Слышащий

Первое, что бросилось ему в глаза, – перекрашенные в темно-рыжий цвет волосы. Одета она была в простое серое платье с синей оборкой. Из-под толстых линз очков в роговой оправе, какие могла бы носить какая-нибудь библиотекарша, на Пэрли взирали знакомые до боли янтарные глаза. От броского макияжа и кроваво-красного маникюра не осталось и следа. Грудь тоже куда-то пропала: вероятно, Джинджер заковала ее в какой-то особенный лифчик. Сохраняя недюжинное самообладание, молодая женщина спокойно глянула на Пэрли, чуть вздернула подбородок, положила руку на талию и тихо произнесла:

– Долго же ты меня искал.

– Н-да? Что ж, я…

– Заходи, – пригласила его Джинджер. – У стен есть уши.

Восемь дней понадобилось Пэрли, чтобы разыскать Джинджер, и одиннадцатого августа он наконец-то нашел ее. Она поселилась на Тэксас-стрит, в отеле «Клементин», расположенном среди доков и складов на берегу грязной реки Ред-Ривер. Еще тридцать секунд назад Пэрли был полон решимости казнить обманщицу на месте, а теперь торчал посреди ее номера в полной растерянности и смотрел на захлебывающийся вентилятор, который перерабатывал раскаленный полуденный воздух, превращая его в освежающие потоки.

Джинджер де ля Франс – по мнению Пэрли, это имя гораздо больше подходило ее артистической и чертовски заносчивой натуре – закрыла за ним дверь. Затем женщина обернулась, прижалась спиной к двери и уставилась на незваного гостя. Слышно было лишь, как тикает секундная стрелка часов. На реке прогудел буксир. Пэрли по-прежнему стоял посреди комнаты в нерешительности. Гулко стучала в висках кровь. Он выследил ее с одной лишь целью – отомстить… ну и вернуть «паккард». Пэрли не раз представлял эту встречу, и воображение рисовало ему совершенно другую картину: он вламывался в номер, хватал предательницу за волосы, бил – может, даже по лицу, – в общем, делал все, чтобы впредь она знала свое место. Пэрли вполне устроило бы, если бы Джинджер после парочки пощечин, рыдая, упала на колени и взмолилась о пощаде: «Я лживая, лживая сука! Я и мизинца твоего не стою».

«Да, это меня полностью устроило бы», – подумал Пэрли.

– Я как раз собиралась сделать болонский сэндвич. Ты будешь? – прервав молчание, спросила Джинджер.

Пэрли готов был услышать что угодно, но только не это.

«Если бы у этой чертовки были яйца, – подумал Пэрли, – то они наверняка волочились бы за ней по полу».

– Я сыт еще тем дерьмом, которым ты накормила меня в Стоунфилде, – ответил он.

Джинджер пожала плечами:

– Как хочешь. А я пообедаю. – И прошла мимо него к плите в углу кухни.

Она выглядела совершенно невозмутимой, как будто ни убийства, ни предательства и в помине не было. Пэрли так и вспыхнул. Он двинулся к ней, хотел схватить за волосы и показать, кто тут хозяин, как вдруг Джинджер, словно прочитав мысли, развернулась, пристально посмотрела ему в глаза и поинтересовалась:

– Ты сменил амплуа? Темно-синий костюмчик, белая рубашечка, черный галстук и черная федора – вы только посмотрите на этого детектива, мать его, Трейси! [2] Кстати, голос твой я узнала сразу же. А вот как ты прошмыгнул мимо Тэдди – это для меня загадка. – И, заметив его замешательство, Джинджер пояснила: – Портье внизу. Бдит денно и нощно. Ну так что, объяснишь?

2

Имеется в виду детектив Дик Трейси – главный герой серии комиксов Честера Гулда.

«Влепить бы ей затрещину! Чтобы кровь из губ по стенам! Посмотрим тогда, как запоет! Сразу вся спесь слетит! – внутренне распалялся Пэрли. – И об пол не мешало бы красавицу хорошенько приложить! Пускай знает, как со мной связываться!»

Но вместо того, чтобы дать затрещину, рука сама потянулась в карман за бумажником. Пэрли открыл бумажник и помахал полицейским значком с номером пять-один-один.

Джинджер присвистнула:

– Ого! И дорого он тебе обошелся?

– В сотню баксов. Хозяин ломбарда приторговывает в подсобке. Правда, уговорить его оказалось весьма непросто.

– Лихо! Ну так что? Сэндвич хочешь?

– Чего я действительно хочу, так это выбить из тебя всю дурь и вернуть «паккард».

Джинджер хохотнула и подошла к холодильнику. Этот смешок чуть не стоил ей всех зубов. Она выложила на стол болонскую колбасу, завернутую в коричневую бумагу, чиркнула спичкой, зажгла конфорку и произнесла:

– Кстати, насчет «паккарда»: я спасла твою задницу.

– Да ну?

– Ага! Еще спасибо мне скажешь! Неужели ты думаешь, что смог бы безнаказанно разъезжать на автомобиле мертвого доктора Ханиката? – Джинджер достала из ящика нож и твердой рукой принялась нарезать колбасу. – Так сколько тебе кусков?

– Хватит уже мне зубы заговаривать! – возмутился Пэрли.

– Три куска мне, три тебе. Ах да… чуть не забыла. Вон там конвертик на полке шкафа, видишь?

Пэрли оглянулся: у стены стоял темно-коричневый книжный шкаф. На верхней полке лежала книга, а на ней – конверт.

– Давай, хватай! Смелее, он не кусается! – хмыкнула Джинджер и кинула колбасу на шипящую сковородку.

Поглядывая с опаской на Джинджер, мужчина с ангельским лицом подошел к шкафу. На конверте мелким аккуратным почерком значилось: «Для Пэрли». Он взял конверт и краем глаза прочитал название книги: «Загадки человеческой психологии», сочинение доктора Морриса Фонроя.

– Открывай уже, – велела Джинджер и, как будто забыв про него, полезла за чем-то в холодильник.

Пэрли надорвал конверт. Внутри обнаружились деньги: двадцатки, десятки… Пересчитал купюры: ровно триста долларов.

«Может, фальшивые? – усомнился он. – Да вроде нет: бумага, цвет – все как полагается. Не похоже на подделку».

– Как и договаривались: половина тебе, половина мне. Я продала «паккард» за шесть сотен и честно с тобой поделилась, да еще и шкуру твою спасла.

Пэрли не знал, что и сказать. Наконец он выдавил:

– Я потратил целых сто баксов на этот гребаный значок! Да только за это тебя следовало бы хорошенько отделать!

– Попридержи-ка лошадей, Пэрли. Две сотни чистой прибыли – хорошие деньги. А значок еще пригодится. Как насчет горчицы? Я люблю поострее. А ты?

– А я… я думаю, что ты чертова психопатка.

– Это еще почему? – улыбнулась Джинджер. – Многие люди предпочитают острую горчицу! Что ж, они, по-твоему, все психопаты?

Пэрли совсем растерялся. Дерзкие ответы Джинджер и целая куча денег в конверте окончательно сбили его с толку. Она вернулась к болонской колбасе, а Пэрли меж тем осмотрел ее номер. По сути, это была одна просторная комната с кроватью, убирающейся в стенной шкаф. За распахнутой узкой дверью виднелась ванная, сверкавшая черно-белым кафелем. Закрытая дверь рядом, вероятно, вела в туалет.

«Неплохо! От личной ванной я бы тоже не отказался», – подумал Пэрли, припоминая отель «Дикси гарден», где душ был один на весь этаж.

Кругом царили чистота и порядок. Мебель не новая, но и не потрепанная. В углу добротный радиоприемник. На полу бордовый, еще не вытоптанный ковер. Что ни говори, а эта женщина, кем бы она ни была – Джинджер де ля Франс или Ланой Рэй Уайли, – жила хоть и не богато, но очень даже ничего. Пэрли считал себя чистоплотным малым, но вынужден был признать, что в данном случае Джинджер его перещеголяла.