Слушательница

– Можно, я всё-таки позвоню вам? Может мне удастся уговорить вас на встречу?

Дав утвердительный ответ, наконец, я выпроводила гостей из квартиры.

Уговорить меня пойти в ресторан удалось Ланке, которая вернулась домой позже обычного и что было подозрительно в очень хорошем настроении.

– Всё! Даже не спорь со мной! Завтра вечером мы с тобой идём в ресторан, – сняв туфли и развалившись на диване, заявила она.

– Понятно, тебя встречал твой адвокат, и вы пили в машине шампанское и целовались, – с улыбкой предположила я.

– Дунька, ты дурёха. Ты ничего не понимаешь. Перед тем, как целоваться, ты бы слышала, что он мне говорил…

Ланка закатила глаза от удовольствия.

– Чего здесь гадать? Могу пересказать дословно. Весь этот год без тебя, он не мог смириться с вашей разлукой. Нет той женщины, способной заменить тебя! Он мучается в тоске и поэтому, просит, чтобы ты уговорила меня пойти на свидание в ресторан с этим бандитом, положившим глаз на мою квартиру. Всё банально и предельно ясно.

– Дунька, говорю же, ты не только дурёха, ты ещё и зараза. Ты что, совсем меня за идиотку считаешь? Да всё я понимаю, но если бы ты знала, что он говорил… – Ланка опять закатила глаза от удовольствия.

Я присела рядом с подругой, у которой вдруг показались слёзы на глазах, и обняла её.

– Ланочка, ты что? Я поняла. Признаю, я дура и зараза и идиотка. Ты всё ещё любишь своего адвоката? Бедная моя девочка. А я думаю, что это она всё пыжится, бегает, носится с этой рекламой, всё в этот ящик телевизионный попасть мечтаешь? А оказывается, это всё для него, ради него?

Ланка захныкала. А я не знала, как успокоить мою подругу.

– Думаешь, я сразу не просекла, что это ему перед своим боссом выслужиться надо. А я ему до лампочки, – рыдая, говорила Лана, – а я так ждала от него этих слов. Ты не думай, я, конечно, не поверила ни одному его слову. Но, так хотелось думать, что это правда. Конечно, не пойдём мы в этот дурацкий ресторан, пусть сами там от злости упьются.

Лана с бойцовским настроем стала вытирать потёкшую тушь у глаз, а мне, вдруг в голову постучалась безумная идея.

– Нетушки! Мы пойдём в ресторан! Они сами подали нам повод стать стервами. Как он сказал? Что я поступила с Мишкой не по-современному? Отлично. Осовременимся, но так, чтобы они ни о чём не догадались. Поняла?

– Нет. Ничего не понимаю. Ты о чём? Ты чего удумала?

– Да ничего нового. Они оба сделали вид, что влюбились в нас? Но один так поступил из-за квартиры, другой из-за карьеры в бандитском логове. Ладно.

– А дальше то, что?

– А дальше, Ланочка, надо сделать так, чтобы они действительно в нас влюбились!

– И тогда что?

– Не тупи, подруга! Тогда мой бандитский сосед откажется от моей квартиры, а ты вернёшь своего Андрюшеньку в лоно семьи.

– Ты думаешь? А в чём мы пойдём? – вдруг спохватилась Ланка.

С нарядами у нас целая проблема. В последнее время вещами мы себя не баловали. Привыкшие к качественным товарам, ходить по вещевым рынкам у нас не выдерживали нервы, а на сверхмодные бутики в центре Москвы нам не хватало денег. А потом в так называемых фирменных бутиках, где предлагались товары от кутюр в основном были вещи совсем не от тех кутюр, за которых продавцы пытались их выдать, да ещё за баснословные деньги и в основном в валюте.

В пылу новой идеи мы стали перетряхивать весь свой вещевой запас.

– Нет ничего такого, чем бы мы могли покорить надломленные нашей красотой сердца своих кавалеров, – печально осознала я.

И тут в моей заполоненной, как оказалось, новыми идеями голове, созрела ещё одна идейка.

– Ланка, скажи, правда, у моей мамы был исключительный вкус?

– Да, Надежда Петровна блистала, особенно, когда приезжала из заграничных турне.

– Гм, я молчу о бабушке. Ты видела её концертные платья? Их немного, но какие!

Одно от самого Кардена!

– Дусь, а времени им сколько? Но, с другой стороны, моль по дому не летает, не в нашем положении кочевряжиться.

Всё–таки в жизни мне повезло! Я помню себя в детсадовском возрасте. Тогда я очень скучала по любимой троице, когда они уезжали в турне по Союзу или в другие соцстраны, а меня оставляли на нашу добрую домработницу и мою няню Нюшу. Теперь и соцстран нет, и наша Нюша давно умерла. А её маленькую комнату, которую она занимала, родители переделали в большую гардеробную для сценических костюмов и платьев. Эта комната и комнатой не считалась. Числилась большой кладовкой с окном. А Нюша боялась больших пространств, да и находилась она в ней только тогда, когда надо было ложиться спать. Но, мама с бабушкой её уютно обустроили и девять метров кладовки превратились в уютную Нюшину комнатку, которую она очень любила. Здесь мне заплетались косы. А на её большой металлической с блестящими набалдашниками на спинках и множеством разных по размеру подушек кровати, мне рассказывались сказки перед ночным сном. И только здесь, без скандалов и уговоров я могла заснуть днём. Ах, золотые годы детства!

После долгих примерок и переделок мы соорудили два приличных наряда. Учитывая натуральные ткани, мастерство модельеров и нашу смекалку нам удалось выглядеть прилично: и по-современному и нарядно.

В назначенное время мы сели в присланный за нами шикарный автомобиль, и водитель довёз нас до ресторана.

– А почему так далеко находится ресторан? – спросила я у водителя, мне показалось, что мы долго ехали на другой конец Москвы.

– Наверное, это ресторан Сергея Васильевича? – вторила мне Лана.

– Можно и так сказать. Почти его, – ответил водитель, больше смахивающий на вышибалу или охранника, – это заведение под охраной Сергея Васильевича.

– Понятно наш сосед его крышует, – с видом знатока разъяснила мне Лана.

Водитель обернулся и удивлённо посмотрел на неё, – ну, можно и так сказать, – усмехнувшись, тихо вымолвил он.

Кавалеры, встречавшие нас у входа с небольшими, но оригинальными букетами, оценив наши старания комплиментами, подвели нас к столу. Да… Сказать, что наши глаза разбежались от увиденного на тарелках, это ничего не сказать. Но мы ещё дома договорились: не объедаться деликатесами и не упиваться напитками. В общем, вести себя достойно наших нарядов. После каш, разных быстрых супчиков и нашей экономии на еде, удержаться, чтобы не закидывать в себя всяческую вкуснятину, разложенную на тарелках, нам было тяжело.

Конечно, дефицитом на прилавках магазинов и рынков, теперь наших людей не удивишь. Молодые реформаторы постарались. Беда одна. Они не подумали, что если кошелёк пустой, то дефицит, это лишний раздражитель для людей.

Вот прежние правители, старой закалки, вот это тактики были. Для чего они выдумали продуктовый дефицит? Для сохранения морального самочувствия советских граждан и укрепления их здоровья. К празднику насобирал рабочий класс деньжат, значит, найдёт возможность по блату, из-под полы понемножку вкусненького достать. На многое, конечно не хватит, но и ни к чему рабочему человеку омары всякие, да «Салями» вредные. Продуктовые наборы на предприятиях для чего? Чтобы приятные воспоминания остались! А в целом крепчало здоровье нации. Какая польза от частого употребления севрюги или крабов? Так только, похвастаться перед сослуживцами, что смогли достать. Вот на родное «Оливье» всегда продукты найдутся, а баночку горошка и майонеза в наборе получат. Наш народ и без дефицитных продуктов всегда обходился. Он с такой кулинарной фантазией! А учитывая многонациональность нашей страны, так из самых простых продуктов такое сотворить могут!

Но новые времена расширили пищевой кругозор и нашего народа. Вот разобрались же с сыром «Рокфор» да кальмарами? Раньше на этот сыр с непонятной плесенью с кривыми лицами смотрели, когда он на прилавках черствел. А кальмары? Лежала в рыбном отделе какая-то сине-красная слизь и вся очередь за Ледяной рыбой только спрашивала друг у друга: как это есть можно? Оказалось можно. Да ещё как! Советский народ, нигде и ни при каких обстоятельствах не пропадёт. Недаром сейчас, когда прилавки ломятся от деликатесов, все вспоминают праздничные столы застойного периода.