Смельчак

— Да.

— Тем более. Ты же не хочешь видеть в эти дни одни слезы? Поэтому оставь контракт и чековую книжку там, где жена без труда их найдет. Кто-нибудь сообразит что к чему и пойдет за деньгами. Возможно, твой отец или брат, владелец грузовика.

— Сообразит, — эхом отозвался Рафаэль.

— Лучшего тебе не придумать. — Дядя встал, протянул через стол руку. — Ты отчаянный парень, Рафаэль, да к тому же и умница. Все будет хорошо. Я в этом не сомневаюсь.

Рафаэль подал руку. Дядя крепко сжал ее.

— Итак, Рафаэль, жду тебя здесь в четверг, в одиннадцать утра. Мы пропустим пару-тройку стаканчиков. Чтобы подбодрить тебя, хорошо?

— Хорошо?

— Я лишь хочу сказать, чтобы ты не приходил, уже напившись. Нам придется приводить тебя в чувство, а это отнимает время, которое, как тебе известно, стоит денег. Ты понимаешь, о чем я говорю? Все уже будут наготове, оператор, два других актера. Это же ясно?

— Да.

Дядя все еще держал руку Рафаэля.

— Конечно, тебе захочется выпить. Не волнуйся, в водке отказа не будет. После твоего приезда. Выпьешь сколько захочешь. Ты слышишь, что я говорю?

— Да.

— Учти, Рафаэль, если ты заявишься слишком пьяным, мы не сможем сразу начать съемку, а будем заниматься тобой. Это дополнительные расходы, и мы вычтем их из тех двадцати девяти тысяч семисот долларов, что я должен положить в банк на твой счет. В итоге твоя семья получит меньшую сумму. Ты это понимаешь?

— Да.

Дядя еще раз крепко пожал руку Рафаэля и отпустил ее.

— Отведи этого богача в банк, Ларри.

— Мне нужны деньги, — ответил тот.

— О, конечно.

Дядя достал бумажник, отсчитал шесть пятидесятидолларовых банкнот и протянул племяннику.

Ларри взял деньги.

— А стрижка?

И получил еще десять долларов.

Глава Е

— Чи! [1] Только не сюда!

Едва Рафаэль открыл дверь в «Парикмахерскую Керли» на Тринадцатой улице, как на него двинулся невысокого роста, в белом халате, усатый мастер, выставив вперед руку, чтобы остановить его.

1

Сокр. от «чиканос» — прозвище выходцев из Латинской Америки и Мексики и их потомков.

— Нет, нельзя! Говорю тебе, только не сюда!

Он взглянул на возвышающегося за Рафаэлем Ларри.

Рафаэль застыл на пороге.

Ларри, не долго думая, подтолкнул его вперед.

Парикмахер попятился.

Ларри закрыл за собой дверь.

— Нет, — лицо парикмахера побагровело. — Не нужен он мне здесь!

— Это ваши проблемы, — пожал плечами Ларри. — Вам придется его подстричь.

— Никогда! — Парикмахер закрыл глаза, склонил голову.

Ларри обошел Рафаэля, приблизился к парикмахеру. Посмотрел сверху вниз на лысинку на его темени.

— Хватит трепать языком.

Парикмахер вскинул голову.

— Немедленно уведите его из моей парикмахерской, а не то я позову копов.

Ларри улыбнулся.

— Вы, часом, не знаете мистера Тони Фоллона?

Парикмахер уставился на Ларри.

— Так мистеру Тони Фоллону не понравится, если он узнает, что вы выгнали меня из своей парикмахерской.

Сложив руки на груди, парикмахер посмотрел на Рафаэля, его волосы.

— Это невозможно. Я не смогу этого сделать.

Ларри подхватил со столика иллюстрированный журнал, уселся в кресло.

— Сделаете.

— Я не прикоснусь к нему, пока он не вымоет волосы. Всю голову.

— Меня это не волнует, — ответил Ларри.

— Я не буду мыть ему волосы!

Ларри уже пролистывал журнал.

Парикмахер вздохнул.

— Чи, — обратился он к Рафаэлю, — видишь раковину у дальней стены? Ты знаешь, как пользоваться раковиной?

Подведя Рафаэля к раковине, он открыл кран холодной воды, добавил горячей.

— Одному Богу известно, какие у тебя болезни.

— Я здоров, — возразил Рафаэль.

— Еще бы, — фыркнул парикмахер. — «Здоров»! Пьяный. Грязный.

Рафаэль взглянул на старые джинсы, разваливающиеся башмаки.

Парикмахер протянул ему пластмассовую бутылку.

— Это шампунь. Ты знаешь, как пользоваться шампунем?

Рафаэль внимательно смотрел на бутылку, словно читал, что на ней написано.

— Сунь голову в раковину, смочи волосы. Выжми из бутылки немного шампуня на голову, взбей пену Я хочу сказать, вотри шампунь в волосы, чтобы они все покрылись пеной, затем снова сунь голову под воду и смой пену. — Парикмахер поднял два пальца. — И повтори то же самое еще дважды. Ты меня понял?

— Обычно я пользуюсь мылом, — объяснил Рафаэль.

— А это шампунь, сегодня вымоешь голову им. Чи!

И парикмахер вернулся к посетителю, ожидающему его в кресле.

— Я к нему не прикасался, — успокоил он клиента.

Рафаэль снял рубашку и бросил ее на пол. Сунул голову под струю и, помогая обеими руками, начал мочить волосы.

Вдруг он услышал крики парикмахера. Выпрямился, ударившись головой об один из кранов.

Парикмахер, с ножницами в руках, надвигался на него. Лицо его побагровело от ярости.

— Немедленно надень рубашку!

Вода стекала на плечи, грудь, живот Рафаэля. Сверху намокли и джинсы.

— Чи! Кто разрешил тебе снять рубашку?

— Она промокнет.

— И что? Где, по-твоему, ты находишься? Надень рубашку!

Рафаэль на ощупь нашел рубашку. Вода заливала глаза. Он попытался стряхнуть с рубашки волосы, которые налипли, когда она лежала на полу.

— Твое барахло, наверное, ни разу не стирали, — проворчал парикмахер.

— Стирали. И часто.

Держа рубашку в руках, Рафаэль оглядел парикмахерскую. Ларри не отрывался от журнала. Клиент, мужчина средних лет, наблюдал за Рафаэлем в зеркало.

— А чего вы, собственно, пристали ко мне?

— Никто к тебе не пристает. — Парикмахер указал ножницами на грудь Рафаэля. — Посмотри, какой ты грязный.

— Я не грязный, — возразил Рафаэль. — Кожа у меня чистая. — Он провел пальцем по груди. — Потный, возможно. Я потел.

Парикмахер искоса глянул на Ларри, понизил голос.

— Парень, от тебя воняет.

— Я сильно потел.

Парикмахер приблизился еще на шаг.

— Воняет не потом, а твоей гниющей печенкой.

Рафаэль молча смотрел на парикмахера.