесконечных капризах и требованиях избалованного красавчика. Тот сегодня был в ударе, и достал даже старика, незаметно улизнувшего в заднюю дверь.
— Левее, да, да!
— Куда сиреневую оборку! Мыпра криворукая, сиреневое — под подбородок!
— Жемчуга больше, речной перламутр — символ чистоты! Куда чёрный, это неприлично, я сказал, чистоты, а не благородства!
— О, ригонские кружева…
Минута тишины и шелеста ткани.
— Нет, нет, нет, нет! Это ужасно, просто ужасно, как можно выходить на бой в такой мантии!? Разорвать, сжечь, видеть не могу это рубище! Нет, стойте! Рубины, нас спасут рубины!
Три секунды покоя…
— Куда с этой дрянью!? Топазы! Кто сказал, рубины? Уши проверь, кретин! Топазы и только топазы!
Димке хотелось кого-нибудь убить. Больше всего, конечно, этого недоделанного кутюрье, но и Кристаллист сошёл бы. Даже в наивном детстве, когда дети хотят быть космонавтами, президентами, или даже милиционерами (чтобы отомстить всем обидчикам), он не мечтал быть моделью! А ему ещё сражаться в этой попугайски пёстрой тяжёлой тряпке!
Появившийся привратник доложил о неком маге, явившемся наблюдателем на поединок, и желающем засвидетельствовать почтение хозяину, после чего крыша магистра прощально взмахнула черепицей и взлетела. Судя по всему — сразу в стратосферу.
— Не пускать! Магистр занят, готовится к бою! Ну что, счастливы, негодяи? Вскоре рассвет, а мантия не готова! Предатели, бездари, неблагодарные твари! Нет! Узоры не должны повторяться! Дракон уже вышит на спине! Это единорог? Это?! Кто-нибудь, убейте это создание, эту идиотку, называющуюся швеёй! Она вышивает единорога серебряной нитью! Металлы — чешуйчатым гадам, а звери — только нитью тёплых цветов! А мне плевать, что это истинный цвет единорога, его вышивают красным и оранжевым! О, милосердные Силы! Такая победа будет позорнее поражения!
Помощь пришла неожиданно. В лице старика, притащившего с собой пару наложниц. Причём одной из них была уже знакомая землянину Зужель. Красотки, явно привыкшие к истерикам хозяина, тут же приникли к нему с двух сторон и немедленно принялись что-то нашёптывать. Магистр некоторое время ещё отбивался, но каждый его толчок, любое движение упиралось в пышную упругую плоть.
Постепенно красавчик угомонился, расслабился, ухватился за соблазнительные округлости, и небрежно махнув старику, удалился восвояси. Точно, как крикливому младенцу суют грудь, лишь бы не орал. Димке даже завидно почти не было. Обычная житейская несправедливость. Кому-то наложницы, а кому-то — Кристаллист. Кто-то наследует башню и богатство, а кто-то — родовое проклятье! Землянин встряхнулся, отгоняя несвоевременные мысли, и вызвав целый хор возмущённых воплей обступивших его портных и швей.
Суматоха меж тем улеглась, как по мановению волшебной палочки. Старик дирижировал слугами с уверенностью и непреклонностью великого полководца. Мгновенно разогнал лишних, дал краткие — но на редкость дельные указания работающим над парадной мантией, отправил самых вменяемых готовить
угощение для гостей. И больше никого не доставал, не дёргал и не теребил. Сразу стало ясно, кто на деле правит башней.— Скажи, старик, это правда, что Жаворонок приходилась тебе родственницей? — Димка брякнул первое, что пришло в голову. Вообще-то хотелось воды, да и перекусить перед боем, но просить он не желал.
— Правда! — Торжественно отозвался слуга. — Госпожа приходилась мне внучатой племянницей. Став магистром, она не зазналась, много помогала своей деревне, а меня и Дылду взяла в ученики! К ней приходили многие, и способности у них бывали получше наших, но Госпожа доверяла только родичу, да бывшему соседу. Могуч был её дар, но у сынка её он ещё сильнее, недаром отцом его тоже был магистр! И однажды он обретёт Силу, превыше всех других…
— Тьму? — Невольно усмехнулся Димка. — Он что, и правда считает, что Сила придёт сама по себе, без обучения и усилий? Без поиска и стараний?!
Старик побагровел и затрясся от негодования:
— Да что ты понимаешь, демон! Господин слаб телом, его нельзя переутомлять! Но отец нашего мальчика уже начинал его обучение, и не вина Господина, что нагрузка была слишком велика, и пришлось отложить! Он ещё станет величайшим магистром, нет архимагом, его могущество потрясёт весь мир, войдёт в легенды…
— Да, да, — Ухмыльнулся землянин. — Войдёт, потрясёт, разотрёт и снесёт! А пока он как маг не дотягивает даже до вас с Дылдой, и пользуется услугами вампиров и демонов. Ну, в этот раз выгорит, в следующий — но не сможет же он вечно прятаться за чужую Силу? И как объяснит магам, если при следующей встрече они не увидят в его ауре Тьмы?
— Господин обо всём подумал! — Неприятно, как-то мелко и ехидно рассмеялся старик. — Главное, разделайся с Кристаллистом, а об остальном предоставь позаботиться нам.
Димка отвернулся. Похоже, Хассир не ошибся, и после боя ожидается вторая серия из цикла: "назови имя, отдай Силу". Сволочи! Никому доверять нельзя!
За окном уже совсем рассвело. Старик с некоторым облегчением воспринял Димкин иммунитет к солнечным лучам. Судя по всему, его словам о рождении в светлом мире престарелый ученик так и не поверил.
Наконец появился Дылда и негромко доложил о появлении трёх магов, представителей первого, второго и пятого магистров. Причём, по утверждению одного из гостей, четвёртый в очередной раз проигнорирует мероприятие. Помимо этого, собралось около десятка независимых магов — посмотреть на поединок.
— Стервятники! — Скрипнул зубами старик. — Умыги грязные! Только и надеются, что Господин даст слабину!
— Глина и Раскол тоже пришли, пытались пройти в башню, но кто-то из старших их придержал. Вроде бы о долгах речь шла.
Опекун великовозрастного оболтуса схватился за сердце:
— О, за что мне такое наказание? Снова эта безродная шваль, лакать вино Господина и щупать его наложниц! Если они опять что-то украдут, я точно спущу на них Хассира, и пусть выцедит из них всю кровь, до последней капли! Лучше один раз вытерпеть гнев мальчика, чем мириться с этими пьянчугами!
— А он новых приятелей заведёт, ещё хуже! — Меланхолично отозвался Дылда, рассматривая роскошную до полного безвкусия мантию на землянине.