Сложение волн

Книги уже были вывалены из шкафов и огромными штабелями лежали в тех комнатах, где еще не приступили к ремонту. Пришлось заплатить председателю комиссии три тысячи долларов, и они тут же свернули свою деятельность, каждый унося с собой по нескольку книг.

Муртуз ходил из комнаты в комнату, представляя себе, как все здесь преобразится после ремонта. Осмотрев площадь библиотеки, он приказал очистить кабинет заведующей. (Все личные вещи уже были доставлены ей на дом.) Сама старуха ни разу не появилась. Это сильно облегчило дело с выносом книг.

Муртуз задержался в кабинете, здесь тоже было полно шкафов. Часть книг уже лежала на полу. Муртуз сел в кожаное кресло за письменный стол и подумал, что грех отдавать государству эту хорошо сохранившуюся мебель ручной работы. Надо успеть уладить этот вопрос с управделами министерства до того, как ее увезут. Муртуз встал и обнаружил, что брюки испачканы пылью; пытаясь отряхнуть штанину, он нагнулся и не сразу заметил появление Вики. Даже боксерский опыт ему не помог, она сделала два быстрых шага и влепила пощечину, от которой он не смог увернуться. Но второй раз ударить ей не удалось, он стиснул ее в своих объятиях.

— Что с тобой? Ты с ума сошла? — впрочем, он догадывался о причине ее агрессивности.

— Я тебя убью, потаскун старый. Придумал какой-то идиотский предлог, чтоб бросить меня. А теперь подкладываешь под него своих баб. — Злость ее была не притворной, кричала она громко, и, несомненно, ее слышали в коридоре. Муртуз знал, как ее успокоить и действовал уверенно — через несколько секунд она оказалась в той же позе, что и в первый день их знакомства, только вместо мяса ее руки уперлись в огромную груду книг.

Он слегка надавил на нее, руки подогнулись, лицо уперлось в книги, и нос заскользил по гладкой, бархатистой поверхности обложки верхней книги, вперед-назад, вперед-назад. Под глазами замелькали три тисненные золотом буквы: рож… рож… рож… Потом он чуть повернул ее тело вправо, и под глазами оказались другие буквы: ден… ден… ден…

Когда Муртуз наконец удовлетворенно затих, а она долго не могла успокоиться, расплывающиеся перед глазами буквы не сразу восстановили свои очертания. И уже натягивая трусы, она прочла полное название книги: «Рождение театра» В.Н.Немирович-Данченко. В отличие от Муртуза Вика знала, кто такой Немирович-Данченко, но книг его не читала.

Выходка Вики была последней проблемой, связанной с приватизацией библиотеки. Теперь можно было сказать, что Муртуз окончательно добился поставленной цели. В последние годы ему удавалось все, что он задумывал. А главное — не надо было, как это приходилось делать отцу, прятаться где-то в задних рядах жизни. Уже много лет он жил открыто, наслаждаясь возможностями, которые создавал своим умом и смекалкой. И никто не мог помешать ему в этом. Пришло его время. Он победил.

XXX

Суд продолжался двадцать дней. Сева приходила на все заседания и садилась так, чтобы он ее видел. Эльдар не сводил с нее глаз, пока прокурор, адвокаты и свидетели говорили что-то, обвиняя и оправдывая его.

Последнее слово Эльдара содержало всего несколько фраз:

— Я не признаю себя виновным ни в одном из предъявленных мне обвинений. Академик Асадов был моим другом. Кто его убил, я не знаю.

Он сильно уменьшился в росте и время от времени заходился в кашле, сотрясающем его похудевшее тело. В эти моменты суд останавливал работу, так как из-за кашля никого не было слышно.

Он получил одиннадцать лет содержания в колонии строгого режима.

Несколько месяцев Сева регулярно возила ему передачи. Им разрешили подать заявление в ЗАГС; в записках, которые она от него получала, он писал, что счастлив, и она верила, понимая, что ему незачем врать. В своих ответах она тоже писала о своих чувствах к нему и выражала надежду на то, что они рано или поздно соединятся. Он никаких планов на будущее не строил и ни разу не написал о том, как они будут жить, когда он освободится. Видимо, что-то предчувствовал.

Через семь месяцев и двадцать один день после его ареста, через два дня после того, как их зарегистрировали, и за день до их первого свидания в тюрьме, ей сообщили, что Ага-заде Эльдар Багатурович убит при попытке к бегству. В тот же вечер телевидение сообщило о бунте в колонии № 7, подавленном тюремной администрацией. Среди главных зачинщиков называлась и его фамилия.

Тело его не выдали. На поминки, устроенные друзьями, пришло много людей. Там же на поминках Счастливчик вручил ей купчую и ключи от его трехкомнатной квартиры. И объяснил, что это пожелание Эльдара, переданное из Москвы его бывшей женой.

В тот же вечер Аида, о которой Эльдар успел ей рассказать, позвонила из Москвы и подтвердила, что еще при его жизни они приняли решение отдать бакинскую квартиру Севе. Других близких людей, нуждающихся в жилье, у Эльдара нет. Тут Аида расплакалась.

С этого дня они стали перезваниваться; Аиду по-прежнему интересовало все, что происходило в ее родном городе… В одном из ночных (с пониженным тарифом) разговоров Аида, перебирая и сопоставляя события последнего времени, выстроила их в случайную последовательность, приведшую к трагической гибели Эльдара. Все началось с того, что Муртуз заставил подругу Севы, Наилю, поехать к нему на дачу. Из-за этой поездки отменилась встреча в ресторане «Ист-Вест». У Эльдара образовался свободный вечер, и он встретился с академиком Асадовым. В баре «Голубой Дунай» академик был убит неизвестными людьми. Подозрения пали на Эльдара. Завертелась следственная машина, и, не найдя настоящих убийц, решили осудить Эльдара.

Причину, толкнувшую Эльдара на участие в тюремном бунте, Аида объяснила его нежеланием смириться с участью несправедливо осужденного.

Сева согласилась с Аидой — действительно, все началась с того, что Муртуз заставил Наилю поехать к нему на дачу. Но с какой целью это было сделано, она Аиде не сказала, постеснялась. В конце концов там, на даче, ничего предосудительного не произошло, а зачем Муртузу понадобилось уложить Наилю под друга Эльдара, знает только он сам и вряд ли кому-нибудь расскажет. Но одно несомненно — Муртуз зря ничего не делает…

Через год после смерти Эльдара волна последствий, возникших из-за желания Муртуза расширить свой супермаркет, достигла Москвы. Очередная жертва, которую эта волна накрыла с головой, носила еврейскую фамилию, при том что Эрик Ханаев, уроженец Красной Слободы — древнего поселения горских евреев в Азербайджане, содержал в своей крови причудливую греко-татаро-польскую примесь со стороны матери.

Из Баку Ханаев уехал сразу же после окончания Иняза и много лет работал в УПДК, переходя из одной иностранной торговой фирмы в другую. Фанатичный любитель джаза, в пятидесятые годы он играл на саксофоне так хорошо, что стал первым мужем Аиды. Все годы ее увлечения Эльдаром он был уверен, что рано или поздно бывшая жена одумается и вернется к нему; отяжелев с годами, он все еще был хорош собой: по-юношески розовые щеки утопали в красивой поблескивающей серебром бородке, в сочетании с которой тонкие дужки золоченых очков придавали ему вид очень респектабельного человека.