Слуга некроманта

Единственной действительно серьезной проблемой стала Ния. Колдунья после переноса почувствовала себя плохо, а ночью у неё начался жар, который спал лишь сегодня ближе к обеду.

– Банальное переутомление, — поморщилась она, когда я пришел её проведать. — Денек-два, и я буду как новенькая.

Кое-кто из женщин взял на себя уход за некроманткой.

Несмотря на изменившиеся условия, староста не растерялся и оказался человеком с амбициями. Пока остальные занимались домами, он расхаживал по деревне с важным видом, прикидывая что и как они будут делать дальше. Очень скоро он поделился со мной некоторыми идеями относительно будущего. Рассказал, где собирается разбить поля, где будет загон для скота и, разумеется, уже приметил место, в котором хочет в будущем построить нормальный храм. Теперь им не придется скрывать, кому именно они поклоняются.

Вечером крестьяне закатили самый настоящий пир. Вчера им было не до этого, но сегодня, после тяжелого трудового дня им нужно было выплеснуть эмоции. И с этим я был абсолютно согласен.

Стол, как и полагается, накрыли прямо в центре деревни. Примерно на середине торжества к нам присоединилась и Ния, бледная, еле стоящая на ногах, но почему-то очень довольная.

– Может, не стоило? — поинтересовался я.

– Я в порядке. Просто налейте мне выпить. И чем крепче, тем лучше.

Староста, рассмеявшись, вручил колдунье большую кружку с чем-то согревающим.

– Ну, коль уж тута мы все собрались, предлагаю вопросец важный поднять! Деревню надобно переименовать. Нету-ма больше Кострау. И коль уж мы богине должны нашей спасибо сказать, то предлагаю назваться Альтиград!

Староста произнес свою короткую речь пафосно, но почему-то она не вызвала радости у крестьян.

– Староста, — неожиданно поднялся один из мужчин деревни. Кажется, его звали Кром. — Не сочти за грубость, но не тебе одному такое решать.

Жители согласно закивали.

– Богиня наша без меру хороша! Но! Если бы не Родрик и его люди, то вряд ли бы мы тут сидели.

– Но его же позвала богиня! — возразил староста.

– Но это не значит, что в его поступках меньше геройства. Он помог отбиться от упырей, да ещё и ихнюю волшебную хренумбулу украл!

– Ну, и что ты предлагаешь? Назвать город в честь Родрика?

– Не, — махнул он рукой. — Просто считаю, что и ему надо честь оказать.

Другие деревенские согласились, а староста задумался. Он несколько минут гладил свою седую бороду, размышляя над сложившейся ситуацией.

– Ну, хорошо-ж. Будь по-вашему. Альрод! Как вам такое? «Аль» от Альтиара, а «род» от Родрика.

И вот с этим крестьяне уже согласились, поднимая кубки с выпивкой. А я в этот момент испытывал смесь гордости и стыда. Гордости за то, что мои заслуги так оценили, а стыда из-за того, что я их не заслуживаю. Разве можно назвать город в честь гниющего мертвеца? Да ещё имя которого соседствует с именем светлой богини? Да само это название — настоящее святотатство. Но они-то этого не знали…

Глава 29. Остров Мулро (1)

– Взмах! Взмах! Ногу назад! — рыкнул я, ударив палкой по левой ноге одного из мужчин, пытаясь таким образом выправить его стойку.

Каждое утро и каждый вечер я тратил по часу на тренировки с добровольцами. Я собрался возродить орден Сокрушающих, о чем и проинформировал деревенских. И более того, даже получил семерых добровольцев.

Среди этих семерых воинов был юноша лет шестнадцати, и также та самая женщина, единственная, что решила участвовать в обороне деревушки от кровососов. Остальные — просто крестьянские мужики.

И я был рад им всем. Даже этому молодому пареньку Дергу, который стал добровольцем, чтобы впечатлить местную красотку Лилру. А вот что двигало Нильрой, единственной женщиной из будущих рыцарей, мне оставалось лишь гадать. Но, что примечательно, у неё из всех семерых получалось лучше всего.

Нильра не попадала под стандарты типичной женской красоты: лицо квадратное, женственности ни в фигуре, ни в движениях не чувствовалось. Но она была по-своему обаятельна и остроумна.

– Повторяем! — приказал я, наблюдая за тем, чтобы все движения выполнялись правильно. — Так! Стоп! Дерг, а, ну, перестань размахивать мечом как палкой.

– Но… это и есть палка…

– Сейчас это меч! Не махай им бездумно и не пытайся сделать больше, чем остальные! — а затем обратился к другим. — Ваши движения должны быть синхронными! Синхронными, я говорю!

– Ай!

– Ещё! Ещё!

– Господин Родрик, господин Родрик!

– Ну что там ещё? — вздохнул я, видя, как ко мне семенит немолодая дородная женщина. Выслушав её, я устало вздохнул.

– Слушать сюда, солдаты! Я отойду, Нильра, ты за старшую, — бросил я, после чего женщина заняла мое место и стала следить за отработкой движений.

***

– Разъяренный король воскликнул: «Ах ты грязная шлюха!» — громогласно объявила Молоточек, и Мия, с короной на голове, собранной из веревок и палок, толкнула Миро. Вампирша упала, театрально закрыв лицо руками. — «Я ни за что тебя не прощу! Как ты могла спать с моим братом?!». И тогда король выхватил из-за пояса нож и ударил им королеву в живот!

Мия, услышав это, вытащила из-за пояса выструганный из дерева кинжал и ударила им Миро в живот. Вампирша охнула, а затем ловко выбросила красные конфетти, которые, видимо, изображали кровь. А затем, уже из другого кармана, достала небольшую красную веревку. Думаю, это должны были быть кишки…

Ве-е-е-есело…

— «Умри, потаскуха, умри!» — кричал король, нанося удар за ударом. Кишки королевы обагрили пол. Но сошедшему с ума королю этого оказалось мало, и тогда он снял штаны, чтобы…

Миро удивленно посмотрела на Молоточка, а Мия никак не могла развязать веревку, служившую ей поясом.

– Думаю, достаточно, — вмешался я, и сразу же услышал полный разочарования вздох ребятни, наблюдавшей за этим небольшим спектаклем двух актрис и одного разговаривающего зверька с больной фантазией.

И пусть дети были расстроены, что представление закончилось, их матери вздохнули с облегчением.

– Ну, и что вы это тут устроили? — поинтересовался я, скрестив руки на груди.

– Решили поставить небольшую пьесу, — ответила за всех Молоточек. — И у нас все было очень здорово, пока не вмешался ты. Если тебе не нравится театр, то это не повод мешать другим самовыражаться!

– Мне плевать на ваше самовыражение, но вот им — нет, — я указал на несколько сердитых женщин, стоящих в стороне и бросающих косые взгляды на эту троицу.

– Ханжи, — раздраженно бросила Молоточек.

– Мне вот даже немного интересно, что было бы после того, как Мия сняла штаны, — Молоточек, видимо, не уловила тона, которым я это произнес.