Слуга Света

Противный голосок внутри меня, как всегда бесстрастно ответил: "Тогда ты умрешь!"

Приземлился я удачно, точно на столешницу. Больно ударился правым плечом, но это мелочь, это можно и перетерпеть. Зато жив и, относительно, цел.

Стол оказался прочным не только на вид — по крайней мере, тяжесть моего тела он выдержал. Я перекатился в сторону и заорал во всю мощь легких:

— Помогите! Спасите! Убивают! — потом, вспомнил, как где-то слышал, что в случае опасности нужно кричать вовсе не это: — Пожар!!! — завопил я, и голос мой сорвался на визг.

Перед моим лицом вдруг появились две ноги, как я смог разглядеть, в сапогах. Преследователь не отставал. Он ничуть не испугался, что на мои крики сбегутся постояльцы.

Хотя, чего ему опасаться? Кто здесь может за меня вступиться? Он может делать все, что ему заблагорассудится, не боясь отпора. Местные жители никогда не вмешаются, никогда его не остановят, даже если он начнет меня есть, у них на глазах. Они отвернутся в сторону, лишь бы не видеть столь отвратительного зрелища, грубо нарушавшего их привычный быт. Единственный, о ком существо не знало, и кто действительно мог мне сейчас помочь — Алан. Только бы он не напился как вчера, и не спал мертвым сном, вовсе не реагируя ни на какие крики.

Коротко, без замаха, существо ударило меня ногой под ребра. Я не ожидал, что удар окажется таким сильным — существо вовсе не выглядело большим. Однако удара вполне хватило для того, чтобы меня сбросить со стола. Пару метров я пролетел в сторону, пока не врезался в стул. Тот, в отличие от крепкого стола, такого издевательского отношения не выдержал, и под моим весом, разлетелся на части.

Я лежал на полу, и не мог себя заставить подняться на ноги. Даже вздохнуть толком и то не мог — это отражалось острой болью в ребрах. Как бы он мне их вовсе не переломал, таким-то ударом. Слезы от боли и бессилия покатились по щекам.

Нельзя сдаваться, никогда нельзя сдаваться! Если сдался, уже, считай, проиграл.

Тут моя рука, что-то нащупала на полу. Ножка от стула. Я тут же сжал ее в руке — какое ни какое, а оружие.

Обладатель красных глаз спрыгнул со стола и пошел ко мне.

Запах гнили усилился.

Я начал отползать назад. Я старался выдерживать между нами безопасное расстояние, пока не подоспеет помощь. Руку, с зажатой в ней ножкой, я спрятал за спину, чтобы существо не заметило ее раньше времени. Она должна стать для него неприятным сюрпризом.

Оно не спеша, шло за мной, и до меня доносился звук его ехидного смеха. Существо видело, что мне некуда спрятаться и теперь забавлялось, играло со мной.

На миг свет из окна осветил его лицо — бледное, худое, с заострившимися скулами и выглядывающими из-под верхней губы острыми клыками. Кожа на лице слазила лоскутами — вот откуда взялся запах гниения.

Существо перестало смеяться. Из его горла донеслось отвратительное, торжествующее клокотание.

Откуда здесь взялось это чудовище?!

Если я прав, и это действительно вампир, то сейчас он меня убьет и начнет пить мою кровь! Либо станет действовать в обратной последовательности, что для меня особого значения не имело. И пускай сверху раздавались хлопки открывающихся дверей — все равно, им уже не успеть прийти ко мне на помощь. К тому времени как люди спустятся вниз, станет уже слишком поздно — для меня все будет кончено!

Оно начало склоняться надо мной, открыв пасть. Челюсти удлинились, и теперь его оскал напоминал змеиный.

Слезы обильно катились по моему лицу. Зато и вампир теперь не ждал от меня никакого сопротивления. Перед ним сейчас сидела дичь — слабая, загнанная в угол, сломленная.

Собравшись с силами, я резко выкинул руку вперед.

Вампир не успел среагировать, и обломок стула вонзился ему в левую часть груди, как раз туда, где обычно располагается сердце. Дерево смогло преодолеть сопротивление плоти — с первого раза я смог пробить грудину. Организм мобилизовал остатки всех сил. Я резко, одним рывком, вскочил на ноги и навалился всем телом, стараясь загнать свое неказистое оружие как можно глубже, в тело вампира. Ударил всем телом в склонившееся надо мной существо и повалил его на пол. Ножка стула почти полностью вошла в мертвую плоть. Я почувствовал, что ладони стали липкими, и деревяшка едва из них не ускользнула. Перехватив ее и левой рукой, я начал проворачивать черенок в ране. Вампир визжал, но никак не мог мне помешать. Его руки лишь впустую били по воздуху, но до меня не дотягивались — в его действиях, затуманенных болью, отсутствовала направляющая сила мысли.

Я вытащил импровизированный кол из раны и принялся наносить удары, будто ножом. Страх и ярость придали мне дополнительные силы. Обычное дерево разило, не хуже стали, без труда вскрывая плоть. Следующим ударом я пробил ему горло, потом угодил в глаз, перебил переносицу — тварь больше не двигалась. А я все бил и бил, и бил, и ни как не мог остановиться. Наносил удары и в голос ревел.

Кто-то перехватил мою руку и выбил из нее ножку. Меня под руки оттащили от тела и прислонили к стене, по которой я тут же сполз вниз.

Эр Серхио обнял меня за плечи и начал шептать, что-то успокаивающее. Я уткнулся носом в его рубашку и теперь ревел совершенно беззвучно. А он гладил меня по голове, как маленького ребенка, стараясь успокоить.

Не знаю, сколько я так просидел, всхлипывая и стараясь прийти в себя.

Отстранившись от эра Серхио, я вытер слезы и сопли рукавом и осмотрелся по сторонам. В обеденном зале было многолюдно. На мои крики сбежались все постояльцы — заспанные, одетые, преимущественно, в ночные рубашки. Скука с их лиц исчезала, стоило им только взглянуть на тело, убитой мной твари. Кто-то просто отворачивался, с гримасой отвращения на лице, другие, зажав рот ладонями, выбегали на улицу. Всхлипнула и заплакала женщина, нарушив, стоявшую в зале громовую тишину.

Я кинул взгляд на убитого вампира, и меня тут же вывернуло наизнанку. Да, я защищал свою жизнь, но результат моих действий оказался до отвращения неприятный.

Трое мужчин, из работников гостиницы, укрыли тело рваной дерюгой. На грубой ткани, сразу же проступили пятна крови. Крякнув, они подхватили тело, и вынесли его из зала, на улицу.

— Они положат его за амбаром, чтобы не пугать людей, — ответил эр Серхио, на вопрос, который я не успел задать. — Утром, на рассвете, с первыми лучами солнца, его тело развеется в прах.

Я только кивнул головой в ответ.

Молодая официантка, моя ровесница, принялась тереть пол тряпкой, стараясь счистить с него кровь.

Алан подставил мне плечо, но я отмахнулся — не ранен же, в конце концов, и не инвалид — сам прекрасно могу идти.

Люди, пряча глаза, расступались передо мной, давая возможность пройти.

Я подошел к лестнице и начал подниматься наверх. Алан, хоть больше и не предлагал свою помощь, однако шел рядом со мной, плечом к плечу, чтобы, если мне станет дурно, успеть подхватить. Я бы ни за что не признался в этом, но был жутко благодарен за его поддержку. Перед глазами все кружилось, и я действительно мог упасть.