СЛВ - 4

Вначале я, с сомнением поглядев на это всё, извинился перед Еленой и попросил себе для разгона борща, вот как у хозяина и прочих мужиков за столом, чем заработал их одобрительные взгляды и картинный вздох от Арчи. Но я и правда соскучился по нему сильно, а тут так пахнет здорово, что сил удержаться не было никаких. Ну и как-то так само собой получилось, что я оказался на той стороне большого овального стола, где солидно хлебали борщ сам хозяин, его сын, Оин и прочие мужики. А вот Арчи царил на другой его стороне, уставленной всем тем, чем хотела удивить его хозяйка, рядом с самой Еленой, тремя её дочерями-подростками, да было там ещё несколько женщин разного возраста, не знаю уж, кем они приходились хозяину дома.

Друг сразу сумел сломать тонкий лёд небольшого стеснения у них у всех, не позволяя себе при этом вообще ничего такого, там не прозвучало ни одной глупой шутки или двусмысленного слова, а было там то, что Арчи обещал показать Оину — то есть свет и смех только от радости, искреннее веселье и прочее, легко там было и хорошо. Гном, кстати, цепко поглядывал в его сторону, нахаляву набираясь культуры пития и поведения в женском обществе, и правильно делал.

Потом я угостился тем, что расхвалил мне Арчи, порадовав этим хозяйку, было и правда очень вкусно, потом были степенные разговоры на нашей стороне стола и танцы на другом его конце, причём кое-кто из молодых мужиков нас покинул, переместившись туда, сын вот Ивана Фёдоровича тоже хотел, но не решился, да хорошо было всем. Мы обменялись новостями, я послушал их, они меня, пили мы при этом совсем по чуть-чуть, не теряя головы, разные деревенские наливочки да настоечки, больше налегая на морсы и взвары, чтобы не отяжелеть чрезмерно.

Народ начал понемногу больше двигаться, чем сидеть, но ужин в разгар не пошёл, а начали мы потихоньку сворачиваться. Слишком много дел у всех завтра, да и спать пора, не в городе же.

Детей отправили в кровати, все остальные тоже продолжения банкета не требовали, и так хорошо посидели, большой стол разобрали, зато в стороне накрыли малый, только для нас с Арчи и Оином, ну и для хозяина с хозяйкой. Поставили туда чай, печенье и сладости, воткнули вокруг него пяток стульев, куда мы и пересели, попрощавшись со всеми.

— Спасибо тебе, Арчи, — Елена проводила взглядом последних выходивших из зала и повернулась к моему другу, — за вечер этот спасибо. Давно так хорошо не было, ты уж, Ваня, прости меня. А как девчонки мои порадовались, для них это была просто сказка прямо в дом! И, если бы ты им иногда письмецо какое присылал с оказией, совсем хорошо было бы. Ну, если тебе не трудно!

— Да легко, — согласился он и принялся рыться в карманах, — не сообразил сразу, кстати, сейчас мы им подарки-то и организуем.

Арчи вывалил на стол небольшую груду из амулетных заготовок и рунных пластинок, затем выбрал из них три простых серебряных колечка и протянул мне.

— Давай сделаем что-нибудь хорошее, — попросил он, — от всей души! Мой материал, твоя работа!

Я пожал плечами и взял их в руки, чтобы рассмотреть поближе и сразу понял, что писать рунные фразы на кольцах не получится, так мелко я не умею, потому призову на помощь свою сильную сторону и будь что будет, заранее тут предсказать невозможно. Пусть они сами себя проявят, а там посмотрим.

— Ого! — хозяин почему-то сильно удивился, — это ж какие дикие деньги! Царский подарок! Спасибо тебе, Арчи!

— В смысле, — не менее его удивился маг, — чего тут царского, простые обереги.

— А ты знаешь, сколько сейчас амулеты твоей работы стоят? — спросил его Иван Фёдорович, — я неделю назад в городе серьги обережные, что из твоих рук вышли, сторговать пытался для жены своей. И не смог, отступился! Перебил меня один гном деньгами, чтоб ему пусто было!

— В ювелирном деле, — авторитетно вступил в разговор Оин, — имя мастера много стоит. Пришло, видать, и твоё время. Мода, она такая.

— Да ладно, — Арчи, тем не менее, улыбнулся очень довольно, — где ж вы все раньше были, когда это мне было так нужно! И не смотрите на меня такими глазами, его работа, — тут он показал на меня пальцем, — сейчас получше моей будет. Ученик превзошёл учителя!

— Держи, учитель, — я протянул ему заколдованные по самое не могу на всё хорошее кольца обратно, — проверяй. И давайте уже переходить к главному, а то спать хочется.

— Это к чему такому главному, — недоумённо уставился на меня Оин, не замечая, что и маг, и хозяин с хозяйкой смотрят только на него. — Вроде всё уже обсудили.

— Всё, да не всё, — Арчи поселил на каждом кольце по маленькому, сияющему слабым синим светом силуэту ласточки, чисто для красоты, и протянул их Елене. — Ты у нас один без обсуждения остался, да дела твои скорбные. — Гном попытался запротестовать, но мой друг заткнул его магией, не постеснялся же применить, и посмотрел на хозяйку, — давайте вы, наверное, так лучше будет.

— А давайте, — легко согласилась она. — А дела его, по его же беспросветной непонятливости и нерешительности, и правда не очень…

И тут мы узнали такую историю. Жила-была в селе этом одна очень хорошая семья, хотя почему была, и сейчас живёт, просто уже не вся, случилось у них большое горе. Был там отец, крепкий мужик, держал он постоялый двор да торговлишкой прибыльно занимался. Была мать, было два сына и дочь. Дочь младшая, любимая, и от того замуж выдали её тоже по любви, за небогатого, могли себе это позволить. Отец в ней души не чаял, вот и согласился принять зятя в примаки, ради счастья дочери, и не пожалел, хороший человек попался. И всё у них было замечательно, дочь им сразу двух мальчиков родила, всем на радость, пока в один чёрный день не пришло к ним горе.

Отец их, то есть дед уже, в поездку затеялся, по делам торговым, как всегда и делал, но в тот раз мать их с ним напросилась, родню повидать хотела. И мужа дочери с собой взяли, чтобы к делам привыкал, а сыновей да её саму с детьми на хозяйстве оставили. Поехали не сами, а с караваном торговым, да так все вместе и сгинули, сожрала их ночью на перевалочном пункте нежить с нечистью.

Был большой шум, прилетали маги на дирижаблях, привозили с собой боевых церковников, выследили и уничтожили они не только эту нечисть под корень, но и того, кто её к жизни вызвал, да ведь людей уже не вернёшь.

Вот и остались на хозяйстве два сына и дочь с детьми, да и самого хозяйства осталось у них только что постоялый двор да долги небольшие. Всё же в товар было вложено, а товара-то и нет. Впряглись братья в работу тогда, чтобы не потерять то, что им от отца досталось, но переусердствовали они немного, сестру свою в вечные вдовы определили, чтобы, значит, на приданом не потерять. Да и то, к слову сказать, понять их можно, у них уже свои семьи появились, дети пошли, и всех их надо было кормить.