Смерть еще не конец - 2 (Серия Сталкер)

Я сохранил единственный патрон лишь за мгновение до выстрела убрав палец с курка. Последний патрон, предпоследний шанс. Думать было некогда. Вторая тварь, отпрыгнув из под прицела пистолета, на секунду оказалась не опасна, но первая тварь уже примеривалась к решающему прыжку. Я это почувствовал спиной.

Развернувшись, я обнаружил, что снорк уже в полете, и я не успеваю что либо предпринять, кроме как поднять руки. Этот жест смягчил удар приземлившегося на меня мутанта, но масса мутанта была велика, и я под его весом повалился на землю. Тело снорка придавило меня, его полу беззубый рот пытался достать до моей шеи, но мешал вечно носимый тварями рваный противогаз.

Кое-как переведя выбитый из меня дух, я ударил тварь в бок ножом, что был зажат в моей левой руке. Тварь заголосила, срываясь то на рык, то на стон, и попыталась выбить нож из моей руки. Я чудом смог и удержать нож и вывернуться из своеобразного "захвата" мутанта, сбросив его с себя. Не дав твари время одуматься, я резко, несколько раз подряд, всадил клинок по самую рукоять в его (ее) грудь. Мутант захрипел из ран и горла его пошла красная пена. Тварь оставалась живой, но минуты ее были сочтены. Я сильно ударил мутанта берцом по голове, отчего снорк отключился, думаю, он больше никогда не придет в сознание.

Осталась вторая угроза. Я осмотрелся. Мутант оказался довольно далеко от меня, он явно не спешил нападать — смерть сородича произвела на него сильное действие. Мутант стал осторожен и расчетлив.

— Что страшно? — крикнул я твари.

В ответ я услышал лишь сдержанный рык. Мутант начал осторожно приближаться.

— Мирно разойтись, видимо не получиться, — сказал я сам себе и поднял пистолет, но не выстрелил, ожидая более удобной ситуации. Бить надо будет наверняка.

Вдалеке послышался выстрел. Это был единственный патрон врученный Диане. Надеюсь, она правильно использовала свой шанс.

Развязка произошла быстрее, чем я думал. Мутанту изменило терпение и он рыча и скаля свой безобразный рот помчался ко мне, намереваясь решить проблему, в моем лице, одним успешным прыжком, он ошибся.

Как только мутант взлетел в воздух, я чуть отошел в сторону и принял мутанта хорошим пинком. Мутант дернулся, но не смог ничего сделать и упал на землю обмякшим кулем. Мне осталось только наставить на его голову пистолет и выстрелить, что я и сделал, причем весьма картинно. На грешной земле стало одним трупом больше.

Оставив трупы, я пошел в поисках Дианы. Она нашлась в сотне метров от меня, сидящая на голой земле с отсутствующим взглядом. Ран на ней не было, и поверженный мутант лежал почти рядом с ней, пуля вошла в глазницу и повредила мозг снорку, отчего тот и скончался, однако Диана была явно подавлена.

— Ты в порядке? — спросил я, помогая ей встать.

— В полном, — она через силу улыбнулась. — Просто устала, очень устала. Вообще последнее время я чувствую себя так… уязвимо.

— Может, ты больна?

— Нет, нет, — она снова улыбнулась. — Физически я здорова, но вот чувствую себя ослабевшей. Будто вся бурлившая во мне энергия, вдруг ушла….

— Это просто накопившееся напряжение и усталость, это пройдет. Когда мы закончим со всеми делами, а мы закончим, — я поставил ударение на последнее слово, — мы с тобой отдохнем. Арендуем номер в одном из баров, что есть в Зоне, и будем просто отдыхать.

— Надеюсь, — в глазах Дианы засветилась надежда. — Я очень бы этого хотела.

— Сказано-сделано, — выкинув бесполезные пистолеты, мы пошагали обратно, к воротам, а что нам еще оставалось, от мутантов мы избавились, но ошейники остались, нам оставалось лишь надеяться на благосклонность "хозяев". А дальше? Дальше будет видно.

Дикий полет

Ворота базы открылись почти сразу, как мы подошли к проему створок. Внутри нас ждала целая группа военных во главе с самим комбатом. Пухлый полковник вышел вперед и не обращая внимание на наш усталый вид, бодро воскликнул, будто находился на церемонии награждения:

— Блестяще, — он таки лучился хорошим настроением. — Вы первые кто смог разделаться с тварями, остальные попытки были менее… успешны.

— Очень рад, — пробурчал я, сейчас я хотел лишь одного — попасть обратно в камеру, где есть кровать и спокойствие.

— В награду за ваш подвиг, — не унимался комбат, видимо весь разыгранный балаган, поставлен лишь для его подчиненных, дабы и они имели некоторое развлечение в своем не самом лучшем назначении, — мы сохраним вам жизнь….

— Я предпочел бы свободу, — сказал я, но на меня опять никто не обратил внимания.

— Так вот, — продолжил помпезно полковник. — Мы сохраним вам жизнь и дадим работу, чтобы трудом вы смогли искупить ваши преступления.

Я промолчал, говорить все равно было бессмысленно, мои слова для их спектакля вещь не необходимая.

Комбат продержал небольшую паузу, а затем более сдержанно произнес:

— Пока вы свободны. Отдыхайте. Работа будет завтра с утра.

Нас увели с площади, сняли ошейники и поменяли костюмы. Вскоре мы чистые, но до смерти уставшие вошли в камеру, двери, разуметься, за нами закрыли.

Мне хотелось тут же упасть на свою койку и уснуть, но дорогу нам перегородили все находящиеся в камере сталкеры.

— Мать честная, — произнес Седой. — Вы живые!

— Почти, — отмахнулся я, решив обогнуть эту компанию, но Седой напирал:

— Как вам удалось? Что произошло? Как это было?

Я состроил мучительную гримасу.

— Не слишком ли много вопросов? — спросил я Седого, но заглянув за его спину и увидев несколько пар удивленных глаз его сокамерников, понял — немного. — Что вы хотите знать? Нас выбросили за периметр базы, там было несколько снорков, мы их уложили и вернулись. Все.

— А что сказал на это комбат?

— Сказал, что его величество дарует нам жизнь и работу по очищению наших душ….

— Поздравляю, — искренне порадовался за нас Седой. — Теперь вы в команде.

— Надеюсь не на долго, — мы с Дианой все же обогнули "толпу", и расположившись на кровати, демонстративно отвернулись к стене.

Немного погодя, наша "команда" рассосалась, и мы смогли-таки спокойно отдохнуть и поразмыслить над будущим.

Работой нас действительно обеспечили следующим утром. Всех заключенных подняли ровно в шесть утра и вывели на плац перед зданием тюремного блока.

Шел мелкий дождь, настолько мелкий, что был не в состоянии даже намочить нашу одежду, но сама хмурость неба передавала свой настрой в наши души — мы были подавлены.