Служить и защищать. Сборник рассказов

– Да ладно! – недоверчиво протянул бомж. – А за что?

– Было за что! – огрызнулась Оксана. – Наливать надо было поровну! Так я его ножичком по горлу чиркнула, а потом частями из хаты выносила.

Оксана горестно махнула рукой. Отвернулась. И тут ее внимание привлек какой-то хорошо одетый мужчина. Он завернул в переулок, наткнулся на них взглядом. Отвернулся и быстро пошел прочь. Оксана встала, отряхнула штаны. Выскочила под дождь.

– Ладно, Михаил Петрович! Мне пора!

– Ну, ты приходи! – послышалось вдогонку.

***

Оксана медленно двигалась за мужчиной, тот шел какой-то странной пританцовывающей походкой.

Она склонилась к микрофону.

– Ребята, иду за мужчиной в сторону моста.

Незнакомец скатился по песчаной насыпи под мост. Встал возле железобетонной опоры и расстегнул ширинку.

«Блин!», – подумала Оксана, отвернулась, слушая журчание. Теперь понятны и его резкий уход при виде людей в переулке, и странная танцующая походка. Но прощупать надо!

Вжикнула молния. Оксана повернулась и скатилась по насыпи.

– Сигаретку дай, парняга…

После недолгого разговора стало окончательно ясно, что перед ней не убийца. Тот даже кинул ей на прощание пачку дорогих сигарет. На том и попрощались.

Остаток ночи Оксана провела в гордом одиночестве, сидя в переулке под навесом торговой палатки, глядя как стекают с тента одинокие капли уже закончившегося дождя.

А в это время, в квартале от нее, умирала Валька. Та самая, возлюбленная бомжа в кепке. Она держалась за грудь, лежа возле мусорных баков, и уже затухающим взглядом смотрела вслед этому парню в капюшоне, который хотел с ней просто выпить и попросить совета…

***

Подполковник Еремин обвел взглядом присутствующих.

– Два часа назад в Заводском переулке обнаружен труп женщины. Судя по всему, это шестой эпизод из нашей серии.

Старший лейтенант Трошин хихикнул. Осекся, смахнул улыбку с небритого, усталого от ночного дежурства, лица. Но было поздно.

– Считаешь, это смешно? – подполковник смотрел строго.

– Никак нет, товарищ подполковник. Просто как в «Звездных войнах» – эпизод шестой, эпизод пятый… – Трошин сник под немигающим взглядом начальника.

– Может тебе отдохнуть? В кино сходишь, а? Выспишься, – участливо предложил подполковник. – А потом, с новыми силами, на поиски новой работы!

Трошин надулся и отвернулся к стене. Начальник, удовлетворенный такой реакцией, продолжил.

– Так вот. Труп бездомной женщины. Проникающее ранение в сердце. Ни документов, ни свидетелей… Как обычно. А где были вы в это время?

Начальник выжидающе посмотрел на капитана Маркова. Тот невозмутимо ответил:

– Где и положено. В районе железнодорожного моста, все трупы обнаружены именно в том квадрате. Получается, что последнее убийство произошло всего в квартале от нас.

– Получается, – согласился подполковник. – А еще получается, что у нас нихр…на не получается! Старший лейтенант Егорова!

– Я! – зеленые глаза смотрели устало.

– Есть какие-то соображения?

Оксана задумалась, потрогала нос – от еле отмытого грима зудело лицо. Встала. Показала на карту города, висящую за спиной начальника.

– Разрешите, товарищ подполковник?

Он кивнул. Оксана подошла к карте с ручкой в руке.

– Тела, включая последнее, обнаружены здесь! – ручка провела невидимый круг на карте. – И неудивительно. Район считается неблагополучным, и именно здесь самая большая концентрация бездомных.

– Спасибо за урок географии, – ядовито заметил подполковник.

– Это около двадцати жилых домов, несколько складов, десяток улиц и куча переулков. – продолжала Оксана, словно не заметив язвительного тона подполковника. – У нас нет ни примет убийцы, ни его мотивов, ни свидетелей, ни записей с камер наружного наблюдения, по причине их отсутствия. Иголка в стоге сена. Но!

Все удивленно уставились на нее.

– Вот здесь, – ручка провела по широкой полосе на карте. – Проходит основная улица района. Мне кажется, что имеет смысл находиться именно там – больше шансов, что он меня заметит.

– А что! Это лучше, чем ничего! – воскликнул Трошин. – Вести себя понаглее, создавать больше шума. Надо попробовать!

– Помолчи, звездный воин! – рявкнул подполковник. – В общем так… Сейчас все трое – по домам, высыпаться! Егорова, вечером заедешь на грим! Марков, машину смените, вы бы еще на танке туда приехали!

***

– И не старая же вроде! Сидишь тут, побираешься! Воняешь! Фу, стыд какой! – тетка в сером пальто брезгливо обошла сидящую под уличным фонарем бомжиху.

– Плыви мимо, мамаша! – нахально отозвалась маргиналка. – Тебя забыла спросить, где мне вонять!

– Да я сейчас полицию позову! Села тут посреди улицы, еще и грубит! – тетка возмутилась.

– Ха, напугала! Зови своих мусоров мусорянских! – хрипло засмеялась бомжиха.

***

– А вот это было обидно! – проворчал Марков и повернулся к напарнику. – Жаль связь односторонняя…

– Забей! – отозвался Трошин. – Я это каждый день слышу от тещи: "Эй, мусор, вынеси мусор!"

Они уставились на хорошо освещенную дорогу. В двадцати метрах от их неприметной Калины, под фонарем, на куске картона сидела бомжиха. Одной рукой держала флакон боярышника, ковыряя его зубами, другой – почесывала ляжку сквозь дыру в штанине.

– А вообще, она бабенка ничего такая, – заметил Марков. – Ну, без этого всего…

Он покрутил рукой возле лица.

– Да она и в гриме – ничего, – флегматично изрек Трошин. – Ее бы на детские утренники звать в качестве Бабы Яги.

Машина затряслась от их хохота.

***

Кирилл сидел в комнате и точил нож. Длинное, узкое лезвие с легким шуршанием скользило по бруску. Как же он любил этот звук! Колыбельная для его израненной души. Глаза закрыты, подбородок слегка подрагивал. Перед внутренним взором стояли удивленно-испуганные лица его жертв, когда они видели этот нож. А потом в их глазах появлялись боль и ужас, когда лезвие медленно входило в их сердца. И эти сладостные хрипы предсмертных агоний…

В дверь постучали. Громко, грубо, вырывая его из состоянии блаженства. Открыл глаза.

– Кирилл, твою мать! Ты мне должен, сук@, за прошлый месяц! Когда заплатишь? – бесновалась в коридоре хозяйка комнаты.

Сжал рукоятку ножа. Крепко, до трясучки, аж костяшки побелели. Выкрикнул:

– Заплачу! Зарплату задерживают!

– Ты мне это уже сколько втираешь?! Или платишь в течение двух дней, или уебыв@ешь отсюда к херам!

– Я понял! – Кирилл еле сдерживался. С каким бы он наслаждением сейчас воткнул нож в ее поганое и жадное сердце.