Смерть может танцевать 3

— Об этом я и без тебя догадался, — кивнул я, едва не напоровшись на копьё.

— Ах да, чуть не забыл, у тебя был друг, Дарий, — решил, видимо, окончательно добить меня Ярг. — А что ты смотришь на меня волком? Да-да, это он заплатил мне за то, чтобы я придушил ту самую шлюху. Как там её звали?

— Квида, — мрачно ответил я.

— Точно, — щёлкнул пальцами Ярг, — дурацкое имя. Жаль — я слишком поздно понял, что меня втянули в игру с тобой. Но я не против, посмотри, чего я добился, — он встал с трона и развёл руки в стороны, — Я даже тебе чем-то благодарен.

— Зачем ты мне всё это рассказываешь? — спросил я.

— А кто? Кто ещё кроме меня скажет тебе всю правду? — удивлённо уставился на меня тот и в один миг стал очень серьёзным. — Предлагаю один раз: присоединяйся ко мне, и мы будем править этим миром. Я помогу тебе убить всех твоих врагов.

— Ярг, не льсти себе, — усмехнулся я, — не будь сейчас у моего горла этих копий, я бы уже кишки тебе выпускал.

— Жаль, — мило улыбнулся тот, — но попробовать стоило.

— Заканчивай эту комедию, — приподнял голову я и придвинул гордо к наконечнику.

— Нет, дорогой мой друг, — засмеялся тот, — я приготовил тебе нечто более интересное.

Затылок взорвался болью, и свет в глазах погас.

*****

Сколько времени прошло?

Вокруг всё ещё темно и если бы не вонь, можно было бы подумать, что я всё ещё без сознания. Пытаюсь поднять руку и раздаётся металлический звон. Что это, цепи?

Кажется, да. Что-то мешается на шее. Провожу пальцами и понимаю, что я вновь в этом проклятом ошейнике.

Угораздило же так попасть.

Но кто мог подумать, что встречу здесь Ярга, ведь я шёл к Императору.

Моё войско. Что будет теперь со всеми этими людьми? Сомневаюсь, что он оставит их живыми.

Чёрт, Лямка!

Я дёрнулся и застонал от боли в затылке, в глазах потемнело и пришлось опереться о стену. Всё равно из этого положения я ничем ей не помогу. Остаётся надеяться, что я научил её всему и она догадается скрыться в нужный момент. С ней Тихий, надеюсь, он поможет. Не думаю, что он замешан во всей этой игре, хотя теперь ни в ком нельзя быть уверенным.

Лия, как же так? Неужели нельзя было поступить иначе? Уроды, привыкшие повелевать! Все вокруг должны плясать под их дудку, а если что-то идёт не так, как они того желают, значит, последует наказание. Жестокое, бескомпромиссное, чтобы другим неповадно было.

Ладно, пока я жив, остаётся надежда. Вот только что я могу? Эти люди имеют безграничную власть.

Стоп, а ты кто?! Скольких ты убил?! Неужели нет способа убрать и этих? Конечно, есть. Убить можно любого, без разницы, как высоко он забрался, неважно, сколько телохранителей вокруг, да пусть хоть живёт в танке, убить всё равно можно. Просто для некоторых целей, придётся потратить чуть больше времени.

*****

Когда вокруг только темнота, ощущение времени пропадает. Зрение вернулось не сразу, честно говоря, я даже не заметил, как это произошло, за своими раздумьями. Просто вдруг осознал, что я снова вижу чёрно-белые очертания предметов.

Меня кормили дважды в день. Какая-то баланда, непонятно даже из чего она приготовлена, однако я ел всё, что мне подавали. Силы нужны, не известно ещё, что мне приготовил этот извращенец. Ярг довольно изобретательный, если дело касается издевательства над человеком.

Я даже вынужден был признать, что он умнее и хитрее меня. Как красиво переиграл, даже зависть берёт. На двести процентов уверен, что он уготовил для меня что-то вкусненькое, что-то способное потешить его самолюбие и насладиться моими страданиями. Время покажет, главное — оставаться живым.

Меня раздели догола, сняли даже протез и теперь только культя была свободной от оков. На неё невозможно надеть кандалы. Однако скованы оказались ноги и левая рука, а на культе нет пальцев, чтобы помочь себе выбраться. Да и смысл?

Ну, выберусь я из цепей, а дальше что? Ко мне даже ни разу тюремщик не вошёл, молча открывается дверца в самом низу и туда же просовывается миска с непонятным варевом. Со мной никто не разговаривает, не отвечает на вопросы, все происходит в полном молчании.

В первый раз я даже не понял, почему не получил еду, после того как открылась дверца. В неё полезла рука и пошарила в поисках посуды, а не нащупав её, захлопнулась. Я ждал, но продолжения, или каких-то объяснений не последовало, как и ужина.

Дошло до меня лишь на следующий день, когда снова открылась дверца и по полу зашарила рука. Я едва успел подсунуть под неё миску.

Удивительно, но такое положение лишает человека возможности соображать. Мысли в голове практически отсутствуют, потому что нет никаких новостей. Здесь не происходит ничего и это отупляет. Мозг должен получать информацию, любую, хоть смену дня и ночи, всё что угодно. Но здесь её нет и мыслительный процесс, который совсем недавно был бурным, начинает угасать, на его место приходит апатия, полное безразличие ко всему.

— Сколько времени прошло? — спросил я у себя самого, сидящего напротив.

— А какая разница? — пожал я плечами.

— Ну, хоть что-то должно тебя волновать? — задал я себе вопрос. — Ты не можешь вот так лежать на полу и гадить в угол.

— А что делать? — удивился я. — Какие ещё есть варианты?

— Ты можешь прекратить всё это, — пожав плечами, ответил другой я, — Всё просто, ведь ты давно смотришь на этот ржавый, обломанный крюк в стене. Встань и порви вены на запястье.

— Я не хочу умирать, — покачал я головой в ответ, — у меня ещё остались здесь дела.

— Какие? Гадить в углу? — засмеялся я. — Или ты надеешься выйти? Он тебя не выпустит, никогда.

— Ты не можешь знать этого наверняка, — не согласился я с собой, — ты даже не знаешь, сколько времени прошло.

— А что это меняет? — усмехнулся другой я. — Ну вот узнаешь ты, что прошло две недели, и что?

— Две недели это очень мало, — задумавшись, ответил я, — это ещё рано.

— Рано? — засмеялся я. — Пора уже признаться, что твоя жизнь закончена. Ты сходишь с ума. Всё это можно прекратить за одно движение.