Слушайте звезды! (сборник)

«Что именно ему известно? — думал Парс. — Про фильм он знает. Что же еще?» Он раззадоривал себя этими вопросами, стараясь возродить азартную атмосферу их прежних встреч. Но вдруг почувствовал, что ответы ему безразличны, что их соревнование теперь — дело безвозвратного прошлого. А он-то надеялся, приступая к созданию Прибора, получить удовлетворение от победы!

Парс даже мог себе представить, как Фелс его выслеживал. Задача не так и трудна: неподалеку лаборатория, ведущая наблюдение за энергетическим полем вокруг его дома, — вот и межпланетные прогулки раскрыты. Выявлять съемочную аппаратуру научились давно. А если прибавить сюда смекалку Фелса, действительно недюжинные способности…

— Мы посмотрим твой фильм, а потом я тебе все расскажу, — сказал Фелс.

Парс с безразличным видом махнул рукой.

— Можешь не рассказывать.

Но Фелс как будто желал объясниться.

— Ты пойми, — заговорил он вдруг с какой-то заискивающей ноткой в голосе, — ты пойми, у меня не было выхода. Я создал сканнер, который не может быть побит. Никогда, понимаешь? Это предел, совершенней не придумаешь, я в этом уверен. И тут я слышу, что ты тоже… затворился… и тоже хочешь…

Парс не знал, что ответить. Насколько он помнил, Фелс впервые открыто заговорил об их негласном соревновании. Это значило, что он признал себя побежденным. Теперь он боялся лишиться последней надежды — своего детища, нового сканнера. Парсу и жаль стало Фелса, и немного обидно за него.

— Успокойся, — сказал он, — я не смог создать более мощную модель сканнера.

Фелс, казалось, несколько приободрился.

— Так ты покажешь нам свой фильм?

«И все-таки похоже, что они не знают про Прибор и про скачок», — опять подумал Парс.

Последние слова Фелса вызвали шум одобрения среди собравшихся мастеров менбиа. Они предвкушали удовольствие. Посмотреть новую неканоническую ленту — это же настоящий праздник!

Парс не стал возражать. Снятый фильм уже не занимал его. «Пусть себе наслаждаются, переделывают, сколько им хочется, — думал он. — Никакой ценности фильм теперь не представляет. Все равно он уже испорчен». Парс включил изображение, а сам устроился в дальнем углу видеозала.

На экране пошли знакомые кадры: темные трамваи, стол под тусклой лампочкой, Куликов в кресле, в маленьком телевизоре — Бельмондо, бегущий по крыше, Парс опустил глаза и задумался. Скачок во времени притягивал все его мысли.

Время шло. Изредка Парс поднимал глаза на экран. Кадры сменялись один за другим. Непрошеные гости жадно всматривались в незнакомую ленту. На их лицах был написан неприкрытый интерес. Увлекала сама необычность материала, это понятно. Пока что никто не пытался вмешаться в действие. Парс знал негласное правило: входить в фильм было принято во второй его половине, когда начнут разворачиваться основные события.

Когда в очередной раз Парс пришел в себя, Куликов на экране вновь дежурил в парке, устроившись у стола с видеомагнитофоном. «Это которое уже дежурство? — подумал Парс. — Четвертое, кажется? Сейчас я должен появиться и отдать ему Прибор». В глубине, за трамваями раздался слабый звук: что-то звякнуло. Куликов насторожился. Опять тот же звук.

— Эй! — крикнул Куликов. — Кто там?

Из-за ближайшего вагона появился Афиноген со своей бандой. «Да это же испорченный конец!» — сообразил Парс. — Его я еще не видел. Сейчас он их отделает. А Петренко, бедный, — усмехнулся Парс, — барахтается там, в яме. Так он и не понял, кто его удерживал. Но почему, почему фильм до сих пор не изменен? — Парс с удивлением оглядел находящихся в комнате. — Неужели Фелс решил не пускать в ход свой сверхновый сканнер? Неужели его проняло увиденное, и он не станет портить ленту?» Нет, сканнер был у Фелса в руках. И сам он походил на спящего, как и следует, когда сканнер включен. Остальные продолжали с интересом наблюдать за происходящим на экране. Очевидно, они полагали, что Фелс уже вошел в главного героя.

— Отдай кассеты, шушера! — просипел говорун.

Через секунду, раскинув руки, он уже летел с грохотом в смотровую яму. Куликов помчался вслед за убегающим Аркадием. Фелс зашевелился и обернулся к Парсу. Вид у него был смущенный.

— Что-то, кажется, со сканнером случилось, — сказал он. — Блок воздействия как будто не работает.

«А я-то олух, думал, что у него какие-то чувства пробудились! — обругал себя Парс. — Что он не до конца увяз в своем менбиа!

Слова Фелса послужили сигналом. В руках сидящих появились сканнеры, у каждого особая модель. «Теперь уж они устроят соревнование! — неприязненно подумал Парс. — Эти родного отца готовы продать, лишь бы развлечься».

И тут услышал такое, что даже вскочил со своего места и сделал несколько шагов в сторону экрана. Это был голос Петренко.

— Петруха! Ты что там шумишь?

«Я же ему рот зажал! — пронеслось в голове у Парса. — Я точно помню: он только мычал и пробовал кусаться!»

— Петренко! Сиди в яме и не высовывайся! Треснуло и обрушилось стекло в салоне трамвая.

— Петруха, держись! — кричал Петренко.

Ошеломленным взглядом Парс обвел сидящих в видеозале. Те были поражены не менее, чем он. Но их изумило другое. Они возбужденно размахивали сканнерами и громко переговаривались. Парс понял: все сканнеры отчего-то не срабатывали, ни один не мог войти во взаимодействие с лентой. Фильм был недоступен, проникнуть в него никому не удавалось.

По темному салону трамвая на Куликова шел молчун. У освещенного стола крепыш с дубинкой готов был наброситься на Петренко. Куликов размахнулся и бросил цилиндр.

Долго потом Парс не мог понять, что же произошло. Почему на ленте оказался первоначальный, неизмененный вариант? Почему не срабатывали сканнеры? Парс предвидел, что скачок во времени — таинственная, неисследованная область науки и загадки появятся непременно, но столкнуться с такой путаницей не ожидал. Да и был ли он, скачок во времени? Может, использовав преобразование Куликова, Парс открыл всего лишь новый способ проникновения в фильм? Что же произошло? Неужели он в фильме, а не в действительности спас Куликова?

А тот со счастливой гордой улыбкой подходил к конторке.

— Ну ты даешь! — восхищенно сказал Петренко. И вдруг закричал:

— Петруха! Осторожнее! Куликов обернулся.

Трясущийся от ярости говорун был совсем рядом. Куликов растерянно поднял кулаки, но сделать уже ничего не мог. Говорун легко отмахнулся от удара и с силой опустил ржавую трубу прямо ему на голову.

Геннадий Ануфриев Домохозяин

Когда я покупал в магазине «робота домашнего хозяйственного» (РДХ «Витязь», модель 365), ласково именуемого в обиходе Витей, я еще не знал, какие неприятности мне это принесет. Моя ошибка заключалась в том, что я не прислушался к словам продавца: