Служба Смерти

Дилан взвыл так, словно его всего погрузили в чан с кипящей водой.

«Тише, потерпи, — уговаривала я. — Ты весь грязный. Надо смыть кровь. Так мне будет проще тебя осмотреть.»

Спустя два часа мучения Дилана превратились в изнуряющую пытку. Раны затянулись, оставив пули внутри тела. И тогда я поняла, что нужно было извлекать металл, пока были видны следы от выстрелов.

Я взяла в кабинете Дэни инструменты и, ориентируясь по памяти, сделала разрезы в тех местах, где были следы от выстрелов. На то, чтобы вытащить четыре пули, у меня ушла вся ночь.

Дилан впал в забытье на середине операции.

Вытащив четвёртую пулю, я сама не заметила, как уснула. А когда открыла глаза, часы на стене показывали 7:10.

«Дилан, просыпайся!» — мысленно завопила я, вскакивая с постели.

Дилан пошевелился и застонал.

«Я не могу…»

«Можешь! Вставай! Мы уже опоздали, — я налила воды в стакан и заставила Дилана выпить. — Альгис вчера предупредил, что опаздывать нельзя.»

Через десять минут я приволокла Дилана в зал для тренировок.

Альгис не выказал ни капли сочувствия:

— Двадцать две минуты опоздания! — упрекнул он.

— Прости, у нас была тяжёлая ночь, — попыталась оправдаться я.

— Какая бы ни была у вас ночь, это не должно сказываться на тренировках. Приступайте к разминке.

Только я с облегчением подумала, что мы избежали наказания, как Дилан свалился на пол и забился в конвульсиях.

— В чём дело? — негромко, но грозно прозвучал голос Альгиса.

— Возможно, я вытащила не все пули… — ответила я.

В зале появился Иуоо в чёрном тренировочном костюме из грубого хлопка.

— Здравствуйте, — сказала я, потому что не знала, как ещё приветствовать своего господина.

Верховный подошёл к лежащему на полу Дилану и резко взмахнул рукой вверх над его туловищем. Шесть пуль, разрывая плоть, вылетели наружу, затем упали вниз и, словно бусинки, укатились в разные стороны.

— А ведь я говорил, что с ним будут проблемы… — сказал Иуоо, насмешливо глядя на меня. — Ты прекрасно справишься без него.

— Нет. Мне он нужен, — уверенно ответила я, но верховный уже потерял ко мне интерес.

Иуоо сказал Альгису:

— Этого на сегодня освободить. Пусть полностью восстановится. Госпожу Диану тренируй в обычном режиме.

— Понял, — кивнул наставник и сразу обратился ко мне. — Диана, отнеси Дилана к Дэни и возвращайся.

Теперь мне было всё равно, что я снова несу на руках мужика. Пусть даже это не женское дело. Но разве я женщина? У убийц нет разделения на сильный и слабый пол.

После разминки, которая показалась мне ещё тяжелее, чем вчера, я почувствовала, что не в состоянии драться. Руки отказывались слушаться, сознание уплывало, хотелось есть и спать.

— Соберись! Почему такая вялая? — упрекнул Альгис.

— Вчера не удалось поесть и поспать… — поделилась я.

— В холодный зал! — скомандовал он.

И я поплелась следом за наставником, недоумевая, как же смогу удержать в руках меч.

Но вместо поединка меня банально расстреляли, как вчера Дилана. Первая пуля угодила мне в голову, так что я не почувствовала боли.

Зато боль нахлынула вместе с вернувшимся в тело сознанием. Я одновременно стонала и плакала, а мой пустой желудок пытался вывернуться наизнанку. Полный спектр ощущений жесточайшего похмелья.

Меня обнял Дилан. Он уже успел немного восстановиться после извлечения пуль.

«Ты молодчина. Сейчас всё пройдёт. Потерпи…» — мысленно внушал он мне.

— Пятнадцать минут! — констатировал Альгис. — Неплохо.

«Диана, твоё тело само избавилось от пуль! Это… Это какое-то волшебство! Ты просто создана для вечной жизни.»

Вскоре я успокоилась и взяла себя в руки. Боль ушла, осталась только слабость.

— Похоже, у нас назревает выходной, — сказал Дэни. — Обескровлены оба.

Мы с Диланом с благодарностью посмотрели на нашего медика, но Альгис оборвал наши надежды:

— Нет, терять целый день непозволительно, — наставник обратился к нам. — Когда закончите здесь, отправляйтесь есть и спать. К трём часам дня жду в мягком зале.

О том, что будет, если мы опять опоздаем, Альгис не упомянул.

Отдых пролетел, как мгновение. Мы неизбежно вернулись к тренировкам.

Дилан занялся отрабатыванием боевых приёмов. И снова ему повезло меньше, чем мне: за три часа тренировки Альгис сломал ему шею или спину по меньшей мере десяток раз, и это ещё не говоря о вывихах и переломах конечностей.

Наш куратор и тренер в одном лице успокоился только когда довёл нас до изнеможения, а потом добавил, что перед сном состоится ещё одна тренировка. И это снова была не шутка. Альгис вообще не производил впечатления шутника. Как-то интуитивно чувствовалось, что препираться с ним бесполезно и, главное, опасно.

Вечером настала моя очередь умирать. Нас учили уворачиваться от ударов, но скорости нам катастрофически не хватало. Способностей, которые мы получили после перерождения, оказалось недостаточно для превосходства над себе подобными.

Альгис не отличался снисходительностью к противоположному полу. В основном мне ломали шею, но дали испытать и болевые приёмы. Я рыдала и умоляла прекратить издевательства. Моё тело ещё не привыкло умирать, сознание впадало в панику от ощущения, что близится смерть.

Но наставник запретил ныть и молить о пощаде, потому что наша задача — научиться относиться к смерти спокойно, без лишних эмоций и конвульсий.

Спать после первого тренировочного дня мы завалились, не сказав друг другу ни слова. Ни о какой интимной близости после десятка собственных смертей речи не шло.

Нас нещадно истязали. Казалось, изощрённые пытки будут длиться вечно.

Шли дни. После первой недели ада мы потеряли им счёт, совершенно позабыв, что где-то остался реальный мир.