Сложные отношения

– Садись, конечно, – снимаю блокировку с двери. Яр ее открывает и заскакивает в салон.

– Спасибо, – благодарит, кидая сумку на заднее сиденье.

Трогаю авто с места, выезжаю за КПП и с чувством выполненного долга еду в сторону дома, где сейчас живет Настя. Ястребу по пути.

– Ты Ворону не звонил? – задает беспокоящий каждого из нас вопрос. – Он вчера трубку не брал.

– Да он дрых, – отмахиваюсь. – Сейчас по-любому обходы, врачи, – перед глазами встают обыкновенные больничные будни. – Как освободится – наберет. Не волнуйся ты так, – стараюсь говорить как можно спокойнее.

Я не стану показывать свою обеспокоенность длительным молчанием Ворона, Ястреб прав, наш друг со вчерашнего дня не берет трубку.

– Слушай, – произносит Яр со странным блеском в глазах и поворачивается ко мне всем корпусом. – Больница по пути. Давай заедем, – предлагает.

Навестить Алекса святое дело, но я понимаю, что сейчас не смогу. Если уж решил разобраться в личной жизни, то нечего метаться. Нужно действовать.

– Яр, у меня дела, – решаю не откладывать намеченный разговор. Он будет непростым для меня, ведь крайне нелегко признаваться в своих ошибках.

– Такие дела, которые не подождут? – щурит взгляд. – Это же Ворон! Он жизнь Соколу спас.

– Не могу, – отрезаю жестко. Тоном показываю, что тема закрыта и я не намерен ее продолжать. Удивительно, но Ярослав понимает с полуслова.

– Меня у ворот выброси, – просит, залезая в телефон. Я безотрывно слежу за дорогой, ситуация сложная.

Утро. Час пик. Все спешат на работу и лезут вперед, нарушая все нормы ПДД, не вмазаться в ДТП и остаться с целой машиной мне помогает лишь удача и сноровка.

Стараюсь лишний раз не отвлекаться на Ястреба, пусть тот галдит, разговорами он не помешает. Но чем дольше стоим в пробке, тем сильнее я хочу вернуться назад. Бросить тачку и поехать на общественном транспорте.

В голове неустанно крутится недавний разговор с генералом. Он вышел весьма напряженный.

Омельченко прекрасно знает о проблемах своей дочери и о том, что у меня есть семья. Даже про мой развод он тоже в курсе.

Надо отдать должное мужику, он под страхом смертной казни запретил рассказывать об этом своей дражайшей дочери. Боится, что она станет еще сильнее “ку-ку”, жена не выдержит и свалится с сердечным приступом.

Как убитого горем отца, я его прекрасно понимаю, но как человека – нет. Потому что если твой ребенок болен, то надо из кожи вон лезть и спасать его, а не прикрывать, используя свои связи и влияние.

– Андрюх, спереди все стоит, – Воробьев показывает мне открытую на своем смартфоне карту.

Перевожу взгляд на свой телефон и понимаю, что тот повис.

– Капец, – произношу вслух. С той ситуацией на дороге, которая есть, фиг я к полудню доберусь до Насти. – Что там? – спрашиваю, снова возвращая внимание за лобовое стекло, не хватало еще подсадить на капот нерадивого велосипедиста, доставщика или пешехода.

– Дорожные работы, – озвучивает причину возникновения такой большой пробки. – Пишут, что устанавливают тросовые ограждения.

Конец ознакомительного фрагмента.