Служебный разбой (сборник)

– Скажи чмырю, что я дам ему тысячу баксов сверху.

Паша перевел слова Самуила, но таксист, перепугавшись еще больше, замотал головой и снова разразился скулящей тирадой, из которой Самуил понял только многочисленные: «Но-у! Но-у! Но-у-у-у!!!»

Боголов ощутил привычное раздражение. Там, в России, оно всегда накатывало, когда он сталкивался с подобными трусливыми мужиками. Он коротко, но очень сильно врубил таксисту кулаком в нос. Тот подавился словами и уткнулся лицом в руль. Самуил потер разбитый левый кулак.

– Выкиньте урода.

Его приказ был исполнен мгновенно.

Таксист, оказавшись в пыли, застонал, поднял руку к Паше. Тот всунул ему деньги в ладонь.

– Не дури. Жди нас здесь. Мы вернемся, заберем тебя и поедем в Лос-Анджелес. Если заявишь в полицию, что мы взяли твою тачку, мы тебя убьем.

Таксист застонал и, плача, уткнулся окровавленным лицом в твердую сухую землю. Паша вернулся в машину.

– Поехали, – нетерпеливо велел Самуил. – Они и так далеко оторвались.

Газуя, такси сорвалось с места. Из-под колес полетел целый фонтан мелких камушков, осыпавших скулящего таксиста; тот снова ткнулся лицом в землю. Песок прилип ему к губам, оказался во рту. Он сел, ревя злыми слезами.

– Фак ю! Козлы! Ублюдки!

Но его никто не слышал – такси уже вылетело по трассе из городка.

Горячий ветер бил в лица. Самуил жмурился. Сидящий за рулем Паша жевал жвачку. На заднем сиденье будоломы, клацая затворами, проверяли пистолеты. Ублюдков Антона они постреляют без предупреждения и объяснений.

Через пятнадцать минут показалась заправка.

– Их «Мерседес», – сказал Паша.

– Вижу, – Боголов глубоко вздохнул. Сейчас он посчитается с козлом, который трахал «его Наталью».

Паша резко нажал на тормоз. Такси юзом пробурило колесами гравий, рассыпанный перед заправкой, и встало. Ветер унес облако пыли в сторону. В машине уже никого не было – Самуил и Паша, взведя курки, прятались сзади. Остальные братки скрылись за «Мерседесом».

Латиносы обернулись на шум – они стояли полукругом. В руках здоровяка с косичкой билась в истерике Наташка Лопес; Антон бил ногами парня, который корчился на камнях.

Самуил выглянул из-за такси и первым же выстрелом в затылок уложил Антона.

Ба-ба-ах! – громкое эхо разнесло гром по округе.

Бах! Бах! Бах! – посыпались выстрелы один за другим. Латиносы падали, давясь кровью.

В полминуты дело было кончено.

Старый пьяница Крэнк, затаившийся у витрины в своем магазинчике, еще когда вслед за дураком Сэмом и шлюхой Лопес примчался на «Мерседесе» разъяренный Антон, сделал большую затяжку своей толстой сигары и удивленно произнес:

– Черт возьми, настоящая бойня! Этих парней я вижу впервые.

Наташка, оттолкнув труп латиноса, бросилась к избитому Антоном парню. Это неприятно резануло Самуила по сердцу – еще один соперник. Проклятая шлюха!

– Тащи ее в машину, и ходу отсюда, – велел он Паше.

Неизвестные, забрав Наташку, уехали, но старик Крэнк не спешил покидать убежища. На его заправке гора трупов; вся банда Антона – грозы здешних мест – отдала богу душу в несколько секунд. Упокой, господь, этих грешников. Старик перекрестился, протянул руку к початой бутылке виски и сделал торопливый глоток. И дурак Сэм, похоже, труп. Говорил он молокососу: Антон оторвет яйца за свою шлюху. Ни за что парня загубил. Он ее и трахнуть не успел. А может, успел?

Хмыкнув и утеревшись, Крэнк на карачках полез под прилавком к телефону – надо было срочно вызвать полицию.

13

Мутная пелена, застилавшая глаза Сергею, прошла, осталась только боль в избитом теле. Антон знал, куда бить, – в живот, чтобы угробить внутренности.

Сергей поднялся на руках, огляделся – одни трупы и пыльный, горячий ветер, от которого не хватало воздуха в груди. Где Наталья?

Рысов удивился, что у него ничего не сломано – он смог подтянуть ноги и встать на колени, потом поднялся во весь рост. Ублюдки Антона. Все мертвые. И сам Антон.

Натальи не было.

Он оглянулся на заправку. Где старик Крэнк?

Кривясь от боли, Сергей проковылял в свой дощатый домик, покидал вещи в спортивную сумку, всунул права в задний карман джинсов. Прихрамывая медленно вышел.

Машина Натальи была здесь. И «Мерседес» Антона. Сергей подошел к «Мерседесу», заглянул в салон. На заднем сиденье лежала пухлая сумка. Ограбили кого-то? Больше никого грабить не будут.

Морщась, Сергей открыл дверцу, потянул сумку с сиденья – тяжелая. Потом долго смотрел на трупы. Кто же убил латиносов? И где Наталья? Было совершенно непонятно, что здесь произошло.

Держа в одной руке сумку со своими пожитками, а в другой – бандитскую сумку, он пошел в магазинчик.

Крэнк, испуганно оглянувшись на звук шагов, расслабился.

– Это ты, сынок! Ты жив!

Он держал в руке почти пустую бутылку виски.

– Я думал, Антон убил тебя.

– Не убил, – Сергей оглядывал магазинчик, словно был здесь впервые. – Где Наталья?

– Ее забрали парни, которые убили людей Антона.

– Ага… Рысов ничего не понимал. Он опустился на жесткий стул и снова сморщился – приступ боли пронзил все его тело. Еле выдавил из себя: – Мне надо в Мексику.

– Ясно, – Крэнк поставил пустую бутылку на прилавок. – Я отвезу тебя в Мексику, но денег не дам…

Сергею было все равно.

Крэнк взял ключи от своего пикапа и заковылял на улицу. В дверях его занесло, и он ударился плечом о косяк. Сергей пошел следом.

Снова увидев трупы, Рысов подумал, что следовало бы обшарить карманы убитых ублюдков – у кого-нибудь да найдется в бумажнике пара сотен баксов. Но взгляд Крэнка, жесткий и требовательный, подстегнул его, словно плеть.

– Поторопись, Сэм, если не хочешь долго и нудно излагать шерифу, почему тебя не убили.

Сергей заковылял к пикапу и влез на сиденье рядом со стариком. Тяжелую сумку с бандитской добычей он бросил себе в ноги, сверху на нее положил сумку своего тряпья.

– Нажил две сумки барахла, – пьяно ухмыльнулся Крэнк, включая сцепление.

Сергей не ответил. Пикап, швыряя из-под колес фонтаны камней, сорвался с места. Крэнка тряхнуло, он мотнулся, проворачивая руль – пикап чуть не раздавил несколько трупов латиносов.

– Черт!

Рысов ничего не видел. Перед его глазами стояла она – улыбающаяся Наташка. Ее глаза мерцали. Ее губы требовали, чтобы он коснулся их своими губами.