Смазки для взрослых – II

– Я нашел здесь наших общих знакомых…

Мария Семеновна, преподаватель логики, в распахнутом цветном халате ритмично вбивала в себя банан в презервативе. Кирилл Леванович, консультант по юридическим вопросам, хрипел от натуги, зажимая свой член в кулаке. София, пресс-секретарь местного телевидения, стонала вместе с голосом за кадром, лаская себя пальцами. Федор Петрович, капитан…

– Я не могу на это смотреть, – позеленела я от увиденного.

– Да ладно… глянь, как Федор Петрович всаживает резиновой подружке. Где он прячет ее от жены? Под кроватью? – смеялся Николай, но мне было не до смеха.

История приобретала новые краски.

– В общем, соль в чем. «Пп» – это некая секта, адепты которой попадая в дом жертвы устанавливают микро камеру с видом на кровать, диван или стол на кухне. Видео, которое они получают обрабатывают и вырезают самое горячее и компрометирующее, после чего связываются с жертвой и начинают шантажировать. Предлагают два варианта: заплатить определенную сумму, сняться единовременно в маске поросенка в порно ролике и вовлечь новую жертву – после чего ты выходишь из игры. Или, если у тебя нет определенной суммы или ты отказываешься вовлекать новую жертву, то работаешь на них какой-то срок в маске поросенка. И есть еще один вариант, ты отказываешься выполнять их условия, и они выставляют твое домашнее видео в категорию «люди», угрожают опубликовать во всех сетях и распространить родственникам и друзьям, если ты попытаешься обратиться в органы.

– Мда, – только и смогла ответить я на увлекательный монолог Николая.

– Круто придумали…

– И это говорит мне адвокат по уголовным делам. Это же ваша работа…

– Я вообще тут не при чем. Моя область защита… Придут ко мне с подобным вопросом, будем заключать договор и защищать интересы клиента. А ты что так завелась? Я выполнил твою просьбу.

– Спасибо. Это усталость и бессонная ночь. Скинь мне ссылки, пожалуйста – попыталась я улыбнуться.

В моей голове промелькнула мысль, что защита Николая мне еще может понадобиться.

– Мне пора собираться. В десять назначена встреча в офисе, – устало сказала я.

– Да мне тоже, – улыбнулся он. – В пятницу у меня?

– Созвонимся… спасибо, Коль.

Я вошла в квартиру, озираясь по сторонам.

«Где же она спрятала камеры?» – эмоций у меня не было.

Было одно желание, поскорее закончить эту историю и выспаться.

Встречу я отменила. Но заниматься обыском собственной квартиры на наличие всевидящего ока не стала. Легла спать, потому что сил не было совершенно.

«Пусть потерпят меня еще,» – решила я и накрылась одеялом.

Ближе к вечеру мне позвонили, рассказали о том, что я уже знала и предложили два варианта на выбор, либо третий, в случае моего отказа. Я взяла время подумать. Меня записали на семь вечера.

Денежный откуп оказался приличный, но для меня посильный. Я собиралась инвестировать в недвижимость, как раз не хватало той суммы, которую я хотела заработать на деле Светланы.

И вот теперь пол квартиры я торжественно несла в банк чистоты от порока. Мои оргазмы оказались очень ценными и дорогими для меня и вообще в целом.

Порностудия находилась на выезде из города в старых цехах обувной фабрики. Меня встретила обходительная и очень милая администратор, угостила чаем и пригласила подождать на белом кожаном диване. Внутри помещение выглядело лакшери. Приветливые и ухоженные сотрудники сновали мимо меня по своим делам, по пути непременно улыбаясь мне.

Мне казалось, что я пришла в какую-то большую компанию или в медцентр, где все вылизано и выштудировано.

– Вас ожидают, пройдемте…

Как все мило, если не думать куда меня ведут и с какой целью.

– Добрый день, Екатерина, – его голос был не менее божественный, чем он сам.

Герман сидел в белоснежном кресле, а за его спиной мерцали «Пинк Пиглец». Мужчина в костюме без рубашки, но в бабочке, с зализанной мокрой прической и гладковыбритыми скулами смотрел на меня, как на розового поросенка, которого вот вот отжарят хорошенько и только оближут пальчики.

От него несло сексом за километр, низкий тембр заставлял вибрировать все внутри.

– Вы выбрали первый вариант, как я понимаю?

– Другого выбора вы мне не предоставили, – ответила я, едва сдерживая дрожь в голосе.

– Почему же…

– Потому что я хочу выйти из вашей игры с минимальными потерями.

– Хорошо, – он кивнул и за мной пришла администратор.

Я ей передала деньги и последовала за молодым человеком, который улыбаясь пригласил меня пройти в соседний павильон.

Думать о том, как я могла вляпаться в эту историю смысла не было, так же, как и качать свои права, которых я лишила себя сама, нарушив свои правила не водить в дом кого не попадя.

Работая много лет адвокатом и имея за плечами отличную репутацию, я не могла рисковать и идти в полицию с заявлением. Да и по той же самой причине я хорошо знала кто прикрывает весь этот Голливуд. Поэтому с мыслью о том, что стоит бояться своих желаний об актерской карьере и съемках в кино я отправилась в гримерную. Сегодня мой дебют в роли девушки-поросенка. Но с чего-то же надо начинать.

Меня сопроводили в душ. Нарядили в розовый пеньюар. Сделали прическу. Макияж. И надели маску.

Большой белый павильон с огромной кроватью весь в ярком свете софитов. Вокруг камеры и люди в белом.

«Чтобы не отвлекать актеров,» – подумала я.

– Пинк пигги, ложись на кровать, – без особых церемоний обратились ко мне.

«Розовый поросенок,» – так меня еще никогда не называли. Я старалась выключить мозги, чтобы не сойти с ума от внезапно случившегося приключения в моей пресной и не романтичной жизни. Смешно.

Я легла на кровать в указанной позе и закрыла глаза. Мне надо было делать вид, что сплю. Включили легкую инструментальную музыку. Я почувствовала, как кто-то лег рядом и тоже сделал вид, что спит.

– Просыпаетесь, потягиваетесь и начинаете ласкать себя до сигнала, после чего переходите на касания друг друга и включаетесь в процесс. Если что-то будет не так, я буду регулировать, но вы не останавливаетесь, а продолжаете будто меня не слышите, будто меня нет. Чем натуральнее все будет происходить, тем быстрее закончим и меньше сделаем лишних дублей.

– Камера. Мотор. Поехали…

Я чувствую, как горит мое лицо и тело от многочисленных световых ламп. Мне становится не по себе от мысли, что на меня смотрят несколько пар глаз, а мне надо ласкать себя и изображать удовольствие. Маска стала единственным спасением и убежищем от внешнего мира, и от стыда, который ломал мои ребра. Мои руки дрожали и казались неловкими, и чужими.