Смерть ей к лицу

Я закричала от прострелившей всё тело боли. Звуки, голоса, картинка перед глазами – всё исчезло. Остались лишь боль и яркий свет, в который меня утянуло. Будто вместе со стрелой из меня вынули и душу.

А ведь почти расслабилась. Почти доверилась. Почти влюбилась.

Я вновь облачко. Плыву в светлой пустоте и замечаю теперь две чёрные точки. Они не приближаются. Всеми фибрами души тянусь туда. Возможно, нужно попасть в темноту, чтобы выбраться из этого места и вернуться в тело? И у меня получается. Чёрные точки обретают человеческую форму, и я замираю над ними. Они оба знакомы мне. Это мой лекар Горлик, а второй – Септимус.

– Оставь свои игры, Озем! Мы договорились не вмешиваться в судьбы смертных! Ты нарушаешь законы мироздания! – распекает тщедушный Горлик самого бога Смерти.

– Я лишь ускорил неизбежное, – ответил Септимус, снисходительно посматривая на моё облачко. – Мы ведь оба не хотим спасения для этого мира, брат.

Брат? Горлик тоже божество? Непонимающе кружусь вокруг них. Хочется заорать от бессилия.

– Неважно, чего мы хотим. Всё давно предначертано. Эта смертная должна пройти свой путь.

– Значит, это ты встаёшь у меня на пути и спасаешь её?! – прищурившись, подался всем корпусом к старичку белобрысый.

– Я не позволю нарушить баланс миров, Озем. Даже тебе, брат. Аэлита должна возродиться, и ты не помешаешь этому, – твёрдо ответил Горлик. И, усмехнувшись, наконец, поднял голову, посмотрев на меня: – Лети обратно, светлая. Озем больше не помешает тебе. Наслаждайся отведённой жизнью и забудь о нас.

Он взмахнул рукой, окутывая мою душу неоново-белым светом и оба бога пропали…

Ранним вечером я очнулась в каюте дирижабля, прижатой к груди Азерафаэля. Мужчина держал бережно, но крепко. Все воспоминания прошедшего дня накатили снежным комом.

Если моя живучесть имеет какой-то определённый лимит, я больше не хочу метаться в сомнениях и ждать чуда от этого мира. Хочу наслаждаться каждой минутой и не оглядываться назад!

Приняв судьбоносное, как мне кажется, решение, вжалась теснее и разбудила демона. Он встрепенулся и тревожно заглянул в глаза. Сама потянулась к нему и поцеловала. Прикрыла глаза и всхлипнула, чувствуя, как прорывает плотина облегчения. Я жива, и это ведь главное! Азер тут же слизал слёзы с губ, убрал волосы с лица и отстранил.

– Я опять тебя чуть не потерял, душа моя, – прошептал мужчина.

– И как вам удалось всё исправить? – улыбнулась, потираясь об его ладонь щекой. И меня снова целуют. Нежно, ласково, почти невесомо.

– Нам пришлось прибегнуть к одному древнему обряду, – тихо заметил Азер, продолжая сцеловывать слёзы теперь с щёк.

– Какому? – непонимающе нахмурилась. Если можно было раньше так сделать, почему они тянули?

– Мы провели ритуал истинного брака, – заявил Азер и показал на белую татуировку на запястье.

Нежная вязь опоясывала его кисть. Но не это меня удивило больше. Резковато дёрнула рукой, смотря на точно такую же свою татуировку. С первого дня моего появления в этом теле на моём запястье уже белела эта нательная живопись. Я воспринимала её как просто неудачную татуировку, доставшуюся в довесок к телу. И не придавала значения. Да и она не бросалась в глаза, почти всегда была скрыта под золотым браслетом, если не приглядываться, то и не увидишь.

– Поговори со мной, – тревожно попросил демон, так как молчание затянулось.

– Кто вам подал идею связывания души? – прошептала, поднимая глаза.

– Императорский лекарь. Он по счастливой случайности был недалеко и тут же пришёл на помощь. Арчибальд провёл обряд, так как является божьим посланником и твоим хранителем. Брак ещё не скреплён до конца. Но теперь наша регенерация, магия и души связаны. Ты будешь черпать жизненные силы и быстрее справишься с любыми покушениями.

– Там, на Воздушных островах, когда я умирала в руках Элора. Кто меня спас?! – перебила его. Ведь вряд ли это был Септимус. Зачем ему возвращать меня и снова убивать? Так топорно и глупо, совсем не похоже на бога.

– Хозер, – демон нахмурился, не понимая, почему я спрашиваю. Стягиваю с руки ажурный браслет из переплетенных тонких золотых цепочек и показываю Азерафаэлю.

– Я меняла гардероб графини, безжалостно отрезала волосы, но никогда не снимала это украшение. Просто эта белёсая татуировка выглядела как шрам и уродовала красивое тело, – тихо заговорила, потирая тонкую вязь на кисти.

Вся цепочка событий просто разложилась передо мной, как карточный домик. Осознав масштабы задницы, в которую угодила, расхохоталась истерично и, вывернувшись из рук демона, вскочила.

– Вика! – Азерафаэль тоже поднялся и, перехватив за талию, притянул к себе. – К чему ты клонишь?

– Ты знаешь, как я попала в этот мир? Горлик провёл ритуал, удерживающий душу. Догадаешься сам, кто ему помогал? Хозер. Мой первый муж!

Что там говорил Бъёрн? Мы дождёмся твоего согласия? А из-за Богов этого мира меня с первого вдоха связали нерушимыми узами самой сильной связи Хаадара.

Застонав, я вышла из комнаты. Мне просто нужно побыть одной, утрамбовать в своей дурной головушке все полученные факты. Азер, естественно, не отстал, догнал в коридоре и развернул к себе.

– Этого не может быть! – воскликнул демон, зажимая к стене и почти покрываясь чёрным дымом. – Он не мог оставить тебя одну, зная, кто ты!

– А ты сразу узнал, кто я? – скрестив руки на груди, смотрю на новоиспеченного мужа.

Ответить Азер не успел. На наши голоса пришёл суровый дракон. Заметив моё пробуждение, Элор рыкнул и, отпихнув демона, крепко стиснул в сильных ручищах. И мне больше истерить не хочется. Просто это так безгранично нежно и правильно. Обняла его крепко. Я подумаю о скоропалительной свадьбе позже. Сначала поцелую того, от которого трепещет сердце, дыхание перехватывает и бабочки порхают во всём теле до головокружения.

Увлечься нам не дали. Азерафаэль громко так рыкнул, и дракон прервал сладкий процесс.

– Простите, – потупила взор, ведь помню, что им тяжело сдержать ипостась.

– Есть хочешь? Фэрро весь вечер готовил. Пойдём, – миролюбиво предложил дракон и потянул в камбуз.

В просторной кухне дирижабля было не продохнуть. Кроме уже знакомых мужчин, трапезничали и выкупленные рабы. Они выглядели намного лучше, чем днём. Правда, как только я зашла, напряглись, перестали жевать и зло уставились на меня. Поёжилась от колючих взглядов, прижимаясь теснее к Азеру и Элору.