Служебные будни и любовь оперативника Прокофьева
Шрифт:
– Получается, что так, но убийство произошло в то время, пока они действительно были в спортклубе, – вздохнул лейтенант. – И это как раз подтверждает администратор клуба.
– Какие ещё версии?
– Ещё есть дочь…
– Ей-то зачем убивать отца?
– Она могла испугаться, что в новом браке отца могут родиться дети.
– Ну? К чему ты клонишь?
– Тогда ей при таком развитии событий могли достаться крохи.
– Могли… – согласился полковник.
– Думаю, что алиби дочери тоже надо проверить.
– Проверяй, лейтенант!
После разговора с полковником,
Дверь ему открыла сама хозяйка и с ней молодой мужчина.
– Познакомьтесь, это мой жених Борис, – представила Эвелина своего гостя. – Осенью мы собираемся пожениться, – тут же добавила она и пригласила оперативника в гостиную.
Лейтенант узнал Бориса, потому что именно он был с Эвелиной на похоронах её отца.
– Эвелина Вадимовна, расскажите, где вы были в тот вечер, когда случилось несчастье с вашим отцом? – как можно мягче спросил оперативник.
– Я была дома, – ответила девушка.
– Вы были дома одна?
– Ну да, сначала одна, а потом пришёл Борис, – глянув на жениха, ответила Эвелина.
– Да, мы весь вечер провели с Эвелиной вместе! – резко вступил в разговор жених хозяйки.
– Представьтесь, пожалуйста, – обратился к нему Прокофьев.
– Борис Игнатьевич Щукин, – назвал тот своё полное имя.
– Значит, вы, Эвелина Вадимовна, и вы, Борис Игнатьевич, утверждаете, что весь вечер провели в обществе друг друга? – спросил оперативник.
– Да, именно это мы и утверждаем, – твёрдо сказал Борис.
– Но получается, что до вашего прихода, – обратился лейтенант к Борису, – у Эвелины Вадимовны нет алиби.
– Какое алиби, зачем Эвелине алиби? – вскричал жених. – Вы что же хотите сказать, что она сама убила своего отца?
Дмитрий наблюдал за Эвелиной и видел её замешательство. Она нервничала, поглядывала на жениха и на Прокофьева.
– Я же вам сказала, что до прихода Бориса была дома одна, – вновь сказала Эвелина.
– А в котором часу вы пришли к Эвелине Вадимовне? – спросил оперативник Щукина.
– Да откуда я помню! Что вы себе позволяете! – закричал Щукин. – У Эвелины горе! А вы её мучаете глупыми вопросами! Она здесь совсем ни при чём! Проверяйте Маргошу и ту девицу, любовницу отца! – продолжал возмущаться жених.
– Спасибо, Боря! – положив голову на плечо жениха, сказала девушка.
– И всё-таки я хочу знать, до которого часа вы были дома одна, Эвелина Вадимовна, – не отступал Прокофьев.
– Я, правда, не помню, – глядя на оперативника глазами полными слёз, сказала Эвелина, – но я не убивала! Я просто не могла убить своего отца!
– Почему?
– Почему? – эхом повторила девушка. – Да потому, что я его любила! Понимаете, любила!
– Только без истерики, Эвелина Вадимовна, – сказал спокойно Прокофьев и попросил Щукина, чтобы тот принёс девушке воды.
По щекам Эвелины текли крупные слёзы,
и её горе казалось оперативнику искренним. Он прошёлся по комнате, и пока девушка успокаивалась и пила воду, он молча ждал.– Расскажите, а что вы делали до прихода Бориса? – убедившись, что девушка может общаться дальше, спросил Прокофьев.
– Делала? – спросила она вяло. – Да, в общем-то, ничего не делала.
– Такого не может быть! Вспоминайте! – с напором сказал лейтенант.
Эвелина задумалась, припоминая тот вечер.
– Сначала читала, – медленно сказала она, – а потом начала примерять купленные накануне наряды.
В это время оперативник, который стоял лицом к окну, заметил в одном из окон дома напротив, солнечный блик, который сверкнув, тут же пропал.
– Мне нужно уйти, но мы с вами ещё должны встретиться и договорить, – быстро сказал он на ходу и кинулся к двери.
Выбежав из подъезда, Дмитрий ещё раз окинул взглядом окна соседнего дома и, сориентировавшись, через несколько минут уже звонил в одну из квартир.
Дверь долго не открывали, но он чувствовал, что его разглядывают в «глазок». Раскрыв служебное удостоверение, он поднёс его к «глазку».
– Откройте, полиция! – громко сказал лейтенант.
В это же мгновение дверь открыл растерянный подросток.
– Вы знаете, что подглядывать нехорошо? – строго спросил его оперативник.
Тот машинально отступил от порога и под натиском Прокофьева, продолжая пятиться, оказался в комнате.
– Давно вы начали подглядывать за девушкой из дома напротив? – в том же духе спросил Прокофьев.
– Я не подглядывал… – замялся парень.
– Где ваш бинокль?!
– Там. Но я вообще-то за звёздами наблюдаю, – оправдывался парень.
– Прекрасно, одно другому не мешает, – с удовлетворением сказал Дмитрий. – Вам нравится эта девушка? Её, кстати, зовут Эвелина.
– Я только иногда, простите… – промямлил парень.
– А вы наблюдали за ней в тот вечер, несколько дней назад, когда она примеряла одежду? – спросил оперативник и в упор посмотрел на парня.
– Да, я ещё не спал и от нечего делать смотрел в её окно, – пряча глаза, ответил парень.
– А с кем она была? – спросил Прокофьев.
– Одна…
– Что она делала?
– Примеряла одежду, – залился краской парень.
– А потом?
– Потом к ней пришёл её жених…
– Вы его знаете?
Парень кивнул.
– И что дальше?
– Они задёрнули шторы.
– А сколько было времени?
– Точно я не знаю, но около двух часов ночи, – тихо сказал парень.
– Спасибо тебе, – похлопав его по плечу, сказал Дмитрий. – Продиктуй-ка мне номер своего телефона, – попросил оперативник, – на всякий случай.
Выйдя во двор, Прокофьев задумался, глядя на дом, где проживала Эвелина. Что-то неуловимо беспокойное сидело в его душе, от чего он не чувствовал удовлетворения от беседы с девушкой и её женихом. Постояв ещё немного в раздумьях, поблагодарив судьбу за парня с биноклем, он всё же решился вернуться в квартиру к Макаровой и ещё раз опросить её жениха. В этот вечер судьба к нему была благосклонна, и ему ещё раз улыбнулась удача в лице соседа Эвелины.