Смерть бродит по лесу

Мэриан Рэнсом в этот момент безмятежно сидела в салоне, курила и рассматривала бокал хереса. Она думала о сыне, но, как он справедливо предположил, не слишком из-за него переживала. За свою весьма разнообразную жизнь Мэриан редко из-за чего-либо переживала. Когда ее брак с профессором Рэнсомом обернулся прискорбным провалом, она тихо оставила его ради его университетского коллеги помоложе. Последовавшие затем суету и переживания, а они были немалые, Мэриан предоставила другим. Если она и жалела, что оставила своего двухлетнего сына его отцу, то о том не говорила. Взлеты и падения в течение следующих пятнадцати лет ни в коей мере не умалили ее невозмутимости. Когда после внезапной смерти профессора Годфри осенило, а не погостить ли у матери на каникулах, она, как и прежде, готова была принять предложенные ей новые впечатления. До сего момента Мэриан о том не пожалела, извлекая некое недоуменное удовлетворение из наблюдений, что строго академическое воспитание способно сотворить из ее плоти и крови.

Бокал был почти допит, когда наконец появился сын.

– Так-так, Годфри, – произнесла она лениво-мурлыкающим тоном, – судя по твоему виду, херес пойдет тебе на пользу. Чай накрыли и убрали давным-давно.

– Мне не слишком хочется хереса, – отозвался он. – Я попрошу Грету заварить мне чаю.

– Только будь осторожен, ладно? Сам знаешь, как темпераментны эти австрийцы. Она в любой момент может заявить, что увольняется.

– Все будет хорошо, – заверил Годфри. – Я расскажу ей немецкий анекдот, и она сделает все что угодно.

Он отсутствовал довольно долго, но вернулся с заставленным подносом. Миссис Рэнсом посмотрела на него с завистью.

– А мне она сказала, что заварных пирожных не осталось, – усмехнулся она. – Вероятно, приберегала их для себя. История была смешная, Годфри?

– Ее как будто позабавила. Грета рассказала мне две в ответ. Одна, – он нахмурился, атакуя пирожные, – была не слишком приличная.

– Мой бедный Годфри! Какая, наверное, была для тебя мука. Но сколько всего я упускаю, не зная немецкого! Как-нибудь ты должен меня поучить. Не испорть себе аппетит перед обедом. Милый мистер Уэндон только что привез свиной отруб. Грета собирается приготовить из него что-то очень континентальное.

– Этот милый мистер Уэндон однажды сядет в тюрьму за незаконный забой свиней, мама. Ты действительно думаешь, что следует его поощрять?

Миссис Рэнсом широко открыла от удивления прекрасные глаза.

– Господи помилуй! – воскликнула она. – Такому тебя в школе учат? Я полагала, только греческому, латыни и так далее.

– Конечно, забивать свиней нас не учат, – серьезно ответил Годфри. – Но только логично, что если кто-то привозит к задней двери куски свинины, то рано или поздно он попадет в неприятности.

– Гм, я разочарована, вот и все. Планировала устроить тебе сюрприз, а теперь, уверена, ты откажешься есть из принципа, что…

– Я вовсе не говорил, что не буду есть, мама. Я лишь заметил…

– Вот только я ни за что не подумала бы, что взять из жалости кусок мяса хуже, чем клянчить у Греты пирожные с кремом, рассказывая ей скабрезные анекдоты.

– Право, мама!

Подняв голову, Годфри увидел, что мать смеется. Он резко осекся, вид у него сделался глуповатый, да и чувствовал он себя так же.

– Прости, Годфри, – улыбнулась миссис Рэнсом. – Не обращай внимания, что порой я тебя дурачу. Что до свинины, то я знаю, с моей стороны это очень скверно, но я скверная женщина, и тебе придется к этому привыкнуть. Мне так жаль бедного мистера Уэндона. Гадкий судья только что сказал ему, что придется заплатить огромную сумму, которую он на самом деле не задолжал, и нельзя винить его за попытку как-то возместить ее. И вообще, он же не обычный свинарь. Мистер Уэндон учился в твоей школе.

– Он учился в Харроу, – высокомерно возразил Годфри.

– Это ведь одно и то же, верно? То есть такого же уровня… Нет, Годфри, не брани меня. Следовало бы помнить, что есть вещи слишком святые, чтобы с ними шутить. А теперь расскажи, чем занимался сегодня. Отпечаток плиты удался?

– И даже очень. Хочешь посмотреть?

Миссис Рэнсом покачала головой:

– Лучше не надо. Я только выведу тебя из себя, ляпнув что-нибудь невпопад. Сегодня я достаточно тебя донимала. Попробуй показать его Грете, если хочешь. Возможно, она найдет что сказать о нем неприличное.

– Я кое с кем познакомился в церкви. С некой миссис Пинк.

– Миссис Пинк? Да, я ее знаю… Бедная миссис Пинк.

– Мне она показалась довольно милой.

– Она такая и есть. Верх совершенства, просто имперский Роуз. В целом, боюсь, слишком хороша для меня. Она пыталась продать тебе лотерейный билет в качестве пожертвования на новую крышу или еще что-нибудь?

– Не совсем. Миссис Пинк упомянула о летнем базаре. Пастор интересуется, не поможешь ли ты с прохладительным.

– Пастор, наверное, впал в маразм! Никогда не слышала подобной ерунды. Серьезно, Годфри. Можешь представить, как я продаю лимонад на церковном базаре?

– Почему бы и нет? – галантно произнес он. – Уверен, ты бы выглядела великолепно.

– Разумеется, я выглядела бы великолепно, как ты выражаешься. И у всех дам Тисбери, которые, несомненно, будут выглядеть преотвратительно, случится при виде меня припадок. Потому что я не респектабельна, Годфри. Пойми это наконец. Я не годна для знакомства с леди Ферлонг, миссис Еще-Лонг, миссис Еще-Еще-Лонг и со всеми прочими. Думаю, твой отец хотя бы раз про это упоминал.

– Ну… да, – кивнул он, порозовев от смущения. – Вроде говорил.

– Прекрасно. Тогда не пытайся делать вид, будто факты не существуют, потому что тебе они не нравятся. Это была слабость твоего отца, который на удивление был похож на тебя и слишком для меня хорош, – сказала она с легким придыханием. – Я поднимусь наверх полежать перед обедом – еще кое-что, чего ни одна респектабельная женщина сегодня не делает. Вот это тебя пока развлечет – «Литературное приложение» к «Таймс». Мальчишка, вероятно, доставил его по ошибке.

– На самом деле я его выписал, – объяснил Годфри. – Надеюсь, ты не против?

– Против? Конечно, нет, если только не надумаешь читать мне оттуда вслух. Будет совсем как в старые времена. Я уже столько лет не видела этой нудной газетенки.

Нежно поцеловав сына в макушку, Мэриан исчезла.

– Кстати, – сказала миссис Рэнсом вечером, – я пригласила погостить одного друга. Раньше, наверное, следовало упомянуть. Ты уверен, что это не нарушит твоих планов?

– А должно? – спросил Годфри, который после превосходного обеда из противозаконной свинины чувствовал себя в ладу со всем миром.